***

Я ухожу от этих многоточий:

Они скрывают слишком много нас.

Бывало, я стихами кровоточил,

Бинтуя раны пафосностью фраз.

И за любым-простым красивым словом

Лирический герой не станет мной.

Я в нем теперь отчаянно закован,

Немного угнетенный не-герой.

И мне уже совсем почти не страшно,

И я совсем почти закрыт.

Я больше не предчувствую опасность,

Себя в себе немного позабыв.

И я не удивляюсь миллионам,

Которые не слушают стихов:

Уж слишком те похожи на патроны,

Попавшие не в сердце, а в висок.

***

Не нужно меня разгадывать:

Я и сам о себе не знаю.

Мои фразы не смей наматывать

На основы своих спиралей.

Тайников и безлюдных комнат

Я отчаянно верный житель,

И теперь уже сам не вспомню,

Как оттуда навстречу выйти.

Бархат стен поглощает эхо.

Звук дождя из разбитых окон.

Я спасаться сюда приехал:

Это место для одиноких.

***

Тучи северным ветром распороты,

Рассыпаются, бледные, снегом,

Налипают на шапки и бороды,

Врываются в чьи-то беседы.

Наши взгляды, так и не встретившись,

Промолчали, потухли, замерли.

Желтый свет, на столбе повешенный,

Засыхал: только белый – правильный.

Дым с паром: курим на улице.

По парам и параллелям разобраны.

Мы такие с тобою умницы,

Жаль только – ветром распороты.

***

Гагарина поет: ей мира мало.

А мне достаточно вполне и половины:

Давно остыли яркие камины,

Всё обсуждают (да и пишут) что попало.

Застыли в вечности серебряные строки,

Из золота объемов нам не сдвинуть.

И половину еще нужно половинить,

Чтоб выносить житейские уроки.

Я отрезал, ещё, за разом раз:

А мир все рос, бессовестная гидра.

Гагариной все мало, ей обидно.

А я кромсаю мир, чтоб стал как раз.

***

Мы просыпаемся в пустоту,

Силясь увидеть свет или смысл,

Идем сквозь потоки надуманных чисел,

Свою забывая мечту.

Мы счастье упорно пакуем по датам,

А те наступают так часто не с нами.

Какими же глупыми дураками

Мы перед солнцем сегодня предстали!

И каждому – мало, хоть в каждом – по миру,

Большому, печальному, под замками.

Ведь мы не даем его трогать руками

Даже отчаянно самым любимым.

Вокруг замигали холодные числа,

И зимние люди ложатся в надежде,

Что где-то, под ворохом теплой одежды

Идет человек, о котором не спится.

***

Однажды ты скажешь: «Давай забудем?

Не стоит царапать покрытие.

Мы даже в снегах утонуть рискуем,

Выдумывая события».

Однажды проснешься и станет мало

Холодного света в предзимних реках,

В волнах которых нас и не стало,

Двух маленьких человеков.

Однажды солнце в листву польется,

В сердца и взгляды внося сумятицу.

Тогда закурим и не проснемся,

А дым после нас останется.

Однажды ты скажешь: «Давай забудем?»

В тиши и тьме уходящего вечера.

Готов ответ: «Нет, не будем.

Помнить нечего».

***

Обнять тебя, хотя б издалека —

Вот идея фикс ноябрьских метелей.

Читай меня в приливах настроений,

И вот уже твоя печаль – моя.

Цвет глаз моих не смей запоминать:

Они непостоянны в каждом миге.

Но сотнями и тысячами игл

Твой взгляд щетинится внутри меня.

Метельно, суетно и имя не назвать.

Все начинается с бурления и снов.

Я не нашел еще к тебе достойных слов.

Пиши другим, но не бросай меня

Читать.

***

Мы так часто мечтали о бесконечности,

И о времени, запряженном в сани,

Что прогуглили, пролистали,

Восхитились не теми песнями.

Беспричинно хотелось лучшего,

Идеального, даже книжного.

Окружали заботой ближнего,

А не близкого, а не нужного.

Беспробудно рвались к сиянию.

И, окончательно видя цели,

Мы нечаянно обмелели

От сердечных пересыханий.

И мечты оказались просты:

Только дом, где ждешь меня ты.

***

Небо синеет к ночи,

Падает на глаза.

В говорах между прочим

Не о ком рассказать.

Тихо и безымянно,

Ветрено и темно.

Образ из черной кляксы

По потолку в окно.

В чьих-то сюжетах рыжих

Капает воск свечей.

Я – к темноте поближе,

К отповеди ночей.

Звезды на покрывалах,

Дыры штормов и штор.

Тысячи лиц не надо,

Только одно – в упор.

***

Ветер пронизывал, рвал и мерил

Длинными фразами путь до дома.

Холод-кузнец заковал все двери,

Чтобы ни выхода и ни входа.

Грязные стаи по серым гнездам

Не разлетелись – ползут крикливо.

Замерли мы в разнодушных позах,

Пыль обнимая по темным квартирам.

Счастье на рынке стаканами мерными,

А парки и мойры орудуют спицами.

Падают звезды, неся сокровенное

В самую тьму, откуда не выбраться.

***

Мы – корабли в этом белом море,

По волнам из разбитого хрусталя.

Расставляем свои бемоли,

Вслух ни слова не говоря.

Миллиметры и мили

– Были —

За борт выброшены мечты:

Жгли мосты и бокалы били,

И шампанского брызги пили.

Распилили и вдаль ушли.

Море белое под ногами

Рассыпается и болит.

В небо черное мы – руками,

Звезды в пригоршнях – маяками:

Утопающим посветить.

***

Хочется холода и зимы,

Начищенных пуговиц-звезд,

В стерильности уличной тишины

Пустоты дорожных полос.

Чтобы небо – дотронуться, низко-низко,

На атлантах фонарных столбов.

A я, переполненный смыслом,

Не рвался из этих льдов.

Снег на снег, шаг на шаг и ветер,

Шелестение тщетное дворников:

Время сыпят. A я не заметил

И смёл его с коврика.

***

Бессмысленно кричать «Не уходи!».

Я верю: встреча состоится.

Друг другу взглянем в ангельские лица,

Слова любви друг другу повторим.

Исток спокойствия и нежная опора,

Моя любовь, моя семья, мой давний друг,

Теперь ты начала свой новый путь.

И крайний дом у ленточного бора

Еще стоит, еще теплом наполнен,

Еще шаги твои я слышу по избе.

И в черно-серой неба синеве

Твой образ навсегда в себе запомню.

Бессмысленно кричать «Не уходи!».

Я верю: встреча состоится.

Друг другу взглянем в ангельские лица,