Но в этот раз все было не так. Адреналина не было — был только неприятно зудивший комок, прочно обосновавшийся в груди. Руки противно подрагивали, взгляд блуждал по каюте и в голове не рождалось ни единой мысли.

Мне просто было страшно.

Я стоял в узкой, длинной каюте в одиночестве, хотя к стенам жались две двухъярусные кровати, аккуратно застеленные колючими синими покрывалами. Несмотря на то, что «Непобедимый» — корабль, на котором я летел вступить в большую, полную приключений и опасностей, жизнь, — делал остановки на нескольких аллодах, набирая рекрутов в ряды Имперской Армии, ко мне так никого и не подселили. И только теперь я осознал все минусы своего положения.

Корабль неимоверно трясло, сирена разрывала барабанные перепонки, а от противно мигающего красного света начали слезиться глаза. Собрав всю волю в кулак, я все-таки сумел немного оправиться от охватившего меня ступора, крутанул колесо ручки на двери и вышел в коридор.

— Поторапливайтесь, салаги! Быстрей! Вы что, хотите жить вечно?! — вопил старшина где-то неподалеку.

Я побежал на голос и, увидев еще нескольких новобранцев, понял, что двигаюсь в правильном направлении. Старшина — орк впечатляющих габаритов — привел нас в грузовой трюм. На аллоде, где я родился и вырос, не жили орки, но я видел их много раз на курсирующих между островами кораблях. А однажды мне даже удалось подраться в порту с орком-солдатом с военного корабля. Первые несколько минут я успешно уворачивался от кулаков неповоротливого громилы, но, в конце концов, его левая рука, размером примерно в две человеческие ноги, меня все-таки настигла, вырубив мгновенно и оставив на моем самолюбии незаживающую рану.

— Слушаем меня все! — рявкнул старшина. — У нас тут каждый рядовой на счету. Так что всем в обязательном порядке вооружиться! Или вы думаете, что десантура Лиги побросает в астрал мечи и копья, увидев вас без оружия?!

Я был уверен, что десантура Лиги точно так не поступит, и поэтому предложение воспринял на ура. Тем более, что ступив на корабль, я был тщательно обыскан и лишен не то, что своего любимого топора, но даже маленького перочинного ножика, который прятал в сапоге с двенадцати лет.

— А ты чего стоишь? Страшно? В первый раз в бою, салага? Не стой как столб, пошевеливайся!

Я даже не сразу сообразил, что слова обращены ко мне, и поспешил вслед за остальными.

— Слушайте меня, и у вас появится шанс выжить в этом пекле! — надрывался старшина, подгоняя всех подзатыльниками. — Боец, а тебе что, отдельное приглашение надо?

Выданное нам оружие меня не впечатлило. Мне достался кривой, зазубренный меч, не шедший ни в какое сравнение с оставленном на родном аллоде привычным топором. Но завхоз — весьма заметная дама расы орков — явно была со мной не согласна:

— Вот! Теперь тебе ничего не страшно! Надежда и опора всей Империи, гы! — и обворожительно улыбнулась, выставив напоказ кривоватые, желтые клыки. Стоявший рядом со мной паренек с булавой в руках, которая по виду была не на много легче его самого, отшатнулся. — Теперь вы похожи на настоящих рядовых Империи. Хотя с оружием в руках у всех вид грозный, да? Хе-хе!

Бодрилка не произвела ни на кого должного эффекта. Я покосился на очкарика с булавой — вид его трясущихся от тяжести рук грозным отнюдь не был.

— Принимая во внимание мою склонность к изучению природных стихий, метод ведения боя при помощи холодного оружия в виде булавы не является целесообразным и значительно снижа… ет… коэффициент по-полезного… де-де-действи… — начал свою тираду паренек довольно бодро, но по мере приближения орчихи, говорил все тише и неуверенней, а когда ее рука легла на его плечи, и вовсе замолчал, слегка прогнувшись под ее весом.

Орчиха снова улыбнулась и, заглядывая в глаза парнишке, проникновенно произнесла:

— Че?

— М-мне бы посох… — проблеял очкарик, решив больше не испытывать терпение дамы через чур длинными предложениями.

— Как тебя зовут?

— Михаил… Я изучаю…

— Он маг, зачем вы ему эту бандуру всучили? — раздраженно произнес кто-то за моей спиной и я обернулся. — Он же от ее веса быстрее крякнет.

Возраст говорившего было трудно определить, потому что половину его лица скрывала маска, но судя по голосу — это был такой же зеленый новобранец, как и я. Тем не менее, он уверенно сжимал в руках арбалет и нетерпеливо поглядывал на дверь вверху лестницы — ему явно хотелось поскорее подняться и вступить в бой, что вызвало у меня уважение. Сам я все еще трясся от внезапно поднятой тревоги, в глубине души надеясь, что она учебная.

— Маг, значит, — пробормотала орчиха, потеряв к очкарику интерес, и равнодушно махнула рукой куда-то себе за спину: — Там посмотри. Ну, а теперь моя любимая процедура. Не бойтесь, пороть я вас не собираюсь — пока не за что. Вот если струсите или устав нарушите, тогда всыплю по полной. Вот, держите! Боевой коктейль — сто грамм обжигающей жидкости. Сделает из любого салаги настоящего воина. Это пойло вам по уставу положено, так что — до дна!

Я опрокинул прозрачное содержимое граненого стакана одним махом и жизнь сразу заиграла новыми красками. Голова закружилась, сковывающее мышцы напряжение отступило вместе со страхом. Мне стало хорошо. Даже мигающий красный свет перестал действовать на нервы.

— Эй, салага, а ты чего стоишь? На-ка, хлебни для храбрости!

А она ничего — эта орчиха. Ну и что, что выше меня на голову, с ирокезом и кривыми зубами? Зато вон как славно всем разливает… Душевная женщина!

— Чувствуешь? Проняло? Бодрит, как мороз. Сразу хочется дать кому-нибудь в рыло, да? Ученые наши постарались — это пойло даже из трусливых гоблинов делает настоящих бойцов.

Я начал было придумывать какой-нибудь комплимент, хотя не представлял, что можно сказать орчихе, но в этот момент в дверь на вершине лестницы начал кто-то ломиться, мгновенно выбив из меня пьяную дурь.

— Вовремя я вам по сто грамм выдала… Ну, чего ждем? Вперед! Надо отбить атаку десанта Лиги, а то они захватят стратегические запасы нашего боевого коктейля, гы!

Дверь долго не продержалась и через мгновение в трюм ворвалось несколько человек в чужой, непривычной форме.

— Вперед, Империя! За Родину! За Незеба! — закричала орчиха, и все храбро кинулись в бой.

Я же остался стоять на месте, словно врос ногами в пол. Мое внимание привлекло какое-то тусклое мерцание, едва мелькнувшее в дверном проеме.

До этого эльфов я видел только на картинках в учебниках, где имперские художники всегда изображали их как тщедушных крылатых уродцев, вызывающих только жалость и отвращение. Эльф, плавно спустившийся к подножью лестницы, ни разу не ступив при этом на ступени ногой, жалости не вызывал. Напротив, в нем было какое-то необъяснимое величие, никак не связанное ни с красотой его доспехов, ни с блеском его восхитительного оружия, ни с трепетом прозрачных крыльев, за которыми тянулся легкий искрящийся шлейф. Величие было у него внутри.

В том, что именно эльф тут главный, я не усомнился ни на секунду. Он держался немного позади, не давая себя атаковать. Маг-очкарик вносил достаточно сумятицы, швыряясь огненными сгустками направо и налево, от которых шарахались и свои, и чужие. Я же вжался спиной в стену и начал осторожно, стараясь не привлечь к себе внимания, продвигаться к эльфу, заходя с тыла. Бой кипел, металлические переборки холодили плечо, взгляд не отрывался от светящихся крыльев. Эльф не видел меня, и я, вложив в один единственный рывок всю силу, какая только у меня была, обрушил свой меч на его спину.

Кровь у эльфа была такой же красной, как человеческая. И даже в смерти он не утратил ни красоты, ни величия.

Остальные новобранцы, тем временем, задавили небольшую абордажную группу количеством и, ободренные первой победой, потянулись было на выход, но старшина их одернул криком:

— Все подходим ко мне за инструкциями! И быстро!

Я подошел последним.

— Гы, похоже салагой тебя уже не назовешь. Боевое крещение пройдено! Будешь теперь «черпаком»! Почетное прозвище!