Анастасия Зильберман ГРОМКОЕ МОЛЧАНИЕ. Разговор с собой © Зильберман А.С., 2023 Разговор с собой Я с собой говорю, или мне это снится? Может быть, я смотрю на себя свысока? Может, это не я? Просто разные лица. Почему по щеке покатилась слеза? Беззаботное детство в любви и заботе, Бесшабашная юность в задорных огнях. Но родители вечно в томимой тревоге, Словно все еще носят меня на руках. Белоснежное платье, банты и косички, Крепко за руку держит любимый отец. В свете лампы настольной пишу на страничке, В выходной как ходили в Кремлевский дворец. Помню мамины бусы в руках теребила, Все жемчужины было никак мне ни счесть. Как про тройку однажды сказать я забыла, Понимала, плохая родителям весть. Снится, елку семьей наряжали, Хвоей пахло, как будто бы в зимнем лесу. Папе с мамой цветные шары подавали, На макушку крепили большую звезду. Нет, не снится мне вовсе, я все это помню, Беззаботного детства никак не вернуть. Как кормила животных тайком я бездомных, Через парк когда в школу держала свой путь. Вдруг откуда-то слышится: «Настя», Я глазами любимые лица ищу. Не вернуть беззаботного детского счастья, В вечность тех, кто ушел, возвратить не смогу. Карпман жизни На кон поставила любовь, Игра без правил, без обмана. О, Боже, что творю я вновь, Жить обещая без изъяна. Круг заколдован, черчен мелом, Такие игры нам б не знать. И я, девчонка в платье белом, Хочу куда-то убежать. Из треугольника не выйти. Смогу ли я спастись сама? Нет смелости и волчьей прыти, Готова я сойти с ума. В игре местами я меняюсь – То в роли жертвы, палача. От палача всегда спасаюсь – То добрая, то злая я. То без вины я виновата, Мечтаю: кто меня спасет? Настала за грехи расплата – Все это жизни мой урок. Сыграв все роли по порядку, Побыв и жертвой, палачом, Вдруг получила ту разрядку, Где поняла: играю в сон. На деле все совсем иначе: В руках держу я Флеш Рояль! Не жажду я чужого счастья, Дороже мне судьбы мораль. Я наигралась в эти игры, Я плачу, тихо уходя. Не будет этот кон проигран. Живу в гармонии любя! Случайный прохожий
Сегодня я с тобою попрощаюсь, Ты смыслом жизни был, моей мечтой. Я больше от любви не задыхаюсь, Ты для меня – прохожий, ты не мой. В тебе мне больше уж не раствориться, Ты как мираж, придуманный судьбой, И знаю, ты не будешь больше сниться, Как поздно поняла, что ты не мой. Поверила я знакам зодиака, Тому, что гороскоп вершит судьбу. Но гороскопа знаки – только знаки, Любви бессмертной не принес он никому. Сильнее знаков лишь биенье сердца, Оно подскажет истинную страсть. И жизни ритм подобен ритму скерцо, В лучах которого любви играет власть. Нуаровая осень У этой осени исчезли краски, И душу временем уже не исцелить. И светом не играют наши маски, И в голове стучит: «Быть иль не быть». Играет в памяти палитра цвета, Где в бабье лето кружит листопад, Где было много радости и света, Принадлежал где нам с тобою город-сад. В пальто пэчворка я была одета, Держа в руках кленовый круассан, Лучами солнца осени согрета, Признание читала по губам. Теперь же осень холодом одета, Туман, дожди, нуар вокруг меня. А в сердце все играет бабье лето, Ответы я ищу внутри себя. Лента победы Не понятный Освенцим, Дахау, Слово странное – Аушвиц, Бухенвальд. Помню, бабушка слезы стирала, Отрешенным казался взгляд. Приставала я к ней и просила: «Расскажи мне, прошу я тебя». А бабуля платок теребила: «Рано слишком, совсем ты мала». Непонятно, зачем она летом Руки прятала в рукава, А душа наслаждалась светом, Помня черное слово «война». На руке ее были цифры, Метка черная о войне, О мучениях, боли шифры, Как послания сатане. Она помнит проклятые печи, Где фашисты сжигали людей, Помнит смерти, людские увечья И мольбы за детей матерей. Безобидными видим цифры В наши дни на руках ребят. Только там ведь никто не выжил, Поглотил всех фашистский ад. Как много тех, кто испытал, Фашистских опытов стал жертвой. Кровавый мир людей сжигал, И слышен до сих пор плач детский. Сегодня, будто из огня, Достану ленту дня победы: Пришла победная весна, Поклон вам низкий, наши деды! |
