На протяжении почти половины дороги я никак не могла найти нужных слов, чтобы правильно объяснить Иреку все, что сегодня случилось в подсобке. Поворачивала голову к нему, открывала рот и… закрывала. Наконец, спутник не выдержал:

– Что-то случилось? – спросил он обеспокоенно. – Проблемы на работе?

– Да, так! – вздохнула я. – Понимаешь. Светлана Максимовна видела меня с Шаукатом Вяземцевым и все не так поняла.

– Это когда он бежал за тобой с букетом? – вскинул бровь Ирек. – Не беспокойся. На заседании кафедры я подтвержу, что ничего пикантного там не случилось. Я ведь сам все видел. Собственными глазами.

– Не только… она видела нас еще сегодня…

Ирек даже на минуту обернулся ко мне.

– И что произошло? – его взгляд казался пытливей, чем взгляд Насти Рудниковой. Ревнует? Вот уж совсем не хотелось бы!

До сих пор мы с Иреком не выходили за рамки оговоренного дружеского общения. Пара попыток взять меня за руку или под руку – не в счет.

Парень стойко придерживался нашего уговора. А, скорее всего, просто чувствовал, что иначе я пойду на попятную…

А вот теперь приступ ревности? Это уже вовсе не к месту! А главное – совсем не ко времени! Ирек мне очень нужен, причем, именно в качестве друга. Защитника на заседании кафедры. А не ревнивого Отелло с допросами и подозрениями. Тем более, что за последние дни мы не раз уже поднимали тему, того, что пока встречаемся исключительно, как хорошие приятели. Я постоянно об этом напоминала. И Ирек все подтверждал.

Ладно. Вот и проверим, насколько он со мной честен.

Меньше всего мне хотелось, чтобы в Иреке вдруг проснулся этот пресловутый инстинкт собственника. Такой классический для мужчины, даже если он вас уверяет, что вы – просто друзья. Стоит нарисоваться сопернику, не совсем далеко, а поблизости, прямо под вашим носом, как этот ваш «просто друг» начинает показывать зубы. Мериться градусниками с потенциальным разлучником. И ничем хорошим это обычно не заканчивается.

В особенности, если вспомнить, что Ирек занимался борьбой, и Вяземцев, видимо, тоже.

Я начала осторожно, медленно подводя спутника к тому, что мне требовалось внушить ему.

– Я пошла в подсобку к Ефремовичу. Ну ты ж знаешь… Он нам все чинит. А у нас одна струна для изучения стоячих волн ослабела. Крепление пытались затянуть – бесполезно, как мертвому припарки. Видимо, что-то с механизмом.

– Да. Эта струна в последнее время стала слабеть. А дальше? – голос Ирека звучал очень напряженно и это мне совершенно не нравилось. Надо, надо исправлять ситуацию. Не дай бог еще тут проколоться! Хватит мне на сегодня стрессов! Они мне еще завтра светят! Как хирургические лампы в глаза.

– После меня в подсобку зачем-то зашел Вяземцев. Я споткнулась о всякий хлам, который складирует Ефремович. Ну ты же бывал в подсобке? Видел, что там творится?

– Бывал и видел. Что дальше?

– Я практически упала, причем на какую-то установку с ужасно острыми краями. А Вяземцев подскочил и ловко поймал меня на лету. Я даже синяка не заработала. Отделалась легким испугом.

– А дальше? – в голосе Ирека напряжение только нарастало, глаза его странно поблескивали.

– Светофо-ор! – вскрикнула я, потому что Ирек едва не влетел в притормозившие впереди машины.

На эмоциях не увидел красный свет.

Я с облегчением выдохнула. Спутник забористо выругался. Вначале матом, а потом культурней. Вытер испарину ладонью и виновато посмотрел на меня:

– Извини, Алина. Я слегка облажался… Больше такое не повторится.

– Да уж! Совсем не хотелось бы! А то я с тобой больше не поеду! – неловко пошутила я.

Ирек резко прищурился и вдруг спросил:

– А с кем ты поедешь? С Вяземцевым?

– Да что ж он вам всем сдался-то! – возмутилась я, всплеснув руками. – Вяземцев и Вяземцев! Вам бы только романы писать про меня и студента. И продавать их в электронном виде на каком-нибудь популярном сайте. Например, на ЛитНете!

Ирек мягко тронулся с места и не стал сильно разгоняться. Несколько минут мы ехали молча. Спутник только странно посматривал и ничего не комментировал. Видимо, переваривал мое возмущение и едва не случившуюся аварию. Я сама уже думала, что мы вот-вот врежемся…

Наконец, Ирек разродился:

– Алина. Прости. Я не дал тебе договорить. Помню. Мы просто друзья. Рассказывай все, как другу.

– Точно? Ты в этом уверен?

– Да! – выдохнул Ирек.

Я постаралась выглядеть как можно более убедительной. Даже слегка улыбнулась.

– Да ничего дальше не случилось! Вот прямо совсем ничегошеньки! Я поблагодарила и вышла. А Шаукат вышел следом. Я спешила на пару и он, вероятно, тоже. Ефремовича мы так и не дождались. Так, что пришлось на занятии не давать 207 работу.

– И наша Светлана Максимовна, как всегда, кучу всего нафантазировала? Усмотрела в вашем совместном минутном пребывании в подсобке нечто страстное, жгучее и порочное? – усмехнулся Ирек и в его голосе явственно слышалось облегчение.

Ну слава богу! Его мне удалось настроить как надо. Правильно. И обойтись без эксцессов. Если не считать нескольких метров нервов, потерянных в ожидании аварии.

– Представляешь? Мы были вместе минуту! Может две! Ну максимум, пять! А она такого понапридумывала! И разнесла уже по всей кафедре! Мне Настя Рудникова сказала…

– Это она может, – согласился Ирек. – Я понимаю, ты переживаешь, что она опять начнет мутить воду. Причем, на заседании кафедры. У нас это излюбленная тема. Среди все этих блюстителей морали, нравственности и культуры воспитания. Не стоит заморачиваться, Алина. Это все бабские сплетни. Я просто скажу, что мы встречаемся и все вопросы отпадут.

– Думаешь, стоит публично заявить, что мы с тобой встречаемся?

Я чувствовала себя так, словно Ирек собирался сказать, что мы скоро поженимся. Причем, без моего желания и согласия.

Или будто бы он, несмотря на наш уговор, все равно делает предложение и заказывает свадебный банкет. Уже даже список гостей и блюд лично заверил. Начал рассылать приглашения…

Стало даже будто бы тесно. Словно машина Ирека резко поменяла габариты и стала намного меньше.

Будто мне некуда деваться. Либо под венец с Иреком, либо под смолу и перья за бурный роман с Вяземцевым. Либо приличное объявление о нашем липовом романе, либо прилюдное клеймо женщины легкого поведения.

Так себе выбор, надо отметить.

– Не хочешь ничего не скажу, – Ирек Назимов, как всегда, сразу поймал мое настроение. А вот причину его объяснил для себя не совсем верно. – Понимаю. Не хочешь новых сплетен. Чтобы еще и нас всякий раз рассматривали под лупой. Следили за каждым жестом и не оставляли одних. Забей. Тогда я скажу, что видел вас в окно подсобки. И ничего такого там не случилось. А если Светлана Максимовна так любит служебные романы, пусть пишет о них книги. Говорят, это очень котируется и даже неплохо продается.

– Спасибо! – от души поблагодарила я. – Ты очень меня выручишь.

– Да забей! Светлане Максимовне только бы блюсти нравственность преподавателей. У самой дочка родила ребенка невесть от кого. Мы отца так и не знаем. Думаю, сама Светлана Максимовна о нем тоже ничего не ведает. Может это один из студентов? Может вообще первокурсник? Почему его так скрывают? А при этом Светлана Максимовна в каждой бочке затычка.

– Ну ты можешь сказать, что тот эпизод с цветами не имел никакого личного подтекста? Просто взрослые студенты достали меня на лекции, и Вяземцев извинился за них? Один за всех. А?

Ирек усмехнулся.

– Скажу. Хотя это неправда. Он явно что-то к тебе испытывает. Но Вяземцев не такой дебил, чтобы приставать к женщине, которая встречается с другим. Да и не думаю, что после первого отказа, он все еще питал к тебе какие-то чувства.

– Это почему же? Думаешь, я не так хороша? – я притворно усмехнулась, выпятив грудь и губы. Хотя, на самом деле, предположение, что Вяземцев сразу же ко мне охладел, вызвало неожиданно неприятные ощущения. Даже захотелось выругаться.