Женщина, принявшая за чистую монету мое объявление, должна была быть очень наивной и беззащитной, но ее голос мифологической сирены сулил мне не только блаженство, но и гибель. Эти противоречивые мысли до крайности возбуждали меня. Я давно уже не чувствовал такого волнения перед свиданием с женщиной. Я был похож на кролика, добровольно прыгающего в пасть удава с одной единственной целью – избавиться от наваждения. Глупо, конечно, но у меня есть оправдание – все-таки я был мужчиной, и не всегда думал головой…

Я люблю гулять вокруг Ботанического сада. Причем именно вокруг, а не в самом Ботаническом саду. Внутри ограды слишком много людей, они разговаривают, суетятся, отвлекают и мешают, как назойливые мухи. А еще ими управляет экскурсовод. Все это напоминает мне зверинец. Я предпочитаю быть вне клетки. И наблюдать за экзотическими зверями, а не чувствовать себя таким животным. Это весьма занимательное и поучительное зрелище. Сам Ботанический сад не становится хуже от того, что я обхожу его кругом, а не пересекаю по диагонали, и удовольствия я получаю ничуть не меньше. Идея упрятать оазис природы за решетку кажется мне абсурдной. Но не больше, чем остальные причуды цивилизации, избравшей такую убийственную для здоровой жизни форму существования, как мегаполисы. Я задыхаюсь в городе, мне душно и тесно в нем. Однако я ни за что не променял бы блага, которые дает человеку современный город, на простую жизнь на природе. И предложи мне это сам Жан-Жак Руссо, я только посмеялся бы над ним. При этом я охотно признавал правоту утверждения философа, что люди, живя в обществе, портят всё хорошее, что было создано природой. Кому-то может показаться, что в моей голове все перепуталось и сам черт ногу сломит, но сам себя я хорошо понимаю.

Однако в это утро я собирался изменить собственным убеждениям. Мне казалось, что первый урок я должен провести, гуляя по Ботаническому саду. Женщины любят такие прогулки. Мы познакомимся, и я лучше смогу ее узнать и понять, что ей надо. А в зависимости от этого буду выстраивать наши дальнейшие отношения и уроки…

Я был полон благих намерений. И собирался честно отрабатывать свой гонорар в том случае, если моя ученица не разочаруется во мне уже после первой встречи и решит продолжить наши отношения. Меня воодушевляла мысль, что деньги, которые незнакомка была готова платить, лишними не были бы. Благодаря им я смог бы на какое-то время стать настоящим христианином, перестав заботиться о завтрашнем дне.

Я мысленно подсчитывал, стоя у входа в Ботанический сад, за сколько уроков мне удастся выплатить свой долг Марии, когда увидел незнакомую женщину и почувствовал, как учащенно забилось мое сердце. И было от чего. Женщина была вся в белом – от гривы волос, спадающих волнистым водопадом на белоснежный плащ из очень тонкой кожи, до высоких ботфорт, в которых, казалось, при каждом шаге отражается солнце. Она была похожа на Снежную королеву, перепутавшую начало осени с зимой и явившуюся в свои владения раньше срока.

В том, что это моя будущая ученица, я почему-то даже не усомнился. Ее облик на ментальном уровне соответствовал голосу, который я слышал по мобильному телефону. Прическа, макияж и одежда выдавали в ней женщину с изысканным вкусом. Но главным было даже не это, а та неосязаемая аура, которую она создавала вокруг себя. Это было особое энергетическое поле, делавшее эту женщину соблазнительной для любого мужчины. Я не стал исключением.

Однако у меня было несомненное преимущество перед другими мужчинами – не я, а она нуждалась во мне. Поэтому я не пал сразу к ее ногам, а молча ждал, когда она подойдет, а потом заговорит со мной. Существовал шанс, что я ошибся, и она пройдет мимо. Но я чувствовал, что буду жестоко разочарован, и старался не думать об этом.

Женщина не прошла, а остановилась напротив, как будто я также соответствовал ее ожиданиям, и она представляла меня именно таким – высоким, стройным и элегантным, с печатью легкой задумчивости на лице, свойственной всем поэтам и знаменитым писателям. Эта мысль польстила мне. Только потом я вспомнил, что обмотал вокруг шеи, как и обещал, длинный шарф, и именно это кашне выдало меня с головой.

– Артур? – спросила она своим изумительно-очаровательным голосом, который, не искаженный телефоном, был еще более волнующим. – Я не ошибаюсь?

Эта ее привычка сомневаться показалась мне очень милой.

– Да, это я, – слегка наклонил я голову, стараясь быть предельно галантным. – А вы Анна?

– Так меня назвали при рождении, – словно оправдываясь, произнесла она с улыбкой. – И с тех пор я обречена на приставку «донна» к своему имени. Это мое проклятие.

– Я вас хорошо понимаю,– сказал я. – Мне и самому часто приходится доказывать, что я не тот самый капитан Грэй.

– А ведь и правда, его звали Артуром, как я могла об этом забыть, – задумчиво произнесла женщина.

Сочтя момент подходящим, я проникновенно произнес:

Море.

На губах соль.

И где-то,

У самого горизонта,

Бригантина с алыми парусами,

Которую так долго

Ждала Ассоль,

И которую не дождались

Мы с вами.

Это коротенькое стихотворение однажды словно написалось само, когда я сидел на берегу моря и был очарован открывающимся передо мной видом. Оно всегда производило впечатление на женщин, и я часто этим пользовался при первом знакомстве.

Однако реакция Анны оказалась намного более сдержанной, чем та, к которой я привык.

– Вот так всегда, в книгах – романтика, в жизни – проза, – сказала она почти с досадой. – Скучно жить!

– Именно поэтому вы решили стать писательницей или поэтессой? – спросил я с понимающей улыбкой.

Вместо ответа она неожиданно произнесла:

– А у вас голубые глаза, Артур. Как хорошо! Это большая редкость.

Это было сказано так, что мое сердце опять взволнованно дрогнуло. И я снова не удержался и самодовольно процитировал:

Меня палачом с голубыми глазами

И жертвой моею себя – назвала…

Но эффект оказался не тот, который я ожидал. Анна недовольно поморщилась.

– Во-первых, я не называла вас палачом, Артур, и уж тем более себя – жертвой. А во-вторых… У меня тоже голубые глаза. Именно поэтому я считаю, что голубой цвет глаз у человека – это хорошо. Ведь не могу же я сказать, что голубые глаза, данные мне природой, это плохо, правда?

И я был вынужден согласиться.

– Считается, что человек с голубыми глазами – мягкий, сентиментальный и порядочный. А еще он щедрый и честный, – насмешливо сказала Анна. – Вроде бы неплохие качества, да?

– В общем-то, да, – не совсем уверенно ответил я. – Но почему-то мне кажется, судя по вашему тону, что вы так не думаете.

– Все дело в оттенках, – улыбнулась Анна. – Недаром говорят, что дьявол кроется в деталях. Да будет вам известно, Артур, что у голубого цвета может быть несколько оттенков. И чем они теплее, тем человек добрее, а чем холоднее – тем злее. Человек с холодными голубыми глазами может быть даже жестоким, обидчивым и до крайности раздражительным. Вот у вас, например, оттенок глаз ближе к холодному. Уверена, что вы очень обидчивый и даже мстительный мужчина. Я права?

Мне не понравилось то, что она сказала. И я немного раздраженно спросил:

– А у вас какой?

– О-о! – произнесла она, перестав улыбаться. – Вам лучше не смотреть в мои глаза, иначе можете замерзнуть.

– Снежная королева, – невольно вырвалось у меня. И я пояснил в ответ на ее удивленный взгляд: – Именно так я подумал, когда впервые увидел вас сегодня.

– А вы умеете говорить женщинам комплименты, – сказала Анна. Мне показалось, что она тоже обиделась, как незадолго до этого я. – Но предлагаю сменить тему. Скажите мне честно: ваше объявление – это такая пиар-акция с целью обратить внимание на собственное творчество или действительно предложение репетиторства?

Несомненно, Анна была умна. Я поразился этому. О блондинках существует устойчивое стереотипное мнение, совсем не лестное для них. Анна явно была исключением из этого общего правила.