— Хорошо.

Склонив голову набок, он улыбнулся Артуру.

— Килл обратился ко мне несколько лет назад с предложением перестроить правительство Соединенных Штатов.

— Что? — выпалила я, резко поворачивая голову к Артуру.

«Что черт возьми, это значит?»

Артур фыркнул, выпил остаток своего напитка и поставил пустой стакан на столик.

— Все произошло не совсем так.

Самсон засмеялся.

— Отлично. Хочешь полную историю? Я расскажу тебе. Около трех лет назад Килл вломился в мой дом с двумя своими приятелями-байкерами. До смерти напугал меня и мою жену.

Мои глаза сузились.

«Что он сделал?»

— Логистика, — сказал Артур, переплетая пальцы. — Я сделал это не просто так.

Самсон увлек меня своей историей.

— Вместо того, чтобы держать нас под прицелом и требовать денег, услуг или чего-то еще, чего можно ожидать от чертова байкера в три часа ночи, он свалил огромное количество бумаг в изножье моей кровати и удобно устроился в кресле. Он сказал что-то вроде...

— «Извините за вторжение, я не собираюсь вас пугать - просто хочу, чтобы вы отнеслись ко мне серьезно. Нужно предпринять что-то радикальное, и у кого-то должны быть гребаные яйца, чтобы это сделать», — прервал его Артур. В его глазах плясали веселые искорки. — У бедного парня чуть не случился гребаный сердечный приступ, особенно когда он столкнулся с целой ночью бумажной работы в виде всех сокрытий, скандалов и правонарушений, совершенных правительством с 1995 года. Я мог бы пойти еще дальше, выявить больше доказательств, но какой в этом был бы смысл? Информации было более чем достаточно, чтобы доказать безумный уровень коррупции и собрать жизнеспособные аргументы в пользу революции.

Мои глаза расширились. Интрига в этой тайной комнате поглотила меня.

— Но как ты можешь надеяться захватить самую большую власть в мире?

Артур откинулся на спинку кресла, вытянув перед собой длинные ноги.

— Легко. Мы информируем людей, которые в первую очередь дали им власть, — он откашлялся, его страсть возросла до тех пор, пока воздух не задрожал от несправедливости.

Это было то, во что верил Артур. Это то, над чем он работал. Не просто месть или жажда смерти тех, кто причинил ему зло. Вот оно. Он стал линчевателем, пытаясь свергнуть нечестное правительство — то самое правительство, которое отправило его в тюрьму за преступление, которое он на самом деле не совершал, при этом позволяя настоящим грешникам уйти на свободу. Он был жертвой — так же, как и я.

Я… теперь я поняла.

Внезапно все обрело гораздо больше смысла.

Я задрожала на стуле.

— Это… это невероятно. Вы беретесь за что-то грандиозное.

— Кто-то должен — сказал Самсон. — Почему не мы?

— Почему не люди, которые сделали правительство таким, какое оно есть? Разве они не несут ответственность?

— Да, но большинство из них не хочет меняться, а другие довольны тем, как обстоят дела. Нужен посторонний, чтобы начать что-то новое. Нужен кто-то вроде нас, — сказал Артур.

— Кто-то вроде тебя? — моя голова закружилась. — Почему?

Вместо ответа на мой вопрос Артур задал свой собственный

— Что привлекает людей в байк-клубы? Почему мужчины охотно поворачиваются спиной к закону и совершают незаконные действия, зная, что это может причинить им вред, бросить в тюрьму или, что еще хуже, убить?

Я пожала плечами, моя кожа покрылась мурашками. Тюль и корсет моего платья заключили меня в тюрьму, заставляя прислушиваться к его огромным идеалам. Зеленые глаза Артура пронзили мои, ожидая ответа. Я попыталась вспомнить, почему мужчины умоляли о возможности стать «КинжаломНо все было испорчено Рубиксом и образом жизни, который они предпочитали тому, который даровал Артур.

— Эм… любовь к беззаконию?

— Я всегда так думал, но благодаря Артуру у меня открылись глаза, — вклинился Самсон

Артур сказал:

— У меня свои проблемы с правительством. Судебная система оставляет желать лучшего. Они поверили лжи, созданной моим собственным отцом, и позволили твоему покушению на убийство остаться безнаказанным, приговорив тебя к восьми годам без памяти, живущим в полном одиночестве. — Его голос стал грубым. — Эти причины личные. Если это не затрагивает их на более глубоком уровне, никому нет дела до того, через что прошел я, или ты, или любой другой незнакомец. Мне потребовалось много времени, чтобы решить, были ли мои мотивы для этого чисто эгоистичными или оправданными.

Я поерзала в кресле, полностью поглощенная его праведным гневом.

Артур улыбнулся, простым взглядом показывая мне, насколько глубоко он погружен.

—Я не мог решить, даже после самоанализа. Итак, я поставил это на голосование. Я побывал в многочисленных байкерских бандах и разговаривал со многими президентами. Я спросил их всех об одном.

— И что это было? — я поставила свой ненужный напиток на приставной столик и вцепилась замерзшими пальцами в тюль.

Артур мрачно улыбнулся.

— Почему они это делают? Почему поворачиваются спиной к обществу?

— И каков их ответ?

Артур посмотрел на Самсона.

— Хочешь оказать честь?

Самсон провел рукой по своим коротким волосам.

— Единодушный ответ был таков: потому что они устали от того, что их обворовала система, замаскированная под закон. Они устали от посягательства на их права, права их жен, права их будущих детей. Их тошнило от будущего, в котором послушание наказывалось, а ложь вознаграждалась. Вот почему они стремились к другой жизни.

Артур кивнул.

— Конечно, есть мужчины, которые жаждут запретного, опасного и откровенно убогого аспекта жизни вне закона. Такие мужчины никогда не впишутся в общество, независимо от того, как оно устроено. Изнасилование никогда не будет в порядке вещей. Ограбление никогда не станет нормой. Но большинство мужчин, с которыми я разговаривал, — работяги. Бывшие военные, бывшие моряки и мужчины, которые отдали свои жизни корпорации, только для того, чтобы быть по-королевски выебанными в ответ. Семьи живут гармоничной жизнью в Клубе с законами, которые защищают друг друга и их имущество, а не наказывают их. Конечно, некоторые из них все еще придерживаются архаичных методов управления властями, но, в конечном счете, они справедливо относятся к большинству членов организации и предпочитают жить в изоляции, чтобы защитить своих близких, а не бойкотировать общество.

Я кивнула, в голове у меня все плыло.

— Это похоже на причины, по которым мой отец основал «Кинжал с розой». н хотел создать убежище для трудолюбивых преданных людей, которым надоело, что им лгут мужчины и женщины, которые должны были защищать их средства к существованию и будущее.

— Точно, — Артур хлопнул себя по колену. — Как только я взял на себя управление «Коррупции» и превратил ее в «Чистую порочность», нашей главной целью было быть честным и вежливым, но безжалостным, чтобы защитить то, что мы создали.

Самсон вмешался в разговор.

— Это все, что мы пытаемся сделать. Мы пытаемся показать стране, что они могут иметь в обществе, которое снова пытается им помочь. Мы не сосредоточены на том, чтобы украсть их права или отнять у них будущее. Я не говорю, что весь протокол сомнителен, но у власти есть несколько человек, которых там быть не должно. Их нужно остановить. И лучше раньше, чем позже, пока они не развязали новую войну или не ввели еще одно требование о вторжении в частную жизнь, которое лишает нас всех прав.

Мое сердце бешено заколотилось.

— Вы говорите о борьбе с крупнейшей организацией в мире.

— Не борьба — сказал Самсон. — Улучшение.

Артур взял меня за руку, поглаживая костяшки мозолистым большим пальцем.

— Мы не собираемся сеять анархию в стране, Лютик. Мы хотим показать правду.

Глава двадцать восьмая

Килл

Что давало другому право диктовать мне, кем я могу быть, а кем нет?