Кабинет был большой, и все в нем было какое-то африканское.

На полу была расстелена шкура зебры (надеюсь, не настоящая), на стенах висели резные африканские маски, несколько копий с очень широкими лезвиями, и даже голова обезьяны с вытаращенными глазами (наверняка стеклянными).

Посреди кабинета, напротив входа, стоял массивный стол из черного дерева. На этом столе стоял обычный компьютер, рядом с ним – стаканчик с разноцветными карандашами и большой нож с широким лезвием и рукоятью из резной кости.

Вряд ли этим ножом удобно точить карандаши…

Вся эта экзотика так била в глаза, что я не сразу заметила хозяина кабинета. Тем более что он был какой-то неприметный: бледный, худой, с редкими прилизанными волосами неопределенного цвета.

Только глаза были яркие и пронзительные.

– Здравствуйте! – проговорил он. – Присаживайтесь!

В отличие от внешности, голос у него был замечательный – красивый, выразительный баритон.

Я села в глубокое кресло, обитое красной кожей.

Он внимательно посмотрел на меня:

– Ну, что же вас ко мне привело?

– Я… – попыталась я начать. – У меня… Мне…

– И кого же вы так ненавидите?

– Что? – Я испуганно взглянула на коуча. – Кто вам сказал? Откуда вы знаете?

– А вы посмотрите на карандаш…

– Что? Какой карандаш?

Я проследила за его взглядом.

Смотрел он на мои руки. И только теперь я осознала, что невольно взяла из стаканчика на столе карандаш (красный) и сломала его пополам, а потом еще раз пополам. Кстати, это не так уж просто сделать, если вы не в курсе.

Я вспыхнула и пробормотала:

– Ну, карандаш… при чем тут карандаш?

– Это неосознанные движения. Они выдают ваши скрытые эмоции. В данном случае – вашу ненависть. Скорее всего – к какой-то женщине… я прав?

Я отвела глаза.

– Да, это, несомненно, женщина. И не случайно вы выбрали именно красный карандаш. Красный – ее любимый цвет?

Я молчала. Хотя, признаться, он произвел на меня впечатление.

– Вы ненавидите ее всеми силами души… я прав?

– Ну, я не знаю…

– Знаете, знаете! Не бойтесь признаться в этом себе… ну и мне. Считайте, что я – ваше второе я. А разве от самого себя могут быть какие-то тайны?

Я молчала в растерянности.

А он сверлил меня своими пронзительными глазами и продолжал говорить:

– Вы кого-то ненавидите, ненавидите давно и сильно. И эта ненависть разрушает вас, разрушает ваше «я», вашу душу, ваше сознание. От этого все ваши проблемы. С этой ненавистью что-то нужно сделать, иначе она сделает что-то с вами. Она разрушит не только ваше сознание, она разрушит ваше здоровье. У вас начнутся проблемы с сердцем, с желудком, ну и с нервной системой, само собой…

Было такое чувство, что он видит меня насквозь, что он знает все мои чувства и читает все мои мысли.

На миг, на один только миг где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что это неправильно, что так не бывает, я ведь ничего не успела ему рассказать. Но мысль эта тут же исчезла.

– И что с этим можно сделать? – проговорила я, с трудом вклинившись в его монолог.

И тут он меня удивил.

Я думала, что он начнет разводить бодягу насчет всепрощения – мол, постарайтесь понять и простить…

Если так, то я сразу встану и уйду, напомнив ему, что первый ознакомительный сеанс он обещал бесплатный. А если он станет возражать, то у меня в кошельке всего пять купюр по сто рублей – у Лизаветы разменяла, и даже карточки оставила в офисе на всякий случай. Так что много этот коуч с меня не получит.

Но он сделал театральную паузу, сложил руки и насмешливо проговорил:

– Я не буду говорить вам о прощении. Это вам ничего не даст, кроме унижения. Мой метод заключается в другом, совсем другом. Вы должны ее убить.

Я ожидала чего угодно, только не этого.

Я поперхнулась, с трудом отдышалась и изумленно уставилась на коуча:

– Как это – убить? Что вы такое говорите? Я не ослышалась? Вы это действительно сказали?

– Разумеется. – Он достал откуда-то бутылку воды и протянул мне.

Я машинально проверила – бутылка была новая. Дрожащими руками я открутила крышку и глотнула прямо из горлышка. Вода была ледяная, и мне полегчало.

– Но в мои планы не входит провести полжизни в тюрьме! Только этого мне не хватало!

– Разумеется. – Он отобрал у меня бутылку, потому что я слишком сильно жестикулировала.

– Но убийство – это преступление, за которое положены большие тюремные сроки! Тем более предумышленное…

– Само собой. Я не собираюсь толкать вас на преступление. Настоящее преступление.

– Но вы сказали… – Голова у меня шла кругом.

– Сказал. А теперь послушайте меня внимательно. Признайтесь, ведь вы об этом уже думали?

Я смутилась.

Честно говоря, тогда, полгода назад, я не раз представляла себе в красках, как убиваю Александру. Как сталкиваю ее с верхнего этажа многоэтажного дома… или подсыпаю яд в ее кофе… нет, яд – это мало, не получишь никакого удовольствия, лучше убить ее ножом или топором… я бью ее ножом несколько раз… одно плохо – она обожает носить красное, а кровь почти не видна на красном… Но после того, что случилось с Вадимом, я просто не могла, не могла ничего этого сделать!

Ну вот, я снова так увлеклась этими кровожадными мыслями, что забыла, где нахожусь!

А коуч явно наблюдал за моим лицом. Он плотоядно усмехнулся и проговорил:

– Ну разумеется, думали. Сотни раз, каждый день. Вот даже сейчас, только что. И не смущайтесь так – это вполне естественно. Каждый человек хоть раз в жизни мечтал кого-нибудь убить.

Так вот, мой метод заключается в том, что вы должны не просто представлять себе, как ее убиваете, – вы должны в деталях разработать план этого убийства. В мельчайших деталях. Причем этот план должен быть таким, чтобы вы убили ее, но не попались. И еще – ваш план должен быть реалистичным, выполнимым. Вы небось мечтаете, чтобы вам были подвластны силы магии, и хотите поразить предмет вашей ненависти молнией… Так, чтобы от нее осталась только горстка пепла, как показывают в кинофильмах…

Вот о чем я точно не мечтала, так это о таких действиях. В конце концов, нужно же реально смотреть на вещи! Так что я встретила насмешливый взгляд коуча довольно твердо.

– Ну хорошо. – Он все правильно понял. – Итак, в вашем плане не должно быть того, чего нет в вашей жизни. Например, я думаю, у вас нет пистолета?

– Ну да, откуда?

– Значит, его не должно быть и в вашем плане. Вы меня понимаете? Все должно быть достоверно.

Я ничего не ответила.

Его слова так меня удивили, что я просто пыталась их осознать.

– Я понимаю, это не так просто принять, – все гнул свое он. – Но это – единственный способ победить свою ненависть. В противном случае она вас просто разрушит. Не только психологически, но и физически.

Тут он, конечно, прав. Я вспомнила, как проходят мои дни и вечера и какая тоска накатывает в выходные, и невольно поежилась.

Он немного помолчал и добавил:

– Итак, к следующей нашей встрече вы должны придумать какой-то способ безопасного убийства. Вы расскажете мне о нем, и мы вместе с вами разберем его и найдем в нем недостатки и уязвимости. Так мы с вами будем работать, пока вы не придумаете совершенно идеальный способ. И уверяю вас: когда вы найдете этот способ, вы преодолеете свои психологические проблемы.

Я вышла из кабинета коуча в полной растерянности.

Нет, не такого я ожидала. Я думала, что он будет нести всякую психологическую ахинею, внушать мне идею всепрощения и миролюбия, а он… он предлагает разработать план убийства!

А что – пожалуй, в этом что-то есть! По крайней мере, у меня пробудился интерес к жизни.

Я сделала такой вывод, потому что не испытывала привычной тоски при мысли о том, что мне снова предстоит пустой и одинокий вечер дома.

А правда: как можно убить Александру и при этом не попасться самой?

На работе?

Но там всегда очень много людей… меня кто-нибудь обязательно увидит…