поджаром животе майора и ежеминутно грозили упасть. Вспо тевшему от натуги Зотову приходилось одной рукой придер живать трижды проклятые штаны этого откормленного боро­

374

ва, а поэтому он не мог быстро бежать, хоть и торопился изо

всех сил. В доме хозяина он не посмел сказать, что брюки ему

широки, а выйдя от Орлова, он стянул их тонкой бичевой, случайно найденной в кармане фуфайки. Под кителем, да еще

ночью, веревку не видно, но сейчас, в самую нужную минуту, спасительная бичева лопнула, а брюки, словно обиженные

тем, что их посмел натянуть захудалый майор, вновь и вновь

пытались расстаться с тщедушным телом фальшивого хо зяина.

БОМ! БОМ! — и все смолкло.

Кто дал подъем? Проклятые брюки! Чтоб тебе сдохнуть, харя твоя е... — Перед глазами Зотова всплыло лицо Орлова.

— В БУР за подъем! В побег! — неистовствовал Зотов, рука вом кителя вытирая мокрый лоб. — Пошлешь их!.. Ни одного

синяка... Взбесился хозяин! «Силу и оружие...» За зеков! Хуже

скотов нас считает! Ну и денек! На гражданку бы... Доски

грузить легче! Зека не тронь! Молиться на них? Халтурят все!

Веревки гнилые! Жулики! Руку в карман суну... из кармана

сподручнее держать их... Он нажрал брюхо, а я терпи... Сам

велел начисто! Теперь спасай... Головой ответишь! Он затоп чет, бугаюга! С костями слопает! Давно не бегал... Все из-за

нее исхудал... Жена называется! Пилит, пилит! Разведусь! В

зону ее загоню! А что как самого в зону? Я много знаю о хо зяине... Они свои, дотолкуются псы, а на мне отоспятся...

— Стой! Кто идет?

— Свои! Майор!

— Три! — прокричал часовой.

Какой же пароль сегодня?! Забыл, мать честная! Десять

или одиннадцать? Будь они все неладны!

— Семь, — наугад ответил майор.

— Ложись! — приказал часовой. — Стрелять буду!

— Ошибся я! — плачущим голосом взмолился майор. — Восемь! Одиннадцать! Одиннадцать сегодня! Не узнаешь ме ня, Сазонов?

— Проходи! — смилостивился часовой.

Y самой вахты человек пять надзирателей топтали ногами

троих заключенных, неподвижно лежавших на земле.

— Отставить! — заревел майор, явно подражая разгне ванному хозяину.

375

- - Так они же подъем вдарили, — попытался объяснить

один из дежурных.

— Под суд отдам за избиение заключенных!

— За зеков под суд?! — возмутился надзиратель.

— Молчать! Не разговаривать! Все за мной! — надзира тели, ничего не понимая, последовали за майором. Y второго

барака сгрудились надзиратели, а чуть поодаль — толпа боль ных, вооруженных чем попало.

— Вперед! — горланил лейтенант, но охранники не тро гались с места.

— Лейтенант! Ко мне!

— Товарищ майор! Заключенные...

— Вижу! — перебил Зотов лейтенанта. — Уведи всех

надзирателей!

— Но заключенные...

— Не твое дело, лейтенант! Всем надзирателям разойтись

по местам! За неподчинение я применю силу и оружие — это

приказ начальника управления лагеря. Заключенным вернуть ся в барак! Сегодня этап не пойдет.

— Вы не имеете права! Зеки угрожали нам! — лейтенант

рванулся к Зотову.

— Приказ командира не обсуждается! Повторяю: началь ник управления генерал-майор Орлов за зоной. Я действую по

его приказанию. С ним объяснитесь, лейтенант! Всем надзира телям разойтись! — Дежурные с видимой охотой выполнили

приказ Зотова. Каторжники расступились и пропустили майора

к землянке. Увидев Андрея с топором в руках, Зотов хотел

прикрикнуть на него, но, вспомнив, зачем пришел, прикусил

язык.

— Доктор Ивлева! Прошу вас выйти! — майор был твер до уверен, что она в землянке.

— Не выходите, Любовь Антоновна! — Андрей прыгнул с

крыши и прислонился спиной к двери. Он преграждал дорогу

и тем, кто попытается ворваться в землянку, и тем, кто захо тел бы выйти оттуда.

— Брось топор, Петров! — приказал Зотов. Андрей вместо

ответа еще крепче сжал в руках топорище. Приказать взять

его? Порубит... Охрана ворвется, покалечит всю землянку... Хо376

зяин не простит... Уговорю... скажу об Игоре, — решил Зотов.

— Ивлева! Главврача поранили за зоной. Несчастный слу чай. Он зовет вас.

— Пусти меня, Катя! — раздался из землянки громкий

требовательный голос Любови Антоновны.

— Обдурят изверги!

— Не баламуть, Болдина. Я распустил надзирателей. Никто

близко не прячется. Спросите у Петрова. Я стою один. — Майор

развел руками, желая показать, что возле него никого нет.

Брюки, лишившись поддержки, медленно поползли вниз. Увле ченный переговорами, Зотов не заметил, какую предательскую

шутку сыграли с ним хозяйские штаны, а когда спохватился, было уже поздно. Как назло, оторвалась верхняя пуговица и

все увидели грязные кальсоны, натянутые на худые ноги

майора. Из-под лопнувшей левой штанины кальсон нахально

выглядывала нога начальника больницы, поросшая густыми

рыжими волосами. Сперва кто-то хихикнул, потом громко рас смеялись каторжники, а через минуту злорадный смех загрохо тал над зоной. Майор метнулся в сторону гогочущей толпы и, запутавшись в брюках, упал. Он лежал на земле, нелепо дрыгая

ногами, разъяренно рыча и ругаясь. Смеялись жители землян ки, улыбнулся даже Андрей, а Катя задорно кричала: — Кальсоны держи! Не потеряй! Казенные они! — под

общий хохот майор поднялся, кой-как привел себя в порядок, сунул руки в карманы кителя, пальцы Зотова намертво вце пились в брючный пояс, и жалобно заговорил: — Пошли, Ивлева, хозяин требует. Помирает Игорь Нико лаевич. Кровью истечет, ты одна в ответе будешь.

— Отойди, Андрей! — решительно потребовала Любовь

Антоновна, открывая дверь.

— Куда же вы?

— Зовут, Андрей.

— Они обманут... не ходите.

— Пропусти! — Андрей шагнул в сторону. Y него не хва тило сил противиться старому доктору. Любовь Антоновна ско рым шагом подошла к Зотову.

— Молодец, Ивлева! — похвалил майор. — Собирай врачей.

И разные там лекарства бери и эти самые инструменты. Выле377

чишь Игоря — особый паек назначу, под завязку жирами кор мить буду.

— Поторопитесь, гражданин начальник, — оборвала Лю бовь Антоновна расщедрившегося майора.

Y ПОСТЕЛИ ИГОРЯ

Сержант и старший лейтенант из охраны Орлова, порвав

простыни, перевязывали Игоря Николаевича. Кровь обильно

текла из сквозной раны.

— Не получается, товарищ генерал-майор, — с виноватым

видом доложил старший лейтенант. — Если бы в ногу или в

руку ранило его, тогда бы можно. Мы бинтуем, а кровь так и

течет. Поворачивать раненого надо умеючи, а нас не обучали

такому.

— Он жив?

— Не могу знать, товарищ генерал-майор. Только если

кровь течет, значит жив, из мертвого не станет хлестать.

— Оставьте его в покое до прихода врачей.

— И чего о нем заботиться? — удивленно развел руками

старший лейтенант. — Заключенных врачей в лагере, что собак

нерезаных. Свистните — сто штук на его место прибегут. — Орлов скрипнул зубами. Старший лейтенант съежился под его

яростным взглядом. Не понимая, почему рассердился хозяин и

что плохого сказал он, офицер исполнительный и преданный

своему генералу.

— Вы свободны. Оставьте меня одного.

— Есть оставить вас одного, товарищ генерал-майор. А

этого лепил у тоже вытащить на улицу? На предмет вашего спо койствия.

— Не трожьте его, старший лейтенант, — теряя терпение, закричал Орлов. Увидав, что лицо офицера удивленно вытяну лось, генерал поспешил пояснить вспышку непонятного охране

гнева. — Почки расшалились. Я только поэтому и за врачами

послал. Иди им навстречу и поторопи.

378

— Есть поторопить! — лицо старшего лейтенанта просвет лело. — «Заболел хозяин... а я-то голову ломал, чего он бесится?

Он еще в дороге жаловался, а мне невдомек», — раздумывал