И такси бегут тогда по городу,

словно бесконечность по судьбе,

еду я спокойная и гордая,

и слегка скучаю по тебе.

Осень ожидания и беспечности,

осень грусти, вздора и тоски,

все осталось где-то в дикой вечности,

и давно исчезли те листки.

31 октября 2004

***

Рождество, мороз и ветви,

словно линии судьбы,

простираются под светлым

небосклоном из мечты.

Голубь сжался, точно шарик,

под окном сидит один.

На судьбе все беды – шрамы,

холод нынче господин.

Голубь вдруг расправил крылья.

И над ветками судьбы

полетел. Две птицы рыли

снег балконный без вражды.

Словно кто меня услышал:

голубь стукнул мне в окно.

И поют опять под крышей.

Что за птички? Все равно.

Рождество и голубь мира,

примирение хоть на миг.

Заиграла в холод лира.

На сугробах солнца блик.

7 января 2003

***

Город лесной, город родной,

светлый, красивый.

Солнечный весь, небом, водой,

зданиями в иней.

Здания плывут, сказочный флот,

как бригантины.

Мэрия вдруг – жизни оплот,

горы все сдвинет.

Взмоет фонтан струйкой воды,

облаком влаги.

Город родной, милый как ты,

в трепетном флаге.

Вижу красу новых людей,

умных, спокойных.

Едут, идут в мир новостей

честно, достойно.

Город живой тихой водой,

словно весь вымыт,

мертвой водой в годы войны,

он будто вымер.

Выжил родной, встал он из сел

белым и славным,

и в микросхемах прочно осел,

и в них стал главным.

4 марта 2003

***

Завис сосульками сугроб

под солнышком к восьмому марта.

Он весь ажурный, словно герб,

и весь он в нишах, будто парта.

А рядом снег лежит, как вата,

он неподвижный, он – газон,

слегка искрит, под солнцем – надо,

над ним витает сам озон.

Все осмотрела. Взгляд напротив

завис с улыбкой на устах.

Глаза искрят и зубы, рот ли.

Сосульки лет. В моих летах.

6 марта 2003

***

Окунись в мир солнца и тепла,

пробеги ты зайчиком по лужам,

разбуди весеннего орла,

трепет крыльев так для счастья нужен.

И дорога станет так светла,

как глаза любовника и мужа.

Полыхнет весенняя капель

в свете отраженных канделябров,

и стряхнет усталость чудо-ель,

и сверкнет окраской милый зяблик,

и с сосулек капли, словно гель,

упадут на солнечный кораблик.

7 марта 2003

***

Дюймовочка сидела в орхидеи,

малюсенькая, нежная она,

как будто бы участвует в спидвее,

и пилотирует случайно лишь одна.

Опасный спорт. Дюймовочка кометой

по льду на мотоцикле пронеслась.

Теперь на пьедестале. Всем заметно,

что орхидея не дала упасть.

12 марта 2003

***

Светлеет весеннее утро,

прозрачное утро в Москве.

И в контурах крыш очень бодро

сверкают лучи. На доске

луч света совсем не ярок,

хоть эта доска – козырек.

У утра короткие сроки,

и быстро проходит сей срок.

Пока светло – серое небо

светлее за крышей домов,

где спряталось солнце, что слепит,

а звук от машины вдруг смолк.

У утра есть звуки и солнце,

у утра есть птичий распев,

и ламп, выключаемых, кольца,

а звуки по лужам – припев.

17 марта 2003

***

Солнце светит, светит.

Первый дождик льет.

И проходит время,

и растаял лед.

Жду и жду листочки,

а их нет и нет.

Первые сережки

вылезли на свет.

Распушилась верба,

в хвостиках сосна.

О, да то осина.

Скромная весна.

Мелкие листочки

еще день и вот,

над стволами будет

их зеленый свод.

3 мая 2003

***

Светлые мечты стелются над миром

в солнечных лучах.

Ясный небосклон трепетной Стихиры

в копьях и мечах.

Зеленеет луг, всходами светлеет,

прямо на глазах.

А газоны вновь точками желтеют,

в одуванчиках.

23 мая 2003

***

Блестят в граните берега.

Каналы ткут свои узоры.

Как море, плещется река.

Встают великие соборы.

Ворота редкой красоты

златою кованой зарницей,

слегка касаются листвы,

и отражают чьи – то лица.

Пройду Великий Эрмитаж,

коснусь прекрасного величия,

и поднимусь как на этаж,

в душе своей, в полеты птичьи.

Я пролечу над бездной лет

красот былых, великолепных.

Оставил разум высший след

и золотой на стенах слепок.

Янтарный клад пленит меня

своим теплом, своим сияньем.

Он будет комнатный магнит,

он отразит веков слияние.

Фонтаны плещут в синеве

и замирают у Самсона.

И только блеска нет в листве,

но блеск есть даже у газона.

03 июня 2003

***

В пургу попали мы, болтая,

сугробы стенами стоят.

Природа стонет, завывая.

Автобус полон был ребят.

Они все пели песни дружно,

так заглушая страха миг.

Мотор ревел во тьме натужно,

и не естественный был мир.

Стояли вдоль дорог машины.

У них, что ль кончился бензин?

Сугробов дикие вершины

страшили близостью картин,

Они почти касались окон.

А снег вращался и летел.

Никто от страха не заохал,

лишь прессовал сугробы тел.

И все сближались ближе, ближе,

И пели громко, что есть сил.

Их головы склонялись ниже,

вдруг, кто-то сонно засопел.

5 июня 2003

***

Погода, я скажу вам, не шашлычная,

с зонтом не очень хочется гулять.

Деревья мокнут, дело-то обычное,

под зонтиком пройду сегодня я.

На озере дожди с водою светлою

встречаются, как точечный массаж.

Деревья в такт качают тихо ветками,

ты мне главой кивнул. Какой пассаж!

Шашлык устал томиться, с луком вяленый,

ведь дождик затевает новый бег.

Деревья мокнут, ветрами повалены,

стояли ж на пригорке целый век.

Шашлык сегодня нам не улыбается,

и кровь в сердцах не вспыхнет от вина.

Погода очень мокрая и банная,

и встреча наша вовсе не видна.

Мир спит под дождик влагой затуманенный,

под зонтиком все медленно спешат.

А дождик расплескался водной манною,

и капли в лужах рожками смешат.

10 июня 2003

***

Синева отчаянно холодная

расточала солнце перед сном.

Это лето искренне прохладное,