В комнатах удобная мебель, без тупых углов и ручек, все открывалось касанием пальцев или по голосовой команде.

Домом управляет Никс, а также всеми роботами, которые убирают, стирают и готовят нам пищу. Родители не нанимают прислугу в виде живых людей, машинам они явно доверяют больше.

Я бросил свою куртку на диван в гостиной и направился в душ, попутно снимая с себя школьную форму и сбрасывая ее на пол.

[Мистер Кросс, ваши родители запрещают вам устраивать беспорядок в доме, будьте любезны…]

– Заткнись, Никс, родителей дома нет, что хочу, то и делаю.

[Сэр, ваши родители…]

– Ой, блин, прикажи тогда своим железякам, чтобы убрали за меня одежду и аккуратно сложили в моей комнате, раз мои предки – конченые педанты.

[Прошу вас выбирать выражения, когда вы упоминаете о родителях.]

– Иди нахуй!

После душа я сел за стол и посмотрел на свою тарелку.

– Что, опять фруктовое рагу с рулетом из синтетического мяса? – скривил лицо я.

[Стандартный рацион для подержания физических показателей, с умеренной долей калорий и углеводов.]

– Надоело!

У меня пропал аппетит, я выпил оставшийся в стакане кабачковый фреш и встал из-за стола. Голограмма Никса в виде высокого лысого мужчины, одетого в смокинг, мирно стояла на кухне, сложив руки, провожала меня взглядом, пока я окончательно не скрылся из виду.

Терпеть не могу, когда он на меня так пялится, – становится не по себе.

Зайдя в свою комнату на первом этаже, я закрыл ее изнутри, чтобы роботы – помощники Никса – не побеспокоили меня. На часах времени было еще предостаточно, поэтому до тренировки я успею вздремнуть и послушать немного музыку. Но перед этим крутану папироску, которую я смог сегодня получить, совершив удачную сделку.

Естественно, я избавлюсь от лишних запахов и улик, ведь в этом деле за последние годы я стал профессионалом.

После из-под кровати я достал миниатюрный музыкальный плеер, из секретного тайника, который я недавно сконструировал. Отец проверяет мои личные вещи по приходу домой и просматривает каждый день мою комнату, когда я в школе. В связи с этим в моей комнате нет ничего лишнего, только кровать, письменный стол, в ящиках которых только школьные принадлежности, и шкаф для одежды, повседневной и школьной. Родители запрещают покупать себе яркие вещи, считают, я не должен выделяться, поэтому мой гардероб скучный и монотонный. Однако стоит отметить, что все мои школьные принадлежности таки сделаны из дорогих и премиальных материалов, а одежда – из самой дорогой ткани и всегда подогнана под мой размер множеством дизайнеров. В этом плане родители не скупятся.

Но все же, прогуливаясь по улицам, я часто натыкаюсь хоть и на дешевую, но красивую одежду. Иногда, когда бывает возможность, я покупаю некоторые вещи, но оставлять дома я не могу. Все личное я храню в заброшке, на своей секретной базе. Надеваю оставленные там вещи и иду гулять с друзьями, а после убираю их обратно и иду домой, в своей обычной одежде.

Так и живу.

В последний раз я посмотрел на часы и прилег на кровать, закрыв глаза. Думаю, немного вздремну, и можно будет уже готовиться к приходу родителей.

***

Как-то темно в комнате стало.

Взглянув в окно, я увидел свет от двух лун. Неужели я проспал до ночи? Это сколько времени сейчас?

На часах уже поздний вечер, я проспал тренировку. Но если бы я действительно проспал тренировку, родители меня бы разбудили и сделали выговор, как это было пару месяцев назад, когда я не пришел домой, а решил подольше остаться с друзьями и погулять.

Странно.

Выйдя из комнаты, я осмотрел дом: свет нигде не горел, роботы затихли, тишина была гробовая.

– Мам? Пап? – не спеша выкрикнул я. – Что за фигня? – уже про себя.

Свет не реагировал ни на голосовые команды, ни на приборной панели, будто электричество во всем доме вырубило на корню.

– Никс? Ты слышишь меня?

Бесполезно.

В темноте было тяжело ориентироваться, но то, что я увидел, мне явно не показалось.

Это была кровь.

Багровые следы были размазаны по всему полу, и след вел на кухню. У двери валялись окровавленные ножи и пистолет. Я поднял пистолет, вытащил магазин – патронов там не оказалось. Принюхавшись, я понял, что четко ощущаю запах пороха, значит, из него стреляли. Почему я не слышал выстрелов и не проснулся?

Надо быть начеку, что-то здесь не чисто!

Может, это родительский пранк? Или часть тренировки? Но я проспал ее, какой может быть во всем этом смысл? Оттого, что я остался вдруг безнаказанным, мне стало не по себе, намного хуже, чем от увиденной крови у меня дома.

Положив пустой пистолет обратно на пол, я взял в руки окровавленный нож, все действия совершал максимально бесшумно, настолько, насколько я только мог. Слегка пригнулся, шел по следу медленно, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к мельчайшим звукам, которые только мог услышать.

Зайдя на кухню, я посмотрел на обстановку и увидел следы борьбы: кухонные приборы разбросаны везде, где только можно, разбитое стекло на полу, следы крови, смешанные с грязью от ботинок. Было темно, но я все же смог разглядеть трещины на стенах, рваные обои и дырки от пуль.

Не понимаю, как я такое мог проспать?

Следы вели за кухонный гарнитур, будто кто-то тащил туда окровавленный труп, а в доме все так же оставалась гробовая тишина. Слышался только нарастающий темп биения моего сердца.

Заглянув за гарнитур, я убедился в том, что мои подозрения сбылись. Два мертвых тела лежали, неподвижно повернутые ко мне спиной, лиц я не видел. Нож схватил покрепче, дабы быть готовым к неожиданной атаке. Подойдя к телам, я пихнул одно из них пальцем, чтобы убедиться в том, что оно мертво, и в целом убедился. Повернув его лицом к себе, я не поверил своим глазам.

Это был мой отец!

Руки задрожали, сердце стало просто разрываться от бешеного ритма.

Что это за херня? Неужели его опасения сбылись?

Я потрогал пульс на его шее – он отсутствовал.

Пиздец! И что же мне сейчас делать?

Повернув второй труп, я увидел лицо своей мамы, и мои ноги перестали меня держать, я упал на пол, прямо в лужу их с отцом крови. Руки дрожали, ком в горле не позволял мне проглотить слюну, в этот момент боль, которую я чувствовал внутри, смешалась с полным отчаянием и страхом.

Я не мог даже пустить слезу.

Неужели они добрались до родителей? Неужели я буду следующим в их списке, и они будут охотиться за мной, пока не увидят воочию мое бездыханное тело, когда смерть от их рук настигнет меня?

Не могу сдвинуться с места, мысли переполняют мою голову. Мне нужно успокоиться и придумать план, по которому я смогу сбежать и скрыться от этих гнусных тварей так, чтобы меня никто не смог найти.

Думать мне пришлось не слишком долго. Буквально через пару минут моих отчаянных размышлений в лужи крови родителей в стену воткнулось из ниоткуда лезвие с красным мигающим индикатором, и через секунду он вспыхнул яркой вспышкой, оглушив меня и лишив зрения.

Хоть я ничего не видел и не слышал, но я четко почувствовал прилетевший мне по лицу удар ногой. Я сложился калачиком и лежал, пока зрение ко мне не сможет вернуться обратно. Меня избивали с двух сторон, спереди и сзади. Было больно, но я терпел.

После нескольких секунд слепоты я, наконец, смог разглядеть свое окружение и, повернув голову, заметил два силуэта, которые не переставали меня избивать.

Они были весьма настойчивыми и ни на секунду не останавливались. Мне это надоело, и я вывернулся так, чтобы своими ногами смог резко оттолкнуть на секунду нападавших. Отскочил в сторону, и, встав на ноги, побежал наверх по лестнице. Добежал до третьего этажа и вошел в игровую комнату, быстро заперев за собой дверь. Налетчики побежали за мной следом, но не успели забежать в комнату. Они попытались ее выбить, но после нескольких тщетных попыток успокоились.

Изнутри дивана у игрового стола я вытащил свою коллекцию керамбитовых ножей, которые спрятал в прошлом году, купленных на карманные деньги. Отец тогда их увидел и приказал выкинуть, так как считал, что керамбит – самый бесполезный вид ножей из всех, с чем я был не согласен.