– Господин контр-адмирал, разрешите, – наконец после минуты молчания осмелился один из офицеров в звании капитана третьего ранга.

– Слушаю вас, Басов.

Капитан третьего ранга немного выступил вперед и протянул руку. Из его ладони появился кубик, который тут же взлетел и развернулся в объемное изображение. На нем отображался ударный корабль арахна: продолговатая форма, состоящая из трех сегментов. В задней части, почти у самого края, раскрыты восемь панелей, словно лепестки цветка, а в передней, немного заостренной, части виднелось отверстие.

– Как мы уже знаем, эти корабли являются основными боевыми единицами улья. Имея органический химический реактивный движитель, они не могут далеко удаляться от своего носителя. Из вооружений лишь способность выплевывать булыжники, придавая им довольно большую скорость. – Изображение пришло в движение, и на очень медленной скорости воспроизведения было отчетливо видно, как из отверстия в носу корабля вылетает объект продолговатой и гладкой формы. – В ближнем бою они нам не страшны, все же скорость выстрела недостаточна для нанесения значимых повреждений. Но арахны используют их сотнями, что может вывести корабль из строя, а дальше абордаж, где им равных нет.

– Это все прекрасно нам известно, капитан. Говорите по существу, – прервал Басова контр-адмирал.

– Не знаю, что там изменилось в их мозгах, но уверен, что они тоже учатся, как и мы. Я думаю, что в данной ситуации, – капитан указал на тактическую схему, – они хотят разогнаться нам навстречу, чтобы увеличить нашу относительную скорость.

– В таком случае их булыжники будут нести реальную угрозу, – подхватил Уильямс.

– Так точно, господин контр-адмирал. При нынешней относительной скорости такой булыжник будет обладать кинетической энергией, не уступающей снаряду, выпущенному из главного орудия моего триста первого. А учитывая их количество, угроза становится ощутимой.

– Да, это очевидный вариант, – вклинился в разговор один из штабных офицеров. – Но если они нас изучают, то наверняка должны знать, что мы можем применить торпеды с довольно большой дистанции и тем самым избежать обмена ударами.

– Ладно, – после недолгого обдумывания решил подвести итог Уильямс, – версия капитана третьего ранга принимается за рабочую. Будем считать, что арахны хотят выйти на обмен ударами и из этого строить тактику боя. Все равно затормозить до безопасных для нас скоростей мы не успеем.

Неожиданно в метрах пяти от группы офицеров появился аватар адъютанта контр-адмирала. Он осмотрелся по сторонам и, определив цель, уверенно подошел к Уильямсу.

– Господин контр-адмирал, вы просили сообщить лично, когда… – Он запнулся на полуслове, посмотрел на остальных офицеров и, что-то для себя решив, продолжил: – Когда яйцеголовые добьются успеха. Докладываю: им удалось установить диалог с существами на планете. Предварительный отчет вам отправлен.

– Благодарю. – Не став откладывать, Уильямс, жестом руки вызвал интерфейс и, найдя нужное, развернул перед собой сообщение.

Все присутствующие наблюдали, как по мере прочтения текста брови контр-адмирала медленно ползут вверх. И когда они достигли некого крайнего положения, он произнес:

– Странности продолжаются, господа. Некий Септус народа тал сообщает нам, что на планете идут бои. Он говорит, что арахны высадили десант, с которым они сейчас сражаются. – Уильямс свернул сообщение и, глядя на своих подчиненных, добавил: – Это значит, что у арахна появилась возможность высаживаться на атмосферные планеты. – После этих слов он повернулся к своему адъютанту и приказал: – Отправьте сообщение в штаб флота, пусть пришлют сюда десантный корпус и орбитальные платформы. Думаю, у них будет работенка.

Десять часов спустя контр-адмирал Уильямс так же стоял в виртуальной боевой среде в окружении штабных офицеров и ожидал начала боя, но его не покидала мысль, что он что-то упускает. Уже полтора года флот Земной Федерации пытается выжечь эту заразу везде, где только может дотянуться, но еще ни разу арахны не меняли тактики боя. А еще его интересовал вопрос, откуда у них, при почти полностью органической технологии, взялись плазменные двигатели на их ульях астероидах и технология гиперпространственных перемещений. За все время так и не удалось получить целые образцы для изучения.

– Господин контр-адмирал, эскадра выходит на рубеж открытия огня, – проинформировали его с поста объективного контроля.

Услышав это, Уильямс отринул все лишние мысли и сосредоточился на тактической схеме:

– Начать сброс термоядерных торпед, пятидесятипроцентный залп!

Из шести фрегатов наружу стали вываливаться торпеды и, отрабатывая маневровыми двигателями, выстраиваться рядом с идущими курсом атаки кораблями. За множество стычек с арахна тактика боя была оточена до совершенства. Достаточно развалить на части улей – и их ударные корабли подохнут сами собой, выработав ресурс своих движителей. И самым эффективным способом для уничтожения астероида были термоядерные торпеды, которые проникали под поверхность и детонировали уже внутри.

– Противник выпускает москитный флот, – снова донеслось с поста контроля.

Уильямс выделил область вокруг красного маркера и, согнув руку в локте, рывком приблизил этот участок. Стали отчетливо видны очертания астероида и множество красных точек, появляющихся рядом с ним. Ударные корабли арахна были длиной не более пятидесяти метров, но юркие и мало живущие, поэтому их и стали называть москитным флотом.

«Странное решение, – подумал контр-адмирал, – так как для применения ударных кораблей дистанция еще слишком велика». Вычислитель подсчитал количество и услужливо выдал число: четыреста тридцать два.

– Впечатляет, – пробормотал контр-адмирал.

В этот момент рядом появилось сообщение, что все торпеды сброшены и готовы к пуску. Контр-адмирал, не колеблясь ни секунды, отдал приказ:

– Торпедам пуск!

Тридцать торпед одномоментно озарились факелом химических двигателей и с огромным ускорением ринулись вперед. Уильямс поспешил уменьшить масштаб схемы и увидел, как от эскадры отделились маркеры торпед, набирая скорость. Появившаяся выноска указывала, что до поражения цели остается полторы минуты. Время шло, а тревога контр-адмирала нарастала с каждой секундой.

Когда до цели оставалось тридцать секунд, внезапно сотня висящих рядом с носителем кораблей отделилась и устремилась навстречу торпедам. Уильямс словно прилип взглядом к маркерам, которые быстро сближались, и в момент, когда их координаты совпали, они вдруг все исчезли: и торпеды, и корабли – разом. Контр-адмирал взглянул на пост контроля пространства и рявкнул:

– Что там произошло?!

– Торпеды уничтожены, господин контр-адмирал!

– Я и без вас вижу, что они уничтожены! Я спросил, как они это сделали?

– В момент, когда прекратила поступать телеметрия с торпед, сенсоры выявили множество вспышек. Похоже, они себя подорвали, – поспешил восстановить свою репутацию офицер поста контроля.

Чтобы самому убедиться, контр-адмирал вызвал перед собой окно, в котором транслировалась картинка с обзорных телескопов, и отмотал время назад. И действительно, в определенный момент на фоне черноты космоса возникла стена из сотни ярких огоньков и тут же исчезла. Да, имея на борту большое количество породы, при взрыве могли создать завесу из мелких камней, но учитывая скорость и количество, это все равно что бетонная стена. Еще одно подтверждение ненормальности этого улья.

Несколько секунд Уильямс пытался лихорадочно сообразить, что делать. Если так и дальше пойдет, то торпед точно не хватит, а сближаться для обмена ударами – чистое самоубийство. Похоже, придется расходиться и играть в кошки-мышки, расстреливая улей издалека артиллерией. Его размышления прервал голос одного из штабных офицеров:

– Контр-адмирал, сэр. Нам никогда не удавалось захватить улей, так как он всегда исчезал во вспышке внутреннего взрыва.

Эти слова подействовали на контр-адмирала как ушат холодной воды. Он перевел взгляд на окно с визуальным обзором и увидел огромную каменную глыбу, приближающуюся на большой скорости. Решение появилось тут же: