Музыканты дули в свои трубы, заставляя ноги пускаться в пляс и провоцируя молодежь на безумства.
– Я Вас ищу, – услышала она знакомый голос за спиной.
Лиза обернулась.
– Спасибо, – почему – то поблагодарила она.
– Хотите выпить чего-нибудь, – предложил Владимир.
Пошли в буфет. Здесь было все: вино, портвейн, коктейли, сок, газировка.
– Я буду лимонад.
– Два лимонада, – заказал Владимир.
Стали у столика, здесь было свежо, не так шумно и не дымно, от взрывающихся хлопушек и бенгальских огней в фойе стоял синеватый дым.
Веселое настроение потихоньку возвращалось к Лизе, она заулыбалась.
–У вас очень красивая улыбка, – отметил Владимир. Улыбка у нее и вправду была красивая: искренняя, нежная, алые припухлые губки красивой формы во время улыбки открывали ряд небольших белоснежных зубов и эти две восхитительные ямочки, выскальзывающие из щечек, как только девушка начинала улыбаться. Владимир завороженно смотрел на Лизу, оторвать взгляда от нее он не мог.
Она танцевала с Владимиром еще два танца. Они почти не говорили, вернее поговорили немного об организации вечера, о смешных постановках и еще о чем-то.
– Десять, девять, – весело начал отсчет ведущий вечера.
– Восемь, семь, шесть, – подхватили сотни голосов, – пять, четыре, три, два. С Новым годом! С Новым Годом! – поздравляли собравшиеся друг друга.
– С Новым Годом! – Лиза весело смеясь, повернулась к Владимиру. – С Новым счастьем!
– С Новым Годом! – поздравил он ее. – Желаю всего чего пожелаете, – негромко добавил он. Оркестр заливал залы волшебными звуками, радостные поздравления летали в воздухе. Объятия друзей, смех, серпантин и конфетти, летевшие в лицо – все смешалось вокруг. Веселье продолжалось.
Вскоре Лиза засобиралась домой, мачеха велела ей вернуться к часу ночи, предупредив, как всегда жестко, что закроет дверь квартиры ровно в час и спи тогда где хочешь.
Лиза прибежала домой веселая, разгоряченная, музыка звучала в голове, хотелось танцевать. Она закружилась по комнате, упала на кровать, закрыла глаза руками. Из головы не выходил образ Владимира. «Какой он!» – восхищалась она. Она не была еще знакома ни с кем постарше нее, в основном она общалась со студентами своего курса. Владимир был старше, сдержанный, уверенный, да к тому же еще и красивый. Это очень забавно – голубоглазый комсорг по фамилии Черноглазов. Про такого трудно было не думать.
Владимир, увидел, как Лиза уходит с вечера, сначала хотел кинуться ее провожать, но потом передумал, побыл на вечере еще минут двадцать и тоже пошел домой. Он шел по морозной Москве, кутаясь в теплый шарф, и думал о ней. Она ему показалась совершенной: красивая, веселая, остроумная. Он сразу понял, что не сможет назавтра забыть ее, захотелось сейчас, в эту же минуту, все о ней узнать, захотелось окружить ее вниманием, заботой, прижать к себе, как в танце, такую теплую, нежную, смущающуюся.
Владимир еще ни разу не был влюблен. Вернее, его первой любовью была воспитатель детского сада – тоненькая девушка-практикантка. Его тогда тетка только привела в среднюю группу, он ее как увидел, так и влюбился. В сад он бежал бегом, не хотел уходить вовсе вечером – тетке это было на руку, потому что раньше семи вечера она никак не могла забирать его. Потом практика закончилась, он тосковал несколько недель – это он запомнил несмотря на возраст. Три года назад у него случайно завязались отношения с соседкой Верой, живущей двумя этажами выше. Случилось так, что она затопила двух нижних соседей. Вера суетилась, извинялась, собирала воду с полов, помогая Владимиру. На следующий день она заявилась к Владимиру с пирожками и новыми извинениями. Пили чай, разговаривали. Через неделю она зашла еще раз, скромно спросив не нужна ли ее помощь, а потом стала захаживать регулярно по субботам. Владимир держал свою связь с ней в секрете. Вера была учителем музыкальной школы, незамужняя, незаметная, доверчивая и послушная, смотрела на Владимира, как на божество. Но он не видел ее рядом с собой, то есть в жены он брать ее не собирался. Их встречи продолжались около года. Она никогда не снимала ночную рубашку в постели, во время близости не произносила ни звука, потом тихо лежала. Друзья Владимира рассказывали о горячих девушках, о сказочных отношениях, о безумной страсти. Он понимал, что такого Вера ему никогда не даст, да и сам он ее не любил. Он решил закончить свои затянувшиеся отношения. Самое интересное, что она также скромно ушла, как и пришла год назад, точно ее и не было вовсе. Больше у Владимира не было длительных отношений. Бывали короткие романы и случайные связи.
В прошлом году – это была поездка в Крым на слет молодежи. Его сразу же окружила вниманием молодая девушка спортивного телосложения. Она крутилась вокруг Владимира, громко разговаривала и еще громче смеялась. Потащила играть его в пляжный волейбол, отбивая мяч, каждый раз падала на песок и говорила «черт». Ольга Соловьева – так звали девушку, получила путевку на слет от комитета комсомола троллейбусного парка Ленинграда. Она была водителем троллейбуса. Потом сидели полночи у костра, пели и слушали стихи. Владимир и не заметил, как оказался в ее номере. Горячие поцелуи и не менее горячий шёпот: «Я поеду с тобой» обжигали его шею и ухо. Она совершенно обнаженная бесстыдно лежа под ним, тянула его руки к своей груди и нижу живота, обхватив его бедра ногами, прикрепила к себе намертво, крепко, держа за шею, впивалась в его губы долгими поцелуями, не давая Владимиру вообще понять, что происходит и что делать дальше и шептала: «Люби меня». Он хотел убежать от этих бесстыдных ласк. Владимир ушел от нее уставший, недовольный и злой. На следующий день Ольга уже совсем по-хозяйски заняла ему место в столовой, принесла ему еды на свой выбор. Потом вбежав в его номер, забрала рубашку постирать. «Еще немного и начнет деньги забирать», – подумал иронично Владимир. Он испугался – связи подобного рода могли оказаться чреватыми: беременность, болезни. Ругая себя на чем свет стоит, начал бегать от нее. Ольга, найдя его, устроила истерику буквально, мол дойду до райкома комсомола. Владимир холодно ей ответил, что сам пойдет в райком и во всем признается, что девица через пятнадцать минут знакомства потащила его в кровать и почему-то в номере не было еще троих девушек, которых определили туда жить. Оля почему-то испугалась, забормотала что-то себе под нос и оставила Владимира в покое. На этот раз все обошлось, и он зарекся больше от таких происшествий. В командировках всегда находилась девушка, которая отдавалась ему в первую же встречу. Это ему не нравилось, но более или менее устраивало. Он хотел жену – собственную жену, любимую, хотел, чтобы ноги его несли домой бегом, чтобы встречать ее у порога и целовать, не сняв пальто, а потом заниматься с ней любовью, и обнимать всю ночь, заснувшую от изнеможения в его объятиях.
Глава 2
Лиза проснулась поздно, лежала долго поеживаясь в теплой постели, открыла заспанные глазки и первое, что увидела – был образ Владимира.
– Ооо, – протяжно застонала она, вчерашний день вмиг пронесся в голове. Он снился ей. Она шла по цветущему лугу, собирая букет из ромашек, васильков, маков. Такой странный букет, но красивый, душистый. Он шел рядом, молча улыбался. Вскочила, побежала к окну. Заснеженная, скованная морозами безлюдная улица Горького величественно стояла, украшая Москву, а здесь, дома, было тепло, уютно и пахло пирогами.
– Лиз, завтракать, – позвал ее Артем. Ели молча, вкусный аромат пирога с яблоками перебивал терпкий аромат чая с мятой.
День потянулся долго и скучно. После обеда позвонила Валя Царева, позвала в гости к пяти. Лиза, одевшись потеплее, понеслась в общежитие иняза.
Лиза, Валя Царева и Маша Королевская дружили с первого курса. Познакомившись на вступительных экзаменах, они больше не разлучались. Валя и Маша землячки – обе из Воронежа. Темноволосая Маша, с черными небольшими глазками умными и зоркими, черными бровями, извивающимися красивой дугой, белолицая – красивая девушка. Внимательная и отзывчивая она была сердцем компании.
