К моему удивлению, парень из службы обслуживания клиентов, «Хью», судя по его бейджику с именем, выглядел испуганным.

— Приношу свои глубочайшие извинения. В этом нет необходимости. Я всего лишь…

— Будь полезен и найди нам комнату, которая находилась бы не на другом конце лодки. У моей девушки устали ноги, и ей сейчас не хочется идти пешком.

Я знала, что он просто несет чушь, но от того, что он назвал меня своей девушкой, у меня по спине пробегают глупые мурашки.

— Прямо сейчас. — Хью вытащил ламинированный лист, секунду изучал его и провел нас через несколько дверей вниз, прежде чем завести в комнату.

У меня перехватило дыхание, когда я ее увидела. Я с трудом могла поверить, что мы на корабле, когда увидела высокие потолки, ослепительные люстры и мраморные полы, натертые воском до зеркального блеска. Все было кремового или золотого оттенка, и я бы не удивилась, если бы золотые акценты на мебели были настоящими, из чистого золота.

— Думаю, это подойдет, — сказал Майлз, как только мы вошли. — О, и принеси нам немного выпивки.

— Конечно. — Хью кивнул головой и выбежал из комнаты.

— Что за черт? — потребовала я, поворачиваясь к Майлзу. — Откуда ты знал, что это сработает?

— Я не знал? Но у моего дяди действительно есть такая яхта. Сотрудники всегда в ужасе, независимо от того, насколько мы добры к ним. Я думаю, это укоренилось у людей, которые работают на мегабогачей. Они настолько привыкли к тому, что через них переступают, что им почти становится не по себе, когда это не так. Как будто они думают, что это какая-то ловушка.

Я села на кремово-белый кожаный диван, а затем подняла брови, почувствовав, насколько он удобен.

— По крайней мере, я буду чувствовать себя комфортно, пока моя жизнь разрушается.

— О, да ладно тебе. Ты думаешь, я не смогу это исправить? Есть одна вещь, которую тебе нужно знать обо мне, Рей. Я самый изобретательный ублюдок, которого ты когда-либо встречала. — Майлз подошел к телевизору и вытащил какую-то сложенную бумагу. Он изучал ее несколько секунд, затем издал звук облегчения. — Хорошие новости. Это однодневная поездка. Просто круиз по морю, прежде чем они вернутся в тот же порт. Твоя жизнь не может быть разрушена из-за того, что тебя не будет всего один день, не так ли?

Я думала о том, какие занятия мне придется пропустить. Аномальное поведение, психология развития и экспериментальная психология. По крайней мере, никаких тестов. Но сегодня мы обсуждали одну из самых сложных тем в экспериментальной психологии, и я уже пыталась разобраться в ней самостоятельно с помощью учебника, но не слишком преуспела.

— Не совсем разрушена, — наконец призналась я.

— Прекрасно. Когда Жакез вернется с нашей выпивкой, мы просто проведем здесь время с пользой.

— Его зовут Хью.

Майлз повернулся, выгнув бровь.

— Вы двое раньше встречались или что-то в этом роде?

— На нем был бейджик с именем. Я удивлена, что самый изобретательный ублюдок во всей вселенной не заметил этого.

— Выбор подходящего партнера — это часть ресурсного инструментария. Найди кого-нибудь, кто прикроет твои слабости и все такое.

Мало-помалу я почувствовала облегчение, теперь, когда я знала, что мы не будем неделями торчать в море. Мы все еще вторгались на территорию яхты, которая, вероятно, стоила сотни миллионов долларов, но у нас была комната, в которой можно было спрятаться. Все должно быть хорошо. «Все действительно должно быть хорошо, так что перестань так нервничать».

Я испустила долгий вздох, затем скинула свои кроксы и положила ноги на диван.

— Отлично. Я приняла решение. Я собираюсь насладиться нашим заточением в этой до смешного роскошной комнате…

Майлз хлопнул в ладоши.

— Замечательно.

Вскоре после этого пришел Хью с тележкой, настолько нагруженной ликером и бокалами, что я подумала, что мы, наверное, могли бы открыть свой собственный бар.

— Этого будет достаточно, — разочарованно сказал Майлз. — А теперь, пожалуйста, проследи, чтобы нас никто не беспокоил.

Хью кивнул, пятясь, вышел из комнаты, а затем закрыл дверь.

— Что ты хочешь выпить? — спросил Майлз, роясь в бутылках и поворачивая их, чтобы прочитать этикетки.

Я склонила голову набок, наблюдая за ним. Я позволила себе насладиться тем, каким абсолютно безумным был этот момент. Я не только была наедине с парнем, который был далеко не в моей лиге, но и находилась на мега-яхте. Судя по всему, мы также собирались позволить себе очень опрометчивое количество выпивки. Как бы сильно я ни понимала, что должна беспокоиться о миллионе других вещей, все, что я могла сделать, это улыбнуться.

Было приятно отпустить все и уделить минутку только себе. Может быть, на двадцать четыре часа я смогла бы хоть раз побыть нормальной. Я могла бы перестать фильтровать каждый выбор по меркам долбаной ответственности, которую я всегда чувствовала за то, чтобы все делать правильно.

Хотя бы раз в жизни я могла бы побыть обычной студенткой колледжа и повеселиться.

— Выбор за тобой.

Майлз налил нам в бокалы чего-то, по вкусу напоминавшего огонь. Как и в те несколько раз, когда я пробовала крепкие напитки, я не могла понять, в чем их привлекательность. Это было похоже на наказание, но я все равно пригубила его.

— Почему ты говоришь так, будто ты небогат? — спросила я, когда мы устроились на диване. — Ты говоришь это так, словно тебя лишили семейного состояния или что-то в этом роде.

— В некотором смысле, так оно и есть. — Майлз удобно откинулся на спинку дивана, так что его колено упиралось в мое бедро. Он опустил взгляд на свой бокал, покрутил его и сделал глоток. — Мой папа действительно сторонник идеи, что деньги — это яд, если с ними неправильно обращаться. Как нечто, к чему ты должен выработать надлежащую терпимость, или что-то в этом роде. Сколько я себя помню, мы действительно жили в очень скромных местах. Не особняки и не безумные семейные поездки. Просто пригород и обычное дерьмо. Небольшие карманные деньги, работа по дому, называй как хочешь.

— Разве это тебя не разозлило?

— Тогда? Да. Иногда. Я никогда не признаюсь в этом его старой капризной заднице, но я действительно думаю, что мой отец был прав. Как часто дети мегабогачей вырастают хорошими или даже нормальными? Ты растешь с такими деньгами и считаешь это нормальным. Я думаю, это портит твою точку зрения таким образом, что, вероятно, ее никогда нельзя будет изменить. Так что, да. Наверное, я благодарен своим родителям за то, что они сделали это так, как они это сделали.

— Тогда в том, что он не хочет давать тебе работу, больше смысла.

— Это так. — В голосе Майлза прозвучало некоторое удивление. — Но он все равно мудак.

Я ухмыльнулась.

— До того, как… когда мой отец был рядом, он не был большим поклонником жесткой любви. Он позволял нам все сходить с рук. Например, однажды я увидела в Интернете видео с розыгрышем, где они намазывают землю маслом и закрывают дверную раму прозрачной пищевой пленкой. Затем они крикнули родителям, чтобы они шли на кухню. По сути, они теряют опору и соскальзывают лицом в пищевую пленку, падая вниз. За исключением того, что мой отец просто врезался в стену и сломал лодыжку.

Майлз как раз наливал нам обоим еще, но остановился, поморщился и посмотрел на меня.

— Серьезно? Звучит так, будто ты была монстром.

Я рассмеялась.

— Ну, он увидел, что я заплакала, когда поняла, что произошло. Вместо того чтобы разозлиться или даже попросить меня вызвать скорую, первое, что он сделал, это попытался успокоить меня. — Я рассеянно подобрала немного ворсинок с дивана. — Я много думаю об этом. Каково это, должно быть, — заботиться о ком-то так сильно, что инстинктивно ставишь его выше себя. Когда это уже даже не выбор, а просто то, что ты делаешь.

Майлз протянул мне мой бокал и снова сел.

— Люди, которые тратят время на то, чтобы беспокоиться о подобных вещах, обычно в конечном итоге находят ответы, которые им нужны.