Голова болит…

Отовсюду доносятся агонизирующие стоны…

Я чувствую пульсацию в своём черепе…

Вспышка боли… Бессознательность… Вспышка боли…

И сквозь всё это, я не могу не думать об одном:

«Как же не повезло…»

…

Вернёмся на пару часов назад.

Ещё в те времена, когда я сидел в своём директорском кресле и считал заработанные деньги.

Сто пятьдесят тысяч чистой зарплаты за вычетом всех налогов…

Стоило мне увидеть эту цифру, как сразу я осознал – моя мечта близко.

Что значат сто пятьдесят тысяч? Сто пятьдесят тысяч – это возможность жить нараслабоне. Забыть про все эти запары, переработки, кучу растраченных нервов.

Жаль только, что сейчас мне уже почти сорок, но сам факт… Сам факт. Цель выполнена. Можно идти и рубиться в игры до конца своих дней, лишь изредка вникая в дела. Бизнес я настроил так, чтобы он был стабильным и работал сам по себе большую часть времени.

Я не карьерист, как многие обо мне думают. Я просто очень, очень хотел не работать. А если не хочешь работать, то варианта два: либо мыло душистое и верёвка пушистая, либо горбаться ради этой самой возможности не работать.

Соблазн идти дальше и пытаться выйти за свои лимиты велик, но я держу себя в руках.

Держу, но…

– Шииииииик…

… всё-ещё радуюсь.

Осталось вывести это в стабильное состояние, и можно отдыхать…

– Да-а… Лады… – сняв с вешалки свою куртку, я запираю кабинет, и выходя, говорю Насте: – Я домой. Если что-то важное – звоните.

– Хорошо, Фёдор Николаевич.

Хорошая девка… Жаль только ничего не вышло. Ме.

– Ме, ме, ме… – переживая воспоминание, от которой кринжует сама моя сущность, я сел в свою машину, и, заведя двигатель, только коснулся ногой педали, как вдруг…

Всё.

В прямом смысле, всё.

Конец. Для моей жизни.

Не, машина не взорвалась. Кому я вообще надо? Не…

Сразу за этим, я услышал голос.

– Ой… Лишние… Как много лишних… Эм… И что нам с ними делать?

– Убивать мы их не можем. Право священности жизни.

– Да знаю я. Я спрашиваю, как нам поступить?

– Ну… эм… Эники-бэники… В общем, пусть живут в телах тех, кто должен умереть в том мире. Вылечи их раны, а я распределю души.

– Понял.

– Отлично…

– Нужного мы хотя бы вытащили?

– Да, вон он, я вижу его. Его можно переместить в его же теле. Просто внесём коррективы.

– Хорошо…

А дальше произошёл хаос.

– Эм… – раздался голос, вроде я хотел это сказать, но голос прозвучал совсем чужеродно, – а можете пожалуйста объяснить, что происходит?

– А? Мы можем говорить?

– Да, но голоса будто не наши.

– Эм…

Неразбериха абсолютно одинаковых голосов продолжалась какое-то время, пока те два существа, которые явно накосячили, не решили ответить:

– Погоди. Они нас слышат?

– И какого хера понимают?

– У нас проблемы…?

– Эм… НЕТ! Ведь всё шло по плану!!!

Единственная мысль, которая промелькнула во мне: «Господи, какие же они косячники… Косячники… АААААААА!!!»

– Дорогие попаданцы! Минутку внимания! Прежде всего, мы хотим объясниться! Вы были избраны, чтобы попасть в иной мир! Все!

… Ага. А минуту назад они говорили о ком-то одном, и что всех остальных затянуло по ошибке.

– Вам дадут тела и право на новую жизнь в прекрасном мире Гарондальс, возрадуйтесь, герои! Мир, который вам предстоит спасти, находится на пороге ужасной войны, и лишь вы способны спасти его! В качестве подарка, вы все получите небольшие презенты после того, как очнётесь. Всё, пока!

А затем, наступила тьма…

И теперь я лежу в агонии, переваривая всё произошедшее.

Вот так всё просто. Кажется, они даже не понимали сначала, что мы всё слышали.

Хочу ли я паниковать? Ну… Наверное, но головная боль не позволяет пошевелить даже пальцем. А ситуация… С одной стороны, не верится, а с другой – собственно, разве произошло что-то, из-за чего можно было бы беситься?

Разве что, матушку с отцом жалко… Блин, а ведь говорила мне, что бизнесу нужен наследник. Я думал – да чё там, бабка, хочет поскорее внуков потискать… Ан-нет. Как знала, что какое-то дерьмо произойдёт.

Хотя… Когда я… Эм… А что вообще было?

Просто не было даже какого-то спецэффекта. Просто миг, чёрный экран, разговор, хоп, и я тут.

Блин… Косяк… Косяк он и есть косяк.

… Но именно в тот момент, когда я наконец-то начал выходить к своей цели.

Злоба берёт не от факта того, что я вроде умер, и сейчас в незнакомом месте с умирающей от боли башкой.

А от того, что я умер ещё так и не распробовав вкус богатого дяди.

Ы-аааа-ууу… Как же болит голова…

…

…

…

Отрубился.

Пришёл в себя.

Голова болит заметно меньше. В глаза светит какая-то хрень, похожая на лампу.

Поворачиваюсь набок и слышу удивлённое:

– Охренеть, живой! Ему же пуля прям в мозг угодил. Нихрена. – мужской, радостный возглас.

Пуля… В мозг…

– Не зря говорят, что Кровожоры живучие как не знаю кто. – мужской, достаточно грубый бас.

Кровожор…

– Интересно, он хоть что-то разбирает? Эй, Рик, ты слышишь нас? – ещё один голос, женский, но низкий и довольно хриплый.

Разбираю ли что-то? Да, кажется, понимаю… Рик. А это, выходит, знакомые Рика?

Переворачиваюсь на бок… Голова болит при движении, но, пожалуй, уже гораздо слабее, чем в прошлый раз.

Аккуратно открываю глаза и пытаюсь вглядеться в фигуры.

И правда… Два крупных мужика, один поменьше и потоньше, второй побольше и потолще. И девушка… Девушка… Ох ты ж мать…

– Ши-ик.

Златовласая красотка в чёрном плаще, блондиночка-эльфиечка с золотыми, хищными глазами и перебинтованным лбом.

– Живой? – спросила эта же девушка, заглянув мне в глаза, – спасибо что прикрыл, я в долгу…

– Хи-хи… – я продолжал пялиться на её острые ушки, – кхм… То есть, конечно, сочтёмся.

– Рик, ты как вообще выжил, вау? – меня схватил мужик потоньше и похлопал по плечу.

– Эй, не трогай его. Ему сейчас… Хотя, он уже даже смеётся… Рик, ты вообще как себя чувствуешь?

– Голова немного болит, а так… Жить буду.

– Хорошо… Встать сможешь? В госпитале недостаточно коек. Только для тяжелораненых.

Поразмыслив, я попытался подняться со своего места.

Изменение центра тяжести и небольшая встряска, и башка уже раскалывается. Но раскалывается не так, как могла бы… Быстро же я в себя прихожу.

Встав на ноги, я слегка пошатнулся.

Тело ощущается слишком лёгким, и рост сантиметров на пятнадцать выше того, к какому я привык. Из любопытства, я ощупал себя, нащупав крайне, нет, крайне неплохую мускулатуру.

– У тебя взгляд другой… Неужели откровение предсмертное получил? – спросила эта самая эльфиечка. Ростом она, к слову, на пару голов ниже меня, но её приказной тон заставляет меня почему-то бояться.

Хотя, она всё-ещё милая. До жути милая.

– Что это? – переспросил я.

– … – она прищурилась. Бля… Кажется, я не узнал самую базовую вещь.

– Как меня зовут? – спросила она, схватив меня за локоть.

Мои глаза забегали туда-сюда. Я начал слишком часто дышать, пока не, склонив голову, не ответил:

– Ну… Понимаешь… Я не помню.

Она какое-то время тупо смотрела на меня, а затем, прикрыв лицо рукой, тяжело вздохнула.

– Плохо… Очень плохо, Годрик. Нужно что-то делать… Идём.

– Эй, кэп, нам с вами идти? – старший из тех двух мужиков, посерьёзнев. Второй же едва сдерживал смех, услышав весь этот разговор.

– Не, наблюдайте за ситуацией в крепости. Скоро будет повторный штурм, и нашему отряду… Будет тяжело без Рика. Очень тяжело…