— Кто все эти люди, — с каменной рожей спросил я.

Мы были на заднем дворе моего дома. Погода была яркой, солнечной. Какого-то хрена на МОЁМ дне рождения расхаживало много незнакомых взрослых людей, будь то сотрудники отца или какие-то подружки матери со своими карапузами, которых я никогда не видел.

Моя речь была ну просто неприлично чёткой как для трёхлетнего ребёнка. Слава психической энергии и всем самым тёмным сущностям-дружбанам из океана, удавалось ускорить во всех смыслах собственное развитие. Причём, внешне это практически не проявлялось: я не становился резко выше, сильно крепче или старше, но что-то в моём теле менялось.

Понятное дело, моему прокурорскому тону мать была не сказать, что рада.

— Это наши друзья, малыш. Они пришли со своими детьми, видишь их? Разве ты не хочешь подружиться с ними?

Мать, осознав, что её маленькое исчадие зАда умеет быть тихим, стала с меня пылинки сдувать. Лишь бы я не безумно орал, безумно визжал, безумно смеялся или хихикал. Ладно, хихикать можно. Но не так, будто я был съехавшим по фазе малолетним психопатом.

Заставляла шифроваться и специализироваться, зараза. Я, в общем-то, и не против. Тут проблема в другом.

Женщина, кроме шуток, приятная: вся из себя нежная, добрая, светлая голубоглазая блондинка. И готовит, и стирает, и медицинскую помощь оказать в случае чего может (соответствующее образование). Идеальная американская жена и мать. Судя по исконно арийским чертам лица в зеркале, внешностью я явно пошёл в неё.

К сожалению для остальных, характером я пошёл в самого себя.

— Я хочу в свою комнату, — сообщил после недолгого молчания. — Тортик только дайте.

Сладенькое я любил.

Молли, услышав мой невозмутимый ответ, вся аж скукожилась.

— Мы уже позвали к нам в гости дядю клоуна, Феликс. Он совсем скоро придёт. Ты же хочешь увидеть клоуна?

Клоун? Ну, если только старый.

— Мистер Стивенсон точно сегодня не придёт, — отрицательно покачал головой.

Иначе бы моя голова валялась уже где-то в лотке соседского кота. Как минимум — в этой веточке. Ну, пока реальность не отменилась бы.

— Мистер Стивенсон? — непонимающе наклонила голову женщина.

— Мой заклятый враг, — между делом сообщил. — А ещё он мой большой босс.

Всё равно никто не поверит. Ну, то есть, кто-то серьёзно, смотря на пухленького (это, подери этот затонувший проклятый мир, детская припухлость) малыша, пусть и злобненького, задумается над тем, что он взрослый мужик в теле ребёнка? Главное было совсем уж в шизу не вдаваться, лишний раз не орать и мне всё простят и на всё закроют глаза.

— В-вот как… — сконфужено улыбнулась женщина. — Хорошо, давай договоримся, малыш. Я дам тебе самый большой кусочек тортика и ты сможешь пойти к себе в комнату, но уже после того, как уйдёт дядя клоун, хорошо?

Я вздохнул.

И так она светло улыбается, так нежно, так по-доброму. Наверное, если её сожрёт какая-то кракозябра, я даже на секунду взгрустну.

— Хорошо, ма-а-м, — смилостивился над женщиной я, развалившись на маленьком, специальном стульчике настоящего чемпиона. — Но тортик сейчас!

— Конечно! — расцвела блонди.

Отцу, к счастью, до меня особого дела сейчас не было. Подошёл, поинтересовался, как у меня дела и довольный пошёл общаться с мужиками, тихонько, чтобы мать меня-Феликса не видела (он в это верил), попивая пиво. Культурно отдыхает, должен заметить.

Когда же мама принесла мне большой кусочек шоколадного тортика, культурно отдыхать стал и я.

Остальные дети меня избегали. Я и не давал им ко мне приблизиться, просто отпугивая их психической энергией. Ко мне и взрослые не спешили подходить, и лишь самые смелые (кроме родителей, на которых я никак не воздействовал), находя в себе силы перебороть внутренний дискомфорт и глубинные инстинкты, кричащие, что к «главному» виновнику торжества лучше лишний раз не подходить, осмеливались поздравить меня. Но так, быстренько.

Мне, в принципе, было глубоко наплевать, что про меня потом подумают.

Единственное, сквозь моё поле каким-то образом прорвался какой-то чёрный пацан. Было ему, кажется, годика четыре. Неожиданная смелость. Как мило.

Терпеть не могу детей.

— П-привет… Т-ты Ф-ф-ф-ф-ф-феликс?

Я оторвался от торта, удивлённо уставившись на пацана.

Это щас что за современный реп был?

— Рассказать тебе историю про Ку-клукс-клан?

Чёрный пацан, широко открыв рот, разревелся и убежал. Какой осведомлённый. И где только наслушался?..

Какое-то время, купаясь в лучах солнышка, которое даже не пыталось меня испепелить, думал над тем, какой же я прогнивший изнутри мудак. Увидь копию себя, и захотел бы чисто в целях профилактики и очистки природы выстрелить из ружья в голову.

— Настоящий атлант, — безразлично пробормотал, пластиковой вилочкой продолжив уплетать тортик.

В каком-то смысле, мне нравилось наблюдать за людьми. И детьми — тоже. Такие все счастливые, улыбчивые. Мужчины говорят об одном, женщины — о другом, все разошлись по своим компаниям и просто наслаждаются жизнью. Дети бегают по двору туда-сюда, играются во что-то, и не подозревая, в каком ужасе живут. Не имеют ни малейшего представления о том, что их может вместе со всей планетой уничтожить какая-то херня в любой момент.

Признаться, я чувствовал себя здесь лишним. Слишком много пережил и не пережил. Не мог я уже жить как нормальный человек.

Я прикрыл глаза, погрузившись в бесчисленные образы моего вечного источника вдохновения. Единственная мысль, которая меня по-настоящему успокаивала, это то, что мои друзья никогда не покидали меня и их частичка всегда будет во мне.

Чувствую себя готическим томным принцем.

— А вот и я, детки и их родители! Неповторимый Редди-Пинкл!!!

Я удивлённо открыл глаза, уставившись на… приглашённого клоуна.

Пожалуй, этот момент можно было назвать моментом, когда подарочек Тёмного Бога в полной мере начал раскрываться.

Реальность, словно в неё кинули камешек, поплыла.

Со странной искажённой красной рожей, ненормально высокий, с высоким писклявым голоском, в красном костюме, с широким оскалом и пастью, которой оно могло бы легко откусить мне голову. Это совершенно точно была какая-то тварь, вполне материальная, но никто не бежал в ужасе и не пытался спасти свою жизнь.

Потому что для всех остальных это был просто обычный клоун с красным макияжем.

Как будто я не знал, каким подлым мог быть океан и то, что в нём обитало.

Я что есть сил сжал пластиковую вилочку.

От ужаса?

Смешно.

Какой он пинкл, если весь красный, сука⁈

Тварь в красном костюме скалилась так, что для любого её чисто гастрономический интерес здесь должен был быть ясен как день. И всё же — все абсолютно спокойно глазели на клоуна, кто-то даже шутил.

— Это же Редди-Пинкл! — похлопала счастливо в ладоши маман, и не представляя, какой кошмар наяву она организовала. — Детки, поздоровайтесь!

Всё же, этот мир был спокойным лишь на поверхности.

— Редди-Пинкл!

— Редди, Редди!

—…но ты же не розовый, а только красный!

Покосился на пацана, который это прокричал.

А он шарит…

— Да, это я! — важно похлопала себя по груди тварь. — Вы даже не представляете, детки, ха-ха-ха, как вам повезло! Но что это я? Именинник, где же наш именинник, сам Феликс Айзек Фишер, которому уже исполнилось ЦЕЛЫХ три года?

Красный аки рак клоун оскалился ещё шире. Среди его зубов виднелись кусочки застрявшей чьей-то плоти.

Взрослые, в том числе мои родители, дружно засмеялись.

Картина передо мной была настолько сю…

А, впрочем.

Взрослые и дети на меня все выжидающе уставились, ожидая, что я пойду на поводу у твари. Кто-то мог бы подумать, что от коллективного внимания толпы мне будет некомфортно, но они оказались бы неправы: мне насрать.

Я бы и не стал идти на поводу, если бы не увидел, как маман, с мольбой смотря на меня, сложила руки в молитвенном жесте. Батя, поймав мой взгляд, быстро закивал, как бы говоря, чтобы я ничего не боялся.