Зато сделать более удобным для переноски – это мне, как совой об пень!

Предлагаю приклепать сверху над центом тяжести оружия лёгкую штампованную рукоятку для переноски (как на американской винтовке «М-16») в виде швеллера полками вверх. В передней части рукоятки – нерегулируемая мушка, в задней – двухсекторный (прямой выстрел – максимальная дальность) прицел. Повысится линия прицеливания, значит – можно будет сделать приклад прямым продолжением ствола, что уменьшит подкидывание оружия вверх и увеличит кучность стрельбы. Осталось только присобачить пистолетную рукоятку и…

Оп-ля! Всё готово!

Хотя, постой…

Ещё можно сделать предохранитель в виде крышки - закрывающей окно для выброса гильз. Как на «маслёнке» - американском пистолете-пулемёте «М-3»: проще, технологичней и надежней – просто не бывает. Родной то предохранитель у «Папаши» - отстой, тот ещё.

Однако, «ППШ» с его скорострельностью, убойностью – но и весом, оружие скорей для бойцов ударно-штурмовых подразделений. Для полевых командиров, разведчиков, связистов, шоферов-обозников и прочего фронтового люда - для которого огневой контакт с противником хотя и возможен и даже не редок - но всё же не входит в число прямых обязанностейю надо что-нибудь попроще, подешевше и поэкономичней на расход казённых патронов.

Хотелось бы, конечно, «ППС»…

Но где его взять?

Придётся объявить конкурс на «бюджетный» пистолет-пулемёт и если в результате него ничего более хорошего не получится, технично скоопиратить британский «СТЭН».

Но я всё же надеюсь, что тульский оружейник Сергей Александрович Коровин, запилит на девять месяцев раньше свой «ППК-41».

«В реале», тот сконструировать и запустить в производство удалось буквально за несколько дней – что является рекордом достойным внесения в «Книгу Гиннесса», на оставшемся на «ТОЗе» после эвакуации оборудовании. Кроме ствола, конечно – на который можно пустить брак после дорнирования и, ствольной коробки из обычной водопроводной трубы, всё остальное - штамповка, клепка и сварка.

Произведённый в количестве нескольких тысяч единиц, «ППК-41» поставлялся отрядам народного ополчения в разгар битвы за Тулу.

Почему же сей девайс не получил дальнейшего развития?

Вероятно потому, что это был действительно наскоро запиленный эрзац. Но теперь у Сергея Александровича будет не пара дней, а гораздо больше времени – полтора месяца, на то чтобы создать - хотя и предельно простое, даже может примитивное… Но тем не менее – настоящее оружие, достойное официального принятия на вооружение.

***

Не без моей помощи признаюсь, в советской военной доктрине произошло переосмысливание некоторых базовых понятий. Отныне, присно и очень надеюсь – во веки веков, рукопашный бой перестал быть фетишем, а стремление любой ценой сблизиться с противником на удар штыка и выпустить ему кишки – самоцелью. Рукопашный бой не отрицался как таковой, но в новом Боевом уставе подчёркивалось:

Происходить он будет случайно, редко и всегда в стеснённых условиях.

И в тоже время, при максимальной дальности открытия огня ручным пулемётом в восемьсот метров, для стрелка подразделения (не снайпера), такова устанавливалась в четыреста метров…

Кстати, я здесь ни причём – это хроноаборигены сами по опыту Финской войны приняли. Я лишь создал условия для принятия такого решения. До этого «теоретики-академики» из академии Фрунзе тормозили внедрение фронтовой практики в уставы…

Иначе мог бы возникнуть вопрос:

А на хрена, они вообще нужны?

…А стало быть исходя из двух вышеприведённых постулатов, массовая дальнобойная винтовка с длинным штыком - вслед за мушкетом с кремнёвым замком и аркебузой с фитильным, уходит в безвозвратное прошлое.

Что вместо неё?

Автомата под промежуточный патрон взять неоткуда, а пистолет-пулемёт - имеет слишком смешную дальность огня, чтоб быть даже его паллиативом… Поэтому только карабин Мосина с откидным штыком, как на «реальном» - «образца 44-го года» и, только он.

С длиной ствола можно поэкспериментировать, сделав его например не 510 миллиметров как на карабинах «образца 38\44 годов», а шестьсот – как у польской переделки трёхлинейки «образца 1891/23 годов». Вроде бы так наиболее оптимально.

И голландцы уже после Второй мировой войны, разработали - пожалуй последнюю в истории оружия серийную боевую магазинную винтовку, именно со стволом 600 миллиметров.

«Скажи-ка дядя,

Ведь не даром…?».

Я все же уверен, что не зря.

Правда, старый трёхлинейный патрон - рассчитанный на длинный ствол, при выстреле из укороченного ствола карабина - даёт яркую, демаскирующую стрелка вспышку на дульном срезе… Но это – неизбежное зло, с которым придётся так или иначе придётся примириться.

Но на мой взгляд плюсов такого решения всё же больше: более короткий ствол – это нешуточная экономия металла, режущего инструмента и всех видов трудозатрат. И ещё не забываем, что наш воин-победитель – отнюдь не киношный актер с откормленной харей, играющий жертву сталинского режима – попавшую в штрафбат. И даже не тот, что с мечом и чистокровной малолетней арийкой в руках в Трептов-парке.

Наш средний боец – невысок ростом, тщедушен телосложением и с детства изнурён хроническим недоеданием.

Ну и в довершение апгрейда «мосинки» присобачим к «грибку» предохранителя колечко по примеру финников - позволяющее включать-выключать его даже в рукавицах…

Готов карабин!

***

«Самозарядная винтовка Токарева».

«СВТ-40», она же просто «Светка».

Слышал про неё самые крайние мнения и сделал вывод: давать её в руки всем подряд - категорически нельзя. А то ведь как дело было: откроют склады и раздают новейшее оружие всем желающим - вплоть до ополченцев, до этого и трёхлинейку то в руках редко державших.

Как это было в той же Лиепаи, где группу рабочих-добровольцев вооружили новенькими самозарядными винтовками со склада.

Кончилось вполне закономерно:

«На город жалко было смотреть всюду горели пожары и стояли черные тучи дыма… Мы постояли, посмотрели еще раз в море, нет, наверно, катера не будет. Решили: побросать оружие в море и разойтись по сторонам. Бросил и я свой полуавтомат в море и пошел с повисшей головой домой…»¹¹⁰.

Уверен: на складах в Лиепае, где всего было запасено на три-четыре месяца интенсивной войны - «кое-что» осталось и для бравых вояк Вермахта, которые в море «полуавтоматы» не бросали.

Мда… И вот стоило ли до войны, конкурс за конкурсом по самозарядным винтовкам проводить?!

Эх, Россия…

Джигурда рулит!

Моими же стараниями, Маркс даст, «СВТ» займёт место «СВД» в послевоенной Советской Армии. То есть – снайперская винтовка и ничего более. И вооружаться ею будет не каждый встречный-поперечный, а только специально подготовленный в снайперской школе стрелок. И следовательно, столь массовое производство не нужно – снайперская пара полагается на стрелковый взвод. На полк - взвод и, на стрелковую (мотострелковую) дивизию – школа снайперов.

А выпускаемые «СВТ» будут иметь более тщательную выделку, а стало быть – кучность. И я в своей «методичке» Наркому вооружений Ванникову специально оговариваю, что Токареву следует провести модернизацию своей винтовки, в частности выкинуть из схемы штык, установить пистолетную рукоять и «скелетный приклад» с подкладкой под щёку…

Как на послевоенной снайперской винтовке Драгунова (СВД), короче.

В «реальной истории» утвержденный СНК СССР и ЦК ВКП(б) план заказов вооружения на 1941-й год вошли 1 800 000 винтовок (из них самозарядные составили 1 100 000 штук) и 200 000 пистолетов-пулеметов Шпагина.

Я прежде посоветовавшись с маршалами Бонч-Бруевичем и Куликом, скорректировал эти цифры до 75 тысяч СВТ в снайперском варианте, 800 тысяч пистолетов-пулемётов всех типов и 3,5 миллионов карабинов Мосина. Если учесть во внимание, что уже прекращено производство авиапулемётов и авиапушек Шпитального и крупнокалиберных ДШК - такое вполне реализуемо.