По мнению З. Фрейда, цель человеческого развития заключается в достижении таких идеалов, как, например, знание (разум, истина, логос), в облегчении страданий, обретении независимости и ответственности. Эти идеалы – этическое ядро всех великих религий, на которых основаны восточная и западная культуры, – учений Конфуция, Лао-цзы, Будды, пророков и т. д. При этом имеются некоторые различия в расстановке акцентов, – в частности, Будда подчеркивает значимость прекращения страданий.
Первоисточником для понимания данной концепции является Дхамма-чакка-паваттанасутра («Сутра запуска колеса дхармы»):
Есть, о монахи, две крайности, в которые пусть не вдается подвижник. Одна – это склонность к чувственным удовольствиям по отношению к чувственным объектам: низкая, пошлая, обывательская, невежественная, не приносящая пользы. Другая – это склонность себя изнурять, тяжкая, невежественная, не приносящая пользы. Но ни к той, ни к другой крайности не клонится срединный путь, что до конца постигнут Татхагатой; видение дарующий, знание дарующий, к умиротворению, к постижению, к пробуждению, к Освобождению ведет.
Каков же, монахи, этот верный срединный путь, что до конца постигнут Татхагатой и, видение дарующий, знание дарующий, к умиротворению, к постижению, к пробуждению, к освобождению ведет?
Это – благородный восьмеричный путь, а именно: правильное понимание, правильная решимость, правильная речь, правильные поступки, правильные средства к существованию, правильное усилие, правильная осознанность, правильное сосредоточение.
Это и есть, монахи, верный срединный путь, что до конца постигнут Татхагатой и, видение дарующий, знание дарующий, к умиротворению, к постижению, к пробуждению, к освобождению ведет.
А в чем состоит благородная истина о страдании? И рождение страдание, и старость страдание, и смерть страдание, и печаль, стенания, боль, уныние, отчаяние – страдание.
С нелюбимым связь – страдание, с любимым разлука – страдание, и не получать то, чего хочется, – страдание.
А в чем состоит благородная истина о прекращении страдания?
Окончательное затухание и прекращение, отречение, отбрасывание, освобождение и оставление именно этого пристрастия (танха).
А в чем состоит благородная истина о пути практики, ведущем к прекращению страданий?
Именно этот благородный восьмеричный путь…
Более расширенную трактовку восьмеричный путь получил в «Дигха-никая»:
И сказал Возвышенный:
«И вот, о бхикку, что такое правильное мировоззрение?
Знание о страдании, о возникновении страдания, о прекращении страдания, о пути, ведущем к прекращению страдания, – это, о бхикку, называется правильным мировоззрением.
А что же такое, о бхикку, правильная цель?
Утверждение в отречении, в незлобивости, в непричинении зла, – это, о бхикку, называется правильной целью.
И что же такое, о бхикку, правильная речь?
Воздержание от лживых слов, от злословия, от оскорбительных речей и от праздной болтовни, – это, о бхикку, называется правильной речью.
И что же такое, о бхикку, правильное действие?
Воздержание от отнятия жизни, от присвоения чужого, от неправильных поступков при половой страсти – это, о бхикку, называется правильным действием.
И что такое, о бхикку, правильный образ жизни?
При нем, о бхикку, благородный ученик отказывается от неправильного образа жизни и поддерживает свое существование правильными способами – это, о бхикку, называется правильным образом жизни.
Что же такое, о бхикку, правильное усилие?
При нем, о бхикку, бхикку порождает волю, препятствующую возникновению дурных, нечестных условий, которые еще не возникли; он совершает усилие, он проявляет энергию, он пользуется рассудком и борется. Точно так же (поступает он), чтобы отвергнуть дурные, нечестивые условия, которые уже возникли. Точно так же (поступает он), чтобы создать благоприятные условия, которые еще не возникли. Точно так же (поступает он), чтобы установить, предотвратить разрушение, вызвать рост, практиковать, осуществлять благородные условия, которые уже возникли. Это, бхикку, называется правильным усилием.
Что же такое, о бхикку, правильная внимательность?
При ней, о бхикку, бхикку пребывает в созерцании тела как составного (сложенного из частей) образования; он пребывает в созерцании, старательный, владеющий собой, бдительный, подчиняющий себе алчность и скорбь, присущие миру. То же самое по отношению к чувствам, по отношению к восприятию, по отношению к действиям… по отношению к мысли. Это, о бхикку, называется правильной внимательностью.
И что же такое, о бхикку, правильная сосредоточенность?
Здесь, о бхикку, бхикку, удалившийся от чувственных влечений, от дурных условий, вступает в первую джхану и пребывает в ней, сопровождая ее направленным размышлением, удерживая мысль (на предмете). Эта джхана, порожденная уединением, полна восторга и счастья. Затем, погрузив в глубину направленную и удерживаемую мысль, он вступает во вторую джхану и пребывает в ней; эта джхана есть внутреннее спокойствие, пробуждение воли. В ней нет направленной мысли, нет удерживания мысли. Она рождена из сосредоточенности и полна восторга и счастья…
Все это, о бхикку, называется благородной истиной о пути, ведущем к прекращению страдания».
Советский востоковед А. Пятигорский в статье «О психологическом содержании учения раннего буддизма» указывал на то, что «Сутра запуска колеса дхармы» исходит исключительно из психологии человека, а не из этики, социологии, теологии или чего-либо иного. Смысл сутры можно свести к следующему: все обычные реакции человека на окружающую его действительность, на условия его существования тяготеют к двум самым общим типам поведения. Поведение первого типа характеризуется стремлением к удовлетворению чувственных потребностей, к полноте положительных переживаний. Второй же тип отмечен стремлением к устранению, искоренению самой основы всякой чувственности и эмоциональности – влияния органов чувств, то есть стремление к самоистязанию и умерщвлению плоти.
Обе эти крайности рассматриваются на одном уровне, и между ними не делается этического различия. Они полагаются совершенно бесперспективными в отношении развития личности и называются «мучительными» и «неблагородными». Вся сложность бытового поведения здесь исчерпывается жизнью «чувственника» и «сластолюбца» на одном полюсе и жизнью суровейшего аскета – на другом. Установив такую альтернативу, Будда провозглашает третью возможность поведения, «срединный путь», в рамках которого снимается оппозиция двух этих полярных типов обычного поведения.
В то же время само страдание буддисты не рассматривали как чистое отрицание некоего положительного состояния удовольствия. Страдание, очевидно, понималось ими как какое-то само по себе существующее и абсолютно самостоятельное по отношению к удовольствию состояние. Страдание в этой проповеди выступает как главный признак и основное содержание мирского существования.
В миропонимании буддиста страдание не было заложено в существующем, во внешних условиях: оно есть лишь привычный штамп реакции человека на эти условия (как внешние, так и внутренние), а точнее, оно есть стереотип реакции человека на свое собственное отношение к этим условиям. Иначе говоря, согласно учению Будды, человек страдает не от объектов, а от реакции его психики на отношения, эмоциональные контакты и соприкосновения (ощущения) с объектами своего внутреннего и внешнего мира. Он страдает от своей системы реакций, постоянно порождающей в нем неудовлетворенность, напряженность и тревогу – эти три отрицательных параметра человеческой психики. И прекращение страдания может быть достигнуто лишь изменением человеком своей психики, достигаемым на восьмеричном пути и предполагающем сначала замену отрицательных реакций на положительные, а затем полное устранение всех реакций самих по себе.
