Она остановилась как раз перед тем, как наши губы встретились.

— Это произойдет на самом деле?

— Если ты этого захочешь.

Глаза Рей искали мои, затем она расслабилась, закрыв их.

Наши губы соприкоснулись. Все хаотичные звуки города и мирные крики животных притупились, превратившись в ничто. Были только мы. Наши губы. Мягкое прикосновение кожи к коже и влажный жар ее языка, скользящего по моему.

Целовать ее было так чертовски правильно. Я хотел большего. Больше всего, и я не был уверен, что смог бы удержаться от этого, даже если мы были посреди парка.

— Майлз, — выдохнула она.

«Нет, черт возьми».

— Да? — Моя рука все еще лежала у нее на затылке, а ее губы покраснели. Она выглядела потрясающе, и мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не поцеловать ее снова, независимо от того, что она пыталась сказать.

— Мы не должны.

Я закрыл глаза.

Бл*ть.

Мне пришлось напомнить себе, что именно это привлекло меня к ней в первую очередь. Она не была простой. Не то что готовить курицу, которую я мог бы намазать сливочным маслом, отправить в духовку и забыть о ней. Рей была похожа на тесто, которое нужно было замесить, помассировать и размять до нужной консистенции.

Но я знал, что есть что-то идеальное, что я мог бы сказать, чтобы, по крайней мере, в основном спасти этот момент. «Не уходи. Мне жаль. Ты мне действительно нравишься. Но подождите, это еще не все!»

Каким бы ни был правильный ответ, оказалось, что тупо сидеть и ничего не говорить было неправильным ходом. Рей уже встала и спускалась с холма.

Я на мгновение задумался о том, чтобы показать ей, что я легко могу поймать ее, если съеду с холма на своей коробке из-под пиццы, но решил, что вести себя как пятилетний ребенок обычно неразумно. Так что все, что я делал, это смотрел, как она уходит.

Это было прекрасно. Она могла вести себя как сумасшедшая, но я знал, что она будет думать об этом поцелуе всю ночь. Черт возьми, я бы даже рискнул поспорить, что она собиралась думать о нем в душе. И в постели.

Я достал свой телефон и быстро набрал ей сообщение.

Очаровательный ублюдок: Что всегда говорят психотерапевты? Мы добиваемся прогресса. Свидание-приквел 1: без поцелуя. Свидание-приквел 2: поцелуй с грязными последствиями. Свидание-приквел 3:???

Шероховато. Но мне было все равно, я нажал «Отправить» и улыбнулся, представив, как она закатывает глаза.

Рей: Свидание-приквел 3: Майлз сидит один на своем диване в спортивных штанах и смотрит «Колесо фортуны».

Я усмехнулся.

Очаровательный ублюдок: Конечно. Пока ты в ванной, готовишься к умопомрачительному сексу, который последует за этим.

Я подождал ответа несколько минут, но у Рей хватило наглости оставить его без ответа. Ладно. Прекрасно. У тебя есть чем заняться, и у меня тоже.

Я встал, отряхнулся и в последний раз съехал с холма. На самом деле, это было ложью. Следующие полчаса я потратил на то, чтобы еще несколько раз скатиться с холма, а затем продолжил свой день.

Глава 13

Рей

Я перечитала то, что написала, грызя ногти. Мое эссе о ненормальном поведении было почти закончено, но я кое-что упускала. Все действительно было так, как я и говорила, когда говорила Майлзу, что люди похожи на преступление. В данном случае мне нужно было побольше взглянуть на место преступления, чтобы получить последние улики для моей статьи.

Я была дома, в нашей старой квартире, со своим ноутбуком на журнальном столике. Я жила в этом месте всего несколько последних лет учебы в средней школе. Раньше у нас был уютный дом за городом. Потом папины сбережения и деньги по страховке жизни начали иссякать, и нам пришлось переехать сюда. Маме тоже пришлось вернуться на работу, которую она ненавидела.

Я старалась навещать их как можно чаще. Пенни лежала на полу, перед ней была разложена какая-то электроника. В руке у нее была опасная на вид штука, от которой время от времени поднимался дым, а комнату наполнял странный, едкий запах.

— Это безопасно использовать здесь? — спросила я.

Пенни подняла голову.

— Если только что-нибудь не загорится. Надеюсь.

— Думаю, до тех пор, пока ты будешь осторожна.

— А над чем ты работаешь? — Пенни вытянула шею, пытаясь заглянуть в мой ноутбук.

— Только над статьей.

— Могу я прочесть?

— Не знаю. На самом деле она не…

Пенни вскочила и плюхнулась на диван рядом со мной. Она остановила меня прежде, чем я успела захлопнуть ноутбук.

— Ненормальное поведение. Ух. Интересно.

Я закатила глаза, но решила, что дать ей почитать не повредит.

Несколько секунд ее губы беззвучно шевелились, затем она начала читать вслух.

— Майлз Чемберсон демонстрирует признаки нарциссической отстраненности от реальности, в значительной степени вызванной защищенным воспитанием и привилегиями. — Она перестала читать и повернулась, чтобы посмотреть на меня. — Разнесла в пух и прах. Звучит так, будто ты ненавидишь этого парня. Кто он? Кто-то, кто издевался над тобой или что-то в этом роде?

Я придвинула ноутбук поближе к себе, частично закрыв его.

— Нет. Я не испытываю к нему ненависти. Я просто пытаюсь объективно оценить его.

— Кто он?

— Полагаю, это тот парень, с которым я вроде как встречаюсь?

Пенни откинула голову назад, ее рот беззвучно сложился в «О» от шока.

— И он знает, что ты пишешь о нем вот так? Может, мне всего тринадцать, но я почти уверена, что это именно та вещь, которая заставляет пенис парня съеживаться и уходить внутрь его тела.

— Пенни! — сказала я, смеясь. — Ты слишком маленькая, чтобы говорить о пенисах.

Она бросила на меня невозмутимый взгляд.

— Я учусь в средней школе, Рей. Мальчики моего возраста почти не говорят и не пишут по-английски. Они практически общаются с помощью шуток о члене и маленьких картинок пенисов на всем, к чему прикасаются.

Я притянула ее в объятия.

— Перестань взрослеть, ладно?

Она погладила меня по голове.

— Ты такая прелестная со своими старомодными привычками.

— Ты действительно думаешь, что все так плохо? — спросила я, снова глядя на свой ноутбук.

— Это многословно и немного претенциозно, но статья не показалась мне плохой. Это просто кажется подлостью. Например, если бы я была этим парнем, я бы, наверное, искала новую девушку.

Я вздохнула. Я бы не стала всерьез прислушиваться к советам любого другого тринадцатилетнего подростка, когда дело касалось эссе для колледжа. Однако моя сестра была необычной, и я обнаружила, что ее критика уже вызвала у меня желание начать работу над статьей заново.

— Мне действительно нужна отличная оценка за эту работу.

— Честно говоря, то, как ты пишешь о нем, звучит так, будто ты не так уж хорошо его знаешь. Я думаю, ты заполняешь множество пробелов и строишь догадки повсюду.

«Да, потому что так оно и есть». Я со стоном обняла ее одной рукой.

— И вообще, когда ты успела стать такой умной?

— Я всегда была умнее тебя. Просто ты наконец-то научилась признавать это.

Я взъерошила ее волосы и игриво толкнула.

— Иди поиграй еще со своими игрушками, а я попробую исправить статью.

— Думаю, тебе нужно пообщаться еще с мистером нарциссической отстраненностью, прежде чем ты будешь тратить на это еще время.

— Эй, — сказала я. — Ты сказала, что статья не так уж плоха.

Она спрыгнула с дивана и вернулась на пол.

— Да, ну, я знаю, что у тебя проблемы с гневом, и не хотела быть на расстоянии вытянутой руки, когда скажу тебе правду. Твоя статья — отстой. Сожги ее дотла и начни сначала.

Я откинулась на подушки дивана и достала свой телефон. Я также до сих пор не ответила на последнее сообщение Майлза.

Я еще раз обдумала то, что сказала Пенни, и почувствовала, что наконец-то начала что-то понимать. Моя работа была отстойной, потому что я пыталась сохранять эмоциональную дистанцию с Майлзом. Каждый раз, когда мы начинали тусить вместе, я отталкивала его, как будто могла каким-то образом свести на нет то, насколько дерьмово с моей стороны было использовать его подобным образом, если бы мне просто удалось избежать «первой базы».