Многие дворяне из корпуса Конде в связи с перспективой перехода в Россию покинули его ряды, и к концу января 1798 г. численность корпуса составляла 4320 человек, в том числе 355 генералов и офицеров. Штаб корпуса Конде вскоре был расквартирован в городе Дубно[131]. В середине апреля 1798 г. корпус насчитывал около 6 тыс. человек и состоял из пяти полков (одного гренадерского, двух мушкетерских и двух драгунских), одного артиллерийского батальона, двух отдельных пехотных рот охраны и полицейской роты[132].
В 1799 г. Россия направила корпус Конде на помощь Австрии в войне против Франции. В октябре того же года в боях под Констанцем эмигранты и поддерживающие их русские части проявили большую храбрость. Тем временем Россия вышла из антифранцузской коалиции, и корпус Конде должен был отправиться на место своей прежней дислокации в Волынскую губернию. Однако в марте 1800 г. по договоренности с британским правительством Павел I принял решение о переходе корпуса на содержание Великобритании. Император оставил «кондейцам» в знак благодарности за верную службу все снаряжение, вооружение, обмундирование, а также повозки и лошадей[133]. Впоследствии, после Люневильского мира между Австрией и Францией, в июне 1801 г. армия Конде была распущена[134].
В июне 1812 г. приглашенный в Россию германский барон К. Штейн представил Александру I проект организации «Немецкого легиона»[135]. Подобный корпус – Королевский Германский легион в рядах британской армии – успешно сражался с французами на Пиренейском полуострове. Важной предпосылкой стала также готовность многих офицеров прусской, австрийской и иных немецких армий перейти на русскую службу в случае войны[136].
Александр I принял решение о формировании Русско-германского легиона 26 августа (7 сентября) 1812 г. Затем было издано воззвание за подписью М.Б. Барклая де Толли к «офицерам и солдатам германской нации», входившим в состав армии Наполеона, с призывом переходить на сторону русских и вступать в легион. Пунктами его формирования были назначены Ревель и Киев (впоследствии Рига, Тверь и Белый), куда начиная с августа 1812 г. стали перемещать немецкоязычных пленных и перебежчиков (преимущественно пруссаков). Записывавшиеся в легион люди руководствовались различной мотивацией: прежде всего, это желание избавиться от тягот плена и вернуться на родину, но была и категория лиц, завербованных насильно. Изъявившим согласие гарантировали немедленное возвращение домой после окончания войны, а офицерам выдавали по 500 руб. единовременного пособия. Офицерские вакансии пополнялись за счет эмигрантов на русской службе, среди которых были такие известные фигуры, как будущий премьер-министр Пруссии Э. фон Пфуль и военный теоретик К. фон Клаузевиц. Для облегчения взаимодействия с русскими войсками в легион включили офицеров из числа остзейских немцев. Добровольцами поступали и немецкие колонисты – например, 271 человек из Саратовской губернии. Подготовка легионеров проводилась по русскому воинскому уставу[137]. Командование русской армии уделяло большое внимание формированию легиона, его вооружению, экипировке и продовольственному снабжению[138].
К концу декабря 1812 г. в составе легиона имелись пехотный батальон, рота егерей, гусарский полк и конноартиллерийская рота. С начала 1813 г. их частями начали поэтапно перебрасывать в Восточную Пруссию. К апрелю того же года личный состав легиона включал 6,5 тыс. человек. Затруднения, связанные со снабжением легионеров, русское командование пыталось разрешить всеми возможными способами. Первоначально легион оплачивался русским кабинетом, но финансы страны находились в критическом состоянии. С 24 июня (6 июля) 1813 г. содержание легиона взяла на себя Великобритания, ограничив его личный состав до 10 тыс. человек. Британцы также поставили условие самим производить назначения в офицерском корпусе и применять легион только в североевропейском регионе. Весь 1813 г. легион воевал в Северной армии союзников. Последнее сражение этого похода, в котором участвовали легионеры, произошло 31 марта 1814 г. у Куртре, где французы разбили войска союзников. Вслед за окончанием боевых действий легион перевели на нижний Рейн. Затем, 18 июня 1814 г., он был принят на службу Пруссией[139], а в апреле 1815 г. король Фридрих Вильгельм II распустил легион[140].
В период Крымской войны в составе русской армии воевало подразделение греков-добровольцев – «легион имени императора Николая I», который формировался осенью 1854 г. из разрозненных рот волонтеров, находившихся при различных пехотных полках. Возглавил подразделение добровольцев подполковник Г. Папаафаносопуло. В феврале 1855 г. греческий легион принял участие в попытке штурма Евпатории в составе русских войск под командованием генерал-лейтенанта С.А. Хрулева. После этого греки отступили в осажденный Севастополь. За участие в штурме Евпатории греческие офицеры и солдаты были отмечены русскими наградами[141]. По окончании Крымской войны легион был расформирован.
Следующий опыт привлечения иностранцев в русскую армию относится ко времени Первой мировой войны. Формирование Чехословацкого корпуса стало в целом наиболее масштабной акцией по созданию в дореволюционной России иностранных формирований.
С началом Первой мировой войны среди чехов и словаков оживились никогда не прекращавшиеся попытки добиться национальной независимости. Значительная часть представителей этих народов, проживавших в пределах Российской империи, была готова с оружием в руках сражаться за свободу своей родины. Почин в создании воинских частей из представителей славянских народов Австро-Венгрии принадлежал Чешскому национальному комитету – организации чехов-колонистов в Российской империи. Уже 25 июля 1914 г., в день официального объявления войны, комитет принял обращение к императору Николаю II. Через пять дней, поддерживая инициативу чехов, Совет министров Российской империи принял решение о формировании «Чешской дружины»[142]. 8 августа 1914 г. военный министр Российской империи В.А. Сухомлинов издал соответствующий приказ[143].
Цели правительства России при создании чехословацких частей были политическими (создание дружественного России Чехословацкого государства на обломках Австро-Венгерской империи), идеологическими (факт проявления лояльности и верности идее «славянства»)[144] и пропагандистскими (подрыв обороноспособности австро-венгерской армии и разжигание сепаратистских тенденций в Австро-Венгрии[145], включая поднятие мятежа в чешских регионах[146]).
Чехословацкие политические деятели, в свою очередь, стремились помочь императорской армии людскими ресурсами[147], подчеркнуть свою лояльность по отношению к могущественному восточному соседу, бороться за независимость своего народа, а также заложить ядро будущей национальной армии[148]. Вопрос участия чехов в войне имел важное значение, так как позволял представить их воюющей стороной и затем обеспечить создание независимой Чехословакии[149].
