— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Я проследил, как ты ушла в отель, и следом зашел в свой номер.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Ну, чтоб ты знала, что затмение мое прошло, все кончено.

— А Маша?

— Какая Маша?

— Что постоянно названивает тебе.

— Ну, причем здесь Маша?

— Леш, давай спокойно насладимся едой, не будем про отношения, мы же здесь для этого?

— Согласен, ты права.

А когда заказали такси домой, Алексей робко спросил:

— Может, ко мне?

— Нет, Леш, этого в нашем договоре не было.

А когда он довел ее до подъезда, то попытался поцеловать, но Люся, улыбнувшись, отстранилась.

— Не надо, Леш, такой замечательный вечер, и ты был таким кавалером, не порть впечатление!

Он взял ее за руку.

— Люсь, у меня есть шанс?

— Шанс есть всегда, Алексей.

Ему большего и не надо было сегодня. И счастливый, он отпустил ее руку.

— Спокойной ночи!

— Спокойной.

— Да, Леш, — окликнула она в конце, — Машин контакт удали.

— Прям сейчас, это новый договор?

— Дополнительное соглашение к старому…

Утро, аэропорт Шереметьево, Алексей проводит предполетный осмотр самолета, что-то напевая себе под нос. Подошел Павел Викторович.

— Поднимайся, командир, я все осмотрю, не беспокойся.

Викторович довольно кивнул.

— Сегодня взлетаешь и садишь сам, мне нравится, как ты летаешь; еще годик — и буду рекомендовать тебя в командиры.

Павел Викторович поднялся на борт.

— Йес! — махнул рукой Алексей.

К трапу подбежала Люся, снова эта вечная заколка и форменный костюм, но Алексей уже никогда не забудет красавицу из Пушкина и девчонку-огонь с Бали.

— Опаздываете, Людмила Александровна, это Вам, — и пилот протянул ей три розочки.

— Спасибо, — засмущалась та и, вдыхая аромат цветов и улыбаясь, побежала по трапу вверх.

«Хорошо-то как, — думал пилот. — Хочется летать и петь», — и он довольно потянулся. «Какой мед, Вадим! Самые прекрасные женщины — в небе!». Он достал телефон, отыскал фото статуэтки обнаженной по пояс чернокожей девушки с двумя кувшинами в руках. Реакции никакой. И Алексей нажал на клавишу «удалить».

А дальше? — Дальше он, напевая, пошел осматривать самолет…