Побольше пафоса, побольше:
- …Что здесь вам, не там!
Бонч-Бруевич с ехидцей:
- Не прикидывайтесь идиотом, Иосиф Виссарионович! Вам это не идёт.
Махнув рукой:
- Я не Сталин, мне можно! Да к тому же прикидываясь - как Вы выразились «идиотом», легче спровоцировать на откровенность. Что у меня вроде бы неплохо получается в данный момент.
Посмеялись, затем мой Заместитель спросил прищурившись:
- А германцам, чтоб взять ту «Брестскую крепость-герой», приходилось прибегать к применению тяжёлых систем вооружения? Или они по нашему обыкновению – взяли её «на штык», как суворовские чудо-богатыри - Измаил?
«Образ» куда-то моментально исчез и, я неподдельно возмущаюсь:
- Какой-такой, к такой-то матушке Геббельса, «штык»?! В Вермахте уже давно даже штыковому бою не учат. По крепости херачила тяжёлая артиллерия – включая старые чешские 305-мм мортиры «М-11» и новейшие германские 600-мм мортиры «Карл». На неё скидывали 1800 килограммовые авиабомбы и обстреливали из шестиствольных реактивных установок… И это не считая полевой артиллерии и миномётов и, взрывчатки закладываемой в уже развалины, сапёрами.
Мощь германской артиллерии, произвела на старого маршала неизгладимое впечатление. Достав платок, он вытер вспотевшую от духоты в помещении и горячего чая лысину и, переспросил:
- Шестьсот миллиметров? Это сколько в дюймах…? Не может быть!
Двуперстно крещусь:
- Крест на пузе! Часть мортир «Карл» даже, имела стволы все шестьсот сорок миллиметров. Но я не уверен, что они использовались против Брестской крести в сорок первом году… А вот против Севастополя в сорок втором – это точно.
В который раз уже протирая очки, мой собеседник задумчиво:
- Калибр шестьсот миллиметров – это очень серьёзно!
- Куда уж серьёзней…
Затем, показывая на район самого города Бреста, товарных станций на севере и мостов через реки на юге:
- Как Вы думаете, товарищ Верховный Главнокомандующий: если наши воины будут оборонятся здесь – будут ли германцы применять против них все эти – старые и новые мортиры, почти двухтонные авиабомбы и реактивные установки?
Не задумываясь:
- А что им ещё остаётся делать? Не брать же всё это, как Вы выражаетесь «на штык». Снесут всё это до уровня фундаментов и двинутся дальше на восток.
- И сколько им времени потребуется, чтоб «всё снести»?
- Недолго, это же не крепость.
Маршал, грозно сверкая «стёклышками»:
- Но ведь и крепость ещё надо снести! Если в ней, положим, в свою очередь расположить мортиры (устаревшие орудия – какие не жалко!) для контрабатарейной стрельбы по западному берегу Буга, то без этого германцам никак не обойтись.
А ведь, действительно!
Однако, продолжаю «драконить»:
- Да?! Впрочем, подвижные части Вермахта могут навести понтонные переправы, по просёлку обойти Брест вместе с крепостью и двинуться дальше, оставив эту возню пехоте.
Тот, горячится:
- И далеко они таким образом уйдут? По бездорожью расход топлива увеличивается в разы, понтонные парки в недостатке – как сами говорите, а на следующем «перекрёстке» - в Пружанах, их вновь ждут в обороне наши воины?
Посмотрев на карту, я настроился на серьёзный лад:
- Оборона, линейно выстроенная не параллельно фронту, а вдоль «панцерштрассе» - шоссе для танков? «Фестунги» - города-крепости на узлах коммуникаций? А ведь действительно: писТсец тогда северный «Блицкригу»!
***
Не считая Бреста и военно-морских баз, конечно (Лиепая, Одесса, Талин, Севастополь, Ленинград), Красная Армия в 1941-ом году почему-то упорно избегала оборонять населённые пункты.
А ведь это – многовековая русская традиция стойко, до последней возможности оборонять города и крепости.
Вспомним оборону Пскова от войск Стефана Батория…
Что было бы с Россией, если бы воеводы Ивана Грозного побежали бы из него подобно сталинским генералам?
Таким примеров очень много: стойкая оборона городов срывала планы захватчиков.
3 июня 1611 года после восемнадцатимесячной осады пал Смоленск. Большинство защитников и жителей города героически погибли с оружием в руках, воевода Шеин был взят в плен и после пыток увезён в Литву, где помещён в железных оковах в тюрьму.
Вслед за этим шведские войска обманом взяли древнюю столицу Руси – Великий Новгород и длительной осадой Корелу.
Как бы оправдывая своё название, наиболее упорно и долго сопротивлялся интервентам Орешек - взятый шведами только после того, как умер с голода и цинги последний его защитник, успевший написать:
«Орешек не сдавался…».
Так что же с нами произошло, дАрагие рАссияне?
Почему воевать разучились?
У меня единственная версия:
После узурпации власти Романовыми, наша элита и в первую очередь – военная, стала нерусской. Несмотря на оканчивающиеся на «-ов» и «-ин» фамилии, российский генералитет к русскому народу имеет одно отношение: он сидит на его шее, пьёт его кровь и предаёт при первой же возможности.
До смешного доходило, если так можно выразиться, конечно.
В сентябре 41-го, входящая в состав Ленинградского фронта Жукова 42-я армия генерала Федюнинского, готовилась оборонять Пулковскую позицию – последний оборонительный рубеж перед городом, носящим имя Вождя Пролетарской революции. На крайнем правом фланге Пулковской позиции находился город Урицк, силами инженерных войск и гражданского населения уже подготовленный к уличным боям – вырыты окопы, возведены баррикады, здания приспособлены для обороны.
Но 6-я дивизия народного ополчения и 21-я дивизия погранвойск, получив 15 сентября распоряжение (от кого, интересно? Что об этом в «Воспоминаниях и размышлениях» написано?), заняли не готовые городские укрепления, а стали поспешно окапываться непосредственно перед городом Урицком и восточнее его.
И вот что произошло в результате.
Неизвестным мне образом – это надо у «Маршала Победы» спрашивать, части Вермахта заняли укрепления в пустом городе и оказались в тылу оборонявших его советских войск…
Это – писТсец лютый!
Именно так и никак иначе была прорвана Пулковская позиция и, стал реально возможен выход танковых частей противника на окраины самого Ленинграда - вдоль Литовского канала между Урицком и Пулковскими высотами.
Тотчас из Штаба Ленинградского фронта послышался знакомый грозный рык и, вместо обороны Урицка - 42-я армия генерала Федюнинского принялась его яростно штурмовать. Атаки следовали за атаками, в бой были брошены резервы с других участков фронта, ополчение из питерской интеллигенции и рабочих с ленинградских предприятий, милиционеров, отряды морячков… Была задействована бомбардировочная авиация, корабельная и береговая артиллерия… Город был весь объят пламенем – доходящим казалось до небес…
Но несмотря на бесчисленные жертвы, Урицк отбить не удалось!
И не удивительно: там самими же - одних окопов было нарыто на пару дивизий15.
Мало того: в тщетных попытках исправить свой «косяк», Жуков сточил на ноль все свои резервы. И ударить навстречу 54-й отдельной армии маршала Кулика – идущей на прорыв Блокады, ему было нечем.
Естественно, сперва успешно начатое наступление провалилось.
Григорию Ивановичу Кулику это стоило должности, звания и в конечном результате – жизни.
Советскому народу – погибших миллионов в Блокаду и трети всей советской военной промышленности – от чего счёт погибшим многократно возрос…
Георгий Константинович же, не только не был снят и отдан под суд – но и пошёл на повышение, что в очередной раз подтверждает народную пословицу:
Говно не тонет, а делает карьеру в советской (российской) армии.
Мало того, он и поныне пребывает в любимцах у историков, предметом гордости у «рассиянского» народа и, примером для подражания для новых поколений «стратегов».
