Нервы дребезжали от волнения. Пашка ушёл минуту назад, а мне казалось, что прошло не меньше часа. Прячась за шторой, чтобы лишний раз не светиться, смотрела на покрытую сумерками осеннюю улицу. Дождя пока
не было, но он собирался. Центр города блестели огнями, люди торопились, машины сигналили... На мгновение, мне показалось, что на парковку ресторана въезжает машина, очень похожая на машину Стрижа.
Прищурилась, вглядываясь внимательнее, но толком так и не успела ничего рассмотреть. Щёлкнула дверная ручка, и кто-то тихо зашёл в комнату. Резко обернулась...
Мама. Стройная фигурка в полумраке комнаты, бледное лицо с большими горящими волнением глазами, в руках папка.
- Ада?
- Я здесь, - прохрипела, затем, не сдержав эмоций, кинулась через комнату и обняла маму.
Господи! Как же я скучала!
- Солнышко моё родное! Аделина!...
Мама обняла меня, и мы вот так в обнимку, тихо, но эмоционально перешептывались о всём том, что только-только произошло, и что происходит в нашей жизни, говорили и говорили...
- Нам надо торопиться! - спохватилась я наконец, и мама прошла вместе со мной к столику у окна.
Свет мы не зажигали, это могло привлечь внимание, поэтому я использовала фонарик от телефона.
Быстро просмотрев одну бумагу за другой, мы с мамой оставили подписи там, где было указано.
Не теряя времени, я сразу же всё сфотографировала и отправила Серёже. Останется завершить сделку моими электронными подписями и всё: после этого друг моего отца может спокойно передать коллекцию картин в самые надежные руки.
В фонде Михаил до картин не доберётся.
В дверь кто-то постучал необычным перестукиванием - это был знак наших. Через секунду в помещение зашёл Аркадий Мерцаев - высокий, плечистый мужчина с вихрами кудрявых волос. Пашка зашёл следом за отцом, а после него - Серёжа.
Моё сердце при взгляде на Логинова тут же сладко сжалось в груди, а губы растянулись в улыбке.
- Лена... - подходя к маме и беря её руки в свои произнес Аркадий, они улыбнулись друг другу, затем старший Мерцаев посмотрел на меня. - Ада, здравствуй.
- Добрый вечер, - улыбнулась Аркадию.
Несмотря на поразительное волнение и
накал напряжения в эти самые минуты, чувствовала себя так, будто бы попала куда-то на семейный праздник. На наш семейный праздник.
Верю, что когда-нибудь так и будет!
- Всё готово? - спросил Пашка, напряжённо вглядываясь в полутьму улицы.
- Да. - Кивнула. - Мы подписали документы, фотографии уже сделаны и отправлены.
- Я уже отправил всё в фонд, - сказал Логинов, подходя ко мне.
Прикусила губу, не сдержавшись и дотягиваясь рукой до его пальцев.
Серёжа тут же переплёл их с моими и улыбнулся мне.
- Значит, пора... - сказал Аркадий и нахмурился.
Логинов достал из кармана
прозвонившмй уведомлением смартфон, прищурился и показал мне. Вот и всё, последние штрихи. Осталось всё подписать через форму и отправить, как мы и договаривались. Не стала терять времени, достала свой телефон и занялась делом. Когда отправила всё документы и получила подтверждение, показалось, что камень упал с моей души.
- Серёжа... - Мама позвала Логинова, и он тут же обернулся к ней. - Спасибо тебе за помощь!
Они улыбнулись друг другу.
- Это меньшее, что я мог сделать.
- Береги Аду...
- Будьте уверены, я сделаю всё, чтобы защитить вашу дочь.
В груди потеплело, но уже через секунду глаза заполнились слезами, когда Аркадий сказал, что пора прощаться.
Как мало времени у нас было... Так мало. Никаких объятий и слов не хватало, но... Вот и пришла решающая минута!
Уже вскоре из комнаты вышли сначала Аркадий с Пашей, чуть позже мама. В полутемной комнате остались только мы с Серёжей.
Некоторое время мы с ним молчали, прислушиваясь.
- Надеюсь, у них получится сейчас
уехать... - прошептала я, Серёжа взял меня за руку, но ответить не успел.
В коридоре сработала тревожная сигнализация.
Сердце пропустило удар, и тут же с силой застучало в груди подобно отбойному молотку. По ушам бил пронзительный сигнал, и от этого с каждой секундой становилось только страшнее. Холодок побежал по плечам, вымораживая внутренности. Я вцепилась в рубашку Сережи, в ужасе глядя на дверь. Показалось, что на улице зазвучали чьи-то крики. А наверху, прямо над нами, послышались быстрые шаги.
