– Официант может допивать шампанское, которое там у них остается в бутылках, – с упоением провозгласил Роуз и, как видно, просмаковав эту мысль до конца, добавил: – Ух ты!

До «Дельмонико» они добрались в половине одиннадцатого, и их удивленному взору предстала длинная вереница такси, подъезжавших одно за другим к отелю. Из такси появлялись ослепительные молодые красавицы без головных уборов в сопровождении чопорных молодых джентльменов во фраках.

– Тут у них вечеринка, – испуганно прошептал Роуз. – Может, нам лучше не соваться? Твой, верно, занят.

– Ничего не занят. Все будет в порядке.

После некоторого колебания они выбрали тот подъезд, который показался им попроще с виду, вступили в какой-то зал и сразу же оробели. Забившись в угол, они стояли, не двигаясь, держа в руках сдернутые с головы кепи. Уныние охватило их, и оба вздрогнули, как по команде, когда дверь в конце зала с треском отворилась и официант, молнией промчавшийся мимо них, исчез за другой дверью в противоположном конце зала.

Трижды, словно метеор, проносились мимо них официанты, прежде чем они, собравшись наконец с духом, решились окликнуть одного из них. Официант обернулся, окинул их подозрительным взглядом и, неслышно ступая, стал медленно, будто крадучись, приближаться к ним; казалось, он в любую минуту готов пуститься наутек.

– Послушайте, – сказал Кэй. – Послушайте, вы не знаете ли моего брата? Он здесь официантом.

– Его фамилия Кэй, – пояснил от себя Роуз.

Да, официант знал Кэя. По его предположениям, он должен был сейчас находиться наверху. Там в главном зале бал. Он скажет Кэю.

Минут десять спустя появился Джордж Кэй и с величайшей опаской приветствовал своего брата. Первой и самой естественной мыслью его было, что тот явился к нему просить денег.

Джордж тоже был длинный и тощий и тоже отличался отсутствием подбородка, но больше ничего общего между братьями не было. Глаза у официанта отнюдь не казались тусклыми, наоборот, они были живые, блестящие, и держался он непринужденно и чуть-чуть высокомерно. Братья, как положено, обменялись новостями. Джордж был женат и имел троих детей. Сообщение о том, что Кэррол побывал со своей частью за океаном, заинтересовало его, но особого впечатления не произвело, и Кэррол был несколько разочарован.

– Джордж, – сказал младший брат, когда с формальностями было покончено, – мы хотим выпить, а нам не продают. Можешь ты удружить?

Джордж что-то прикинул в уме.

– Ладно. Это можно, пожалуй. Только через полчасика.

– Отлично, – согласился Кэррол. – Мы подождем.

Тут Роуз хотел уже было усесться на один из мягких стульев, но его подняло на ноги негодующее восклицание Джорджа:

– Эй! Куда ты! Здесь нельзя сидеть. В этом зале в двенадцать часов будет банкет. Тут уж все приготовлено.

– А что им сделается? – возмущенно сказал Роуз. – В вошебойке я побывал.

– Мало ли что, – неумолимо отвечал Джордж. – Если старший официант увидит, что я здесь с вами болтаю, он задаст мне жару!

– Ишь ты!

Упоминания о старшем официанте было более чем достаточно. Приятели стояли, смущенно перебирая в руках свои побывавшие в заморских странах кепи, и ждали дальнейших указаний.

– Вот что я вам скажу, – решил наконец Джордж. – Тут есть местечко, где вы можете обождать. Идемте, я сведу вас туда.

Они направились следом за ним к двери в глубине зала, миновали пустую буфетную, поднялись по темной винтовой лестнице и очутились в маленькой комнатке, обставленной главным образом ведрами и швабрами и освещенной одной тусклой электрической лампочкой. Там Джордж покинул их, испросив на расходы два доллара и пообещав вернуться через полчаса с графином виски.

– Джордж тут зашибает деньгу, будь покоен, – мрачно сказал Кэй, опускаясь на перевернутое ведро. – Не меньше пятидесяти долларов в неделю, будь покоен.

Роуз утвердительно кивнул и сплюнул.

– Да уж будь покоен, не меньше.

– Что за бал там у них будет, как он сказал?

– Студенческий бал. Ребята из Йельского университета устраивают.

Оба с важным видом помотали головой.

– Интересно, где они теперь топают, эти солдаты?

– А кто их знает! Только уж тащиться в такую чертову даль – это не по мне.

– Да и не по мне. Пусть идет, кто хочет.

Прошло несколько минут, и ими овладело беспокойство.

– Посмотрю-ка я, что там такое, – сказал Роуз, осторожно приближаясь к противоположной двери.

Это была вращающаяся дверь, обитая зеленым сукном, и он легонько толкнул ее, приотворив дюйма на два.

– Видно что-нибудь?

В ответ Роуз шумно втянул в себя воздух.

– Черт подери! Вот где выпивка-то!

– Выпивка?

Кэй подошел к Роузу и жадно заглянул в щелку.

– Да, вот это выпивка, черт побери! – произнес он после нескольких минут сосредоточенного созерцания.

За дверью была комната раза в два больше той, в которой они находились. Изобилие представших их взорам бутылок ослепило их. Различного размера и формы бутылки стояли длинными рядами на двух покрытых белыми скатертями столах: виски, джин, коньяк, французский и итальянский вермут, апельсиновый сок, целая армия сифонов с содовой и, наконец, две огромные пустые вазы для крюшона. В комнате не было ни души.

– Это они себе к балу приготовили. Танцы-то только что начались, – прошептал Кэй. – Слышишь, скрипки заливаются? Да, друг, я бы от таких танцев не отказался.

Они притворили дверь и обменялись понимающим взглядом. Им не было нужды прощупывать друг друга.

– А я бы не отказался от пары таких бутылочек, – выразительно произнес Роуз.

– Да и я тоже.

– Думаешь, нас могут увидеть?

Кэй призадумался.

– Лучше, пожалуй, подождать, пока они сами за них примутся. Они небось знают, сколько у них там чего приготовлено.

Минуты две-три они обсуждали этот вопрос. Роуз был за то, чтобы схватить бутылку и сунуть ее под куртку, пока никто не вошел. Однако Кэй призывал к осторожности. Он боялся наделать беды своему брату. Надо дождаться, когда начнут открывать бутылки. Тогда, если стянуть одну, все подумают, что ее взял кто-нибудь из студентов.

Они еще спорили, когда появился Джордж и, проворчав что-то по их адресу, скрылся за зеленой вращающейся дверью. Тотчас они услышали хлопанье пробок, треск разрубаемого льда, бульканье, – Джордж приготавливал крюшон.

Солдаты, ухмыляясь, уставились друг на друга.

– Ух ты! – прошептал Роуз.

Джордж появился снова.

– Сидите тихонько, ребята, – торопливо сказал он. – Через пять минут я притащу вам вашу выпивку.

И он скрылся.

Как только его шаги затихли на лестнице, Роуз приоткрыл дверь, огляделся, шмыгнул в зал соблазнов и тотчас возвратился с бутылкой в руке.

– Вот что я тебе скажу, – заявил он, когда они, сияя от восторга, смаковали первый глоток. – Мы дождемся Джорджа и попросим у него разрешения распить здесь то, что он нам принесет, понятно? Скажем, что нам больше негде выпить, понятно? А когда там никого не будет, мы опять туда и возьмем бутылочку и спрячем под куртку. Можно этак сделать запас денька на два, понятно?

– Правильно! – с жаром поддержал его Кэй. – Ух ты! А захотим – можем в любое время продать одну-другую бутылку солдатам.

С минуту они молчали, упиваясь этой великолепной идеей. Затем Кэй расстегнул ворот своей военной куртки.

– А здесь здорово жарко, верно?

Роуз глубокомысленно подтвердил:

– Сущее пекло.

Когда Эдит вышла из дамской комнаты, пересекла небольшой зал и отворила дверь в вестибюль, она все еще была очень раздосадована. Сам по себе этот случай при ее светском образе жизни был, конечно, довольно банален, но надо же, чтоб все случилось именно в этот вечер! Себя ей упрекнуть было не в чем. Она, как всегда, держалась с достоинством и вместе с тем в меру проявила снисхождение. О да, она с большим тактом, но решительно поставила его на место.