— Выбирай сам, — быстро говорю я, стараясь, чтобы в моем тоне проскользнула капелька флирта, насколько это возможно, но не слишком сильно. Он милый, но я не знаю, тот ли он, кто мне нужен. Я быстро осознаю, что на самом деле не имею ни малейшего представления, чего именно я хочу, просто я хочу, чтобы это был мой выбор, и прямо сейчас это означает, что я не буду замыкаться в себе с первым мужчиной, с которым заговорю сегодня вечером.

— Хорошо. — Он легко улыбается, на его лице выражение удовольствия, как будто ему нравится, что я предоставила ему творческую свободу с моим напитком. — Сладкий, кислый, горький или острый?

— Хм…кислый. — Мне всегда нравились острые блюда, маринованные продукты и цитрусовые, так что, похоже, это верный выбор. Я никогда так сильно не любила сладкое.

— Сейчас подойду. — Он одаривает меня еще одной улыбкой, как раз в тот момент, когда я чувствую чье-то присутствие у своего плеча.

— Я могу угостить даму этим напитком. Голос доносится вместе с запахом пряного одеколона, плотное тело втискивается на табурет рядом с моим, и я немного отодвигаюсь.

— Я могу сама взять себе выпить, — быстро говорю я. — Все в порядке.

— Ты слишком хорошенькая, чтобы самой покупать себе спиртное. — Обладатель настойчивого голоса, мужчина по меньшей мере на два десятка лет старше меня, с загорелой кожей и крепким телом, которое появляется благодаря работе на свежем воздухе, и густыми усами над верхней губой. — Это не в тягость.

— И для меня тоже. — Я позволяю своему тону прозвучать раздраженно. — Я говорю нет, спасибо.

— Не приставай к даме, Рауль, — говорит бармен, поднимая взгляд от того места, где он наливал янтарную жидкость в рюмку. — Она сказала нет.

— Только потому, что ты положил на нее глаз, Мануэль… — ворчит Рауль, но отступает, оставляя табурет рядом со мной в поисках кого-нибудь более заинтересованного.

— Спасибо, — говорю я с благодарностью, беря напиток, который предлагает мне бармен. — Мануэль…

— Это я, — говорит он с приветливой улыбкой. — Но я не могу спасать тебя всю ночь, так что будь осторожна с такими мужчинами, как он. Им не нравится слышать нет. — Он кивает на напиток. — Как оно?

Я нерешительно делаю глоток. Я никогда раньше не употребляла алкоголь, если не считать вина для причастия и случайных полбокала вина по праздникам, подогретого или иного. Я определенно никогда не пробовала ликер, и он обжигает мне горло, слегка кисловатый вкус смешивается с ароматами ананаса, имбиря и цитрусовых. Я делаю еще глоток и решаю, что мне нравится.

— Это вкусно, — говорю я ему. — Что в нем?

— Текила Репосадо, ананасовое пюре, лимонный и лаймовый соки и немного имбиря. — Мануэль ухмыляется. — Немного сладкого, немного кислого и немного острого, что, я думаю, тебе как нельзя лучше подходит. — Он небрежно подмигивает мне. — Дай мне знать, если захочешь еще.

И затем он направляется к бару, оставляя меня наедине с моим напитком и неопределенным будущим вечера, а сам идет обслуживать новых клиентов.

Он прав насчет внимания. Я двигаюсь по комнате, проводя своей карточкой по музыкальному автомату, выбирая песню наугад, так как я не знаю ни одной из них. Я все еще чувствую на себе взгляды, голодные взгляды хищников, оценивающих свою следующую добычу, и когда я отворачиваюсь от музыкального автомата, там стоит один из них.

Этот моложе, чем мужчина, который пытался купить мне выпивку, может быть, ему под тридцать, но его глаза светятся таким жаром, что мне становится не по себе, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Ну, разве ты не великолепна, — бормочет он. — Первый раз здесь?

— Нет, — выдавливаю я, подавляя свою нервозность. Возможно, этот парень в моем вкусе: растрепанные волосы, черная джинсовая куртка, рельефные мускулы под обтягивающей футболкой, он напоминает мне Хосе, но мне не нравится его отношение. Он смотрит на меня так, словно я уже принадлежу ему, с высокомерием, которое отталкивает.

— Ты уверена? — Он ухмыляется. — Я и мои приятели проводим здесь много времени. Мы бы заметили, если бы такая личность, как ты, часто посещала это место. Здесь мило, да?

— Достаточно мило. — Я начинаю проходить мимо него, все еще сжимая в руке свой напиток, но он преграждает мне путь, и я вижу приближающихся еще троих парней, все в похожих куртках. — Извините, мне это неинтересно…

— Ты даже не знаешь меня. — Он смотрит на меня сверху вниз зелеными глазами, которые, как я теперь вижу, блестят на его лице. — Нас даже не представили друг другу. Я Марк. А ты…

— Я вернусь в бар, чтобы поговорить с Мануэлем. Мы друзья. — Я говорю это с уверенностью, которой на самом деле у меня нет, веря, что, если дойдет до дела, Мануэль достаточно порядочный парень, чтобы поддержать меня.

— Не, девочка. У Мануэля нет друзей, похожих на тебя. Я бы знал. Так почему бы тебе не подойти сюда, к нашему столику, и мы все узнаем друг друга получше. Как друзья? — Его губы изгибаются в голодной усмешке, и я чувствую, как у меня скручивает желудок.

Дерьмо. Это было ошибкой, понимаю я, когда рука Марка протягивается, чтобы схватить меня за локоть, его грубые кончики пальцев касаются моей нежной кожи. Его друзья окружают его, отгородив нас от остальной части комнаты, но я не уверена, что кому-то еще было бы до этого дело. Мануэль, единственный, кто проявлял ко мне хоть какой-то дружеский интерес, который не казался чисто сексуальным, и даже он предупредил меня, что не собирается отбиваться от каждого нежелательного продвижения в мою сторону.

Я планировала протанцевать здесь типа вальс, купить выпивку и выбрать мужчину, который лишит меня девственности, как будто я выбирала из очереди, как будто они все будут стоять тут и ждать моего одобрения. Я со стыдом и страхом осознаю, насколько нелепой была эта идея. Может быть, какая-нибудь другая женщина смогла бы это сделать, но просто надеть платье и подкрасить губы недостаточно, чтобы сделать меня такой женщиной, понимаю я, когда рука Марка крепче сжимает мою руку, подталкивая меня к столику своих друзей. Мне нужно было бы стать старше, мудрее в том, как устроен мир. Я даже не могу заказать свой собственный дурацкий напиток, потому что не знаю, что мне нравится, с несчастным видом думаю я, мои мысли мечутся в голове, как испуганная птица, пока я пытаюсь придумать выход из сложившейся ситуации. Мне не следовало приходить.

— На самом деле я здесь не для того, чтобы заводить друзей… — Я пытаюсь вырвать свою руку из его хватки, но он намного сильнее меня.

— Какое совпадение, — говорит он с зубастой ухмылкой. — Мы тоже. — Он сильнее тянет меня за руку, его пальцы теперь почти причиняют боль, мой напиток выплескивается из стакана и делает пол еще более липким, когда я пытаюсь отстраниться. Один из его друзей подходит ко мне, и внезапно мой напиток выливается.

— Извини, — неискренне говорит Марк. — Я куплю тебе новый.

— Я могу сама купить себе выпивку… — Но ясно, что он не слушает, уже уводя меня в сторону, несмотря на все мои усилия.

Блядь. …Черт мое сердце подскакивает к горлу, и я чувствую, как мои глаза жгут от подступающих слез. Я облажалась…

— Я думаю, леди просит вас оставить ее в покое. Я предлагаю вам ее послушать.

Голова Марка резко поворачивается при звуке голоса, которому на самом деле здесь не место. В нем есть странный акцент, раскатистый говор, который одновременно властен и успокаивает, и я моргаю сквозь жгучую дымку в глазах, чтобы увидеть его обладателя.

Он шагает к нам, самый великолепный мужчина, которого, я уверена, я когда-либо видела, лично, скорее в кино, за всю свою жизнь. Мой взгляд скользит вверх, по узким черным джинсам, темно-коричневой джинсовой рубашке на пуговицах и черной кожаной куртке, которая выглядит так, словно была бы похожа на масло под моими пальцами, вплоть до точеного лица, темно-голубых глаз и ниспадающих растрепанных черных волос, которые кажутся мягкими на ощупь, если провести по ним руками.

Я мельком замечаю татуировки по бокам его шеи, когда он шагает вперед, его глаза устремлены только на меня.