Кто-то хлопнул меня по спине.

«Блять!»

Я развернулся, готовый разорвать кого бы то ни было на долбаные куски.

Грассхоппер ухмыльнулся, подняв руки.

— Ого, это только я.

Мое сердце колотилось, как кувалда.

— Черт возьми, Хоппер. На хрена, черт тебя дери, ты здесь крадёшься?

— Не крадусь. Организовываю, — ухмыльнулся он. — Кроме того, два колеса всегда опережают четыре.

Он бросил взгляд на Клео.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Фасолинка?

Я зарычал себе под нос.

— Она Лютик, засранец. И я единственный, кому разрешено это использовать.

Клео хихикнула.

— Что, ты сказал, что хотел перезвонить мне в закусочной? «СК» или «КС» — что-то в этом роде?

Грассхоппер кивнул. Его ирокез больше не был обвисшим и покрытым пеной из огнетушителя, а был прямым и топорщился благодаря воску для волос, который он держал в своем байке.

— Сара-Клео, —потер подбородок Хоппер. — Или это была Клео-Сара? Я забыл. Неважно, думаю, я буду придерживаться Фасолинки.

— Только если ты хочешь умереть, — пробормотал я.

Грассхоппер засмеялся, снова ударив меня.

— Ты же знаешь, я просто дергаю тебя за ниточки.

Он стал серьезным.

— Док здесь. Я позвонил. Подумал, что после того, что случилось, ты не захочешь возвращаться в больницу, — хмыкнул Хоппер, очевидно, вспомнив инцидент с медсестрой и украденной одеждой. — Даже если они не впустят тебя.

— Почему они не впустят тебя? — нахмурилась Клео. — Что случилось?

— Ничего, — сказали мы с Грассхоппером одновременно.

Я слегка ухмыльнулся своему вице-президенту. Он был кем угодно, но превзошел все это тем, что в первую очередь был другом.

— Ты хороший человек, Хоппер.

Грассхоппер выпятил грудь, схватившись за лацканы кожаной косухи, как напыщенный индюк.

— Ой, черт возьми. Хотя, наверное, сейчас самое подходящее время, чтобы упомянуть, что это будет стоить тебе гребаного состояния. Тройная плата за вызов в поздний час и слухи о твоем не очень-то терпеливом поведении в больнице.

Я застонал.

Грассхоппер усмехнулся.

— Но она лучшая в своей области и уверяет меня, что знает свое дерьмо.

— Меня не волнует стоимость. Если это означает, что с Клео все будет в порядке...

— И с тобой, — вмешался Хоппер. — Не могу забыть о тебе.

Клео внезапно схватила его и притянула к себе. споткнулся, когда она втиснулась между нами и запечатлела мимолетный поцелуй на шершавой щеке Хоппера.

— Спасибо, что держал его в безопасности все эти годы.

«Что за черт?»

Грассхоппер замер.

Я в ярости сделал шаг назад, разрывая хватку Клео на его куртке.

— Какого хрена, Клео? Никаких поцелуев с другими мужчинами, особенно с моим гребаным вице-президентом.

Она засмеялась, отмахиваясь от нарушения, как будто это ничего не значило. Это не было гребаным пустяком. Она была моей, черт возьми. Ее губы не должны были касаться другого мужчины. Никогда.

— Арт, успокойся. Ты знаешь, что это значит для меня, — она улыбнулась Хопперу. — Я просто благодарю сына Уоллстрита за такую заботу о тебе.

Казалось, что дом выдыхает. Мебель собрана на сиденьях у ринга для предстоящего зрелища. Воздух стал густым, как чертова патока.

«Что она пыталась сделать?»

Я только что пришел к мысли, что человек, который служил рядом со мной все эти годы, был родственником моего благодетеля. Я не хотел, чтобы это выплыло. Подобную информацию нужно было тщательно контролировать. Дозировать. Избавить от любой подоплеки.

Глаза Грассхоппера расширились. Чмокнув губами, он потер затылок.

— Э...

Нервность пробежала по его лицу, но он не стушевался.

Он был скрытным ублюдком, но не стукачом и не киской. Я должен был воздать ему за это.

Хоппер посмотрел на меня, сдерживая свои мысли, прежде чем снова переключить внимание на Клео.

— Тебе известно? — проведя рукой по лицу, он понизил голос. — Откуда?

Его глаза снова встретились с моими. Нерешительность плескалась в его взгляде. Должен ли он бояться меня? Я не мог дать ему ответа, потому что тоже не знал. Я понятия не имел, что чувствовал по поводу этого беспорядка.

Все, что я знал, это то, что мое тело отключается, и если я скоро не уложу Клео в постель, то упущу ее.

Клео ерзала в моих руках, подбирая слова.

— Я догадалась.

— Ты догадалась? — лицо Грассхоппера исказилось. — Я ждал, что кто-нибудь соединит эти точки в течение чертовых лет, и никто никогда этого не делал, но ты здесь и за две секунды и угадала? Как, черт возьми, ты это сделала?

Глядя между нами, он недоверчиво покачал головой.

— Что меня выдало?

— Мы можем поговорить об этом позже? — прорычал я.

Клео проигнорировала меня, извиваясь в своих одеялах, пока они не обвились вокруг нее, как питон.

— Это были твои глаза. А потом твой рот.

Грассхоппер моргнул.

— Хм.

— Когда Артур повел меня на встречу с Уоллстритом, я соединила точки. Он напомнил мне кого-то. Он напомнил мне тебя.

Хоппер фыркнул.

— Что ж.

Мои руки горели, а звон в голове только усиливался.

— Как бы мне ни нравился этот увлекательный разговор, для этого есть время и место, но это не оно.

Не желая ничего, кроме как рухнуть в постель рядом с Клео, я отрезал:

— Хватит. Когда я буду чертовски ясно мыслить, тогда и поговорим.

Грассхоппер кивнул.

— Конечно. Виноват.

— Подожди, ты не ясно мыслишь? — взгляд Клео остановился на мне.

Я застонал.

Чертова женщина.

Хоппер прищелкнул языком.

— Сначала доктор, потом вопросы, Фасолинка.

В животе у меня сжалось от одержимости, но я пропустил прозвище мимо ушей. Оно помогло отвлечься от ряда вопросов, которые мы не имели права обсуждать сегодня вечером.

Мо появился в фойе из моего офиса. Его джинсы были в потертостях, а от пиджака пахло выпивкой.

— Вы, ребята, готовы к обследованию? Док ждет, — Мо постучал по несуществующим часам на своем запястье.

— Минуты — это чертово золото с учетом того, сколько она берет.

Я поднял Клео немного выше.

— Показывай дорогу.

— Она стоит каждого пенни, Килл, —толкнул меня в плечо Грассхоппер. — Специализируется на мозге и неврологических синапсах. Сделала несколько работ о давних последствиях сотрясения мозга.

Мое сердце пустилось из ползания в бег. Меня напугали не только краткосрочные эффекты, но и долгосрочные проблемы, с которыми я мог столкнуться.

Конечно, надеялся, что Клео не сложит два и два, и у нее не возникнет куча вопросов, но желать этого было словно желать джина, который таки исполнит твои чертовы желания.

— Эксперт-невролог? — спросила она дрожащим от беспокойства голосом.

— Не беспокойся об этом.

Обняв ее крепче, я спросил Мо:

— Где этот мистический практик?

Мо указал на гостиную.

— Туда.

Я двигался как можно прямее и ровнее, стены изгибались и раскачивались.

Выйдя из фойе, я вошел в гостиную открытой планировки. Свет был приглушен, выделяя абстрактные произведения искусства. Большое пространство было одновременно дизайнерским и удобным: раздвижные двери с одной стороны, кухня, оборудованная всем необходимым, а также зона для обедов и развлечений.

В темноте за окном стеклянные двери действовали как зеркало, отражая меня и Клео, пока я шел по ковру в грязных ботинках.

Обеденный стол был моим местом назначения вместе с незнакомкой в чистом белом халате.

Женщина смотрела, как я остановился перед ней.

Ее завитые каштановые волосы, простой макияж и широкие голубые глаза намекали на интеллект и деловитость.

В тот момент, когда я остановился, она профессионально улыбнулась и оттолкнулась от стола.

— Вы, должно быть, мистер Киллиан. Я доктор Лейн.

Ее внимание переключилось на Клео в моих руках.

— Пожалуйста, если Вы положите пациентку на стол, я могу начать осмотр.