Поэтому Санька лишь приветливо улыбнулась в ответ и предложила наконец позавтракать. Она выхватила пакет из рук Леши и убежала на кухню. Но если бы она остановилась и хоть на мгновение оглянулась назад, то была бы поражена. Влюбленное выражение не только не пропало с лица Лешки. Оно стало еще ярче, буквально разлилось по всему его естеству, засверкав необычным манящим светом.

Но девушка была все еще в плену у своих предрассудков, которые мешали взглянуть правде в глаза. Поэтому вместо того, чтобы продолжить волнующий разговор, она спросила:

– И что тебе удалось узнать насчет Леры? Ведь ты уже позвонил своим друзьям?

– От тебя ничего не скроешь. Да, позвонил.

– Да! – обрадовалась Саня. – И что?

При этом она жевала удивительно мягкий круассан, запивала его горячим кофе и думала, что жизнь все-таки удивительно приятная штука. Особенно когда рядом Лешка.

– Что они тебе сказали? Ты будешь говорить?

Лешка в этот момент тоже жевал круассан, поэтому ответить не мог, лишь кивнул головой и сдавленно промычал:

– М-м-е-м-оу!

– Что? Говори четче!

– А-н-о-м-о-у!

– Я ничего не понимаю.

Наконец Лешка справился с огромным куском, проглотил его и произнес:

– Говорю, что не могу говорить. Рот занят.

– Но теперь он освободился. Так что тебе удалось узнать?

И все равно Лешка продолжал тянуть время.

– Не знаю, – мямлил он, – какая-то странная ситуация.

– Твои друзья нашли Леру?

– Нет… То есть не совсем. То есть я не уверен, что это она.

– Но что-то твоим друзьям удалось узнать по отпечаткам и номеру телефона?

Лешка кивнул головой.

– Да. Кое-что удалось.

– И что? Да говори же ты! Из тебя каждое слово приходится клещами тянуть!

– А кстати, – оживился Леша, – ты знаешь, откуда пошло это выражение? В Средние века была весьма распространена пытка, когда разные органы человека тянули клещами – буквально – вырывали. Нос, например, потом уши, пальцы, зубы опять же.

Санька смотрела на разглагольствующего Лешу почти с ненавистью. Так бы и треснуть его сейчас по башке! О чем он?! Он в самом деле думает, что она не знает происхождения этого выражения? Или что ей интересна версия самого Лешки?

– Слушай, ты говорить нормально будешь или нет? – прошипела она, когда Леша наконец умолк.

– Вот какая ты злая! А ночью такой не была.

– Леша! Это нечестно! Говори, что тебе удалось узнать. Мы же партнеры!

– Партнеры?

Казалось, это слово пришлось Лешке по душе. Во всяком случае, он начал говорить нормально. К счастью, между прочим, в первую очередь для него самого. Потому что еще чуть-чуть, и ему бы точно досталось от Саньки чем-нибудь тяжелым. Например, тем же кофейником. Или бабушкиной чугунной сковородой. Она, эта сковорода, очень хорошо выбивала дурь из мужских голов. Сама бабушка это утверждала неоднократно, и Санька опробовала рецепт на собственных мужьях. Правда, от пороков сковорода не исцелила, зато избавила Саньку сначала от общества гулены и бабника, а потом и от компании любящего распустить руки пьяницы.

– В общем, странно. Женщины, чьи отпечатки мы нашли, не существует.

– Что?

– Нету такой гражданки – Валерии Сергеевны Карликовой.

– Как это? Возможно, Валерия живет под другим именем?

– Нет, не Валерия, скорей Валерий.

– Что?

– Я сказал тебе, что такой женщины, Валерия Карликова, нет. Но зато… Есть мужчина.

– Мужчина?

– Карликов Валерий Сергеевич. И это его отпечатки мы нашли на квартире Леры.

Некоторое время Санька сидела очень прямо, словно опасаясь растрясти мысли в голове. А потом она воскликнула:

– Так Валерия – это мужчина? Карликов? Валерий Сергеевич?

– Странно, да?

– Невероятно!

– И чтобы у тебя отпали последние сомнения, посмотри сюда.

И Лешка протянул Саньке черно-белую фотографию, явно взятую из уголовного дела.

– Узнаешь?

– Ну…

– А если вот так?

Лешка протянул девушке еще одну фотографию, но только на ней, в отличие от первой фотки, у мужчины были «приделаны» густые черные волосы, ярко подведены глаза и брови выщипаны в ниточку. Губы ему тоже подправили. Они стали полнее и чувственнее.

– Узнаешь? – повторил свой вопрос Лешка.

– Да! – пораженно выдохнула Санька. – Это она… Лера! Девушка с фотографии! Именно так она и выглядела!

Лешка удовлетворенно хмыкнул и бережно, стараясь не помять, спрятал оба снимка в карман. Как он пояснил, чтобы прочистить с их помощью мозги одному дебилу, который тут недавно надумал жениться.

Но Санька продолжала недоумевать.

– Но как же так? Постой! Ведь Слава собирался жениться на этой Лере? Он что, не знал, что она… мужчина?

– Сто процентов, не знал.

– Но как же так? Ведь у них же был секс… Ну, и вообще!

– Велика вероятность того, что Валерия, верней, Валерий сделал операцию по смене пола. Был Валерий, стала Валерия. Вот и всё. Славка – лопух, ничего не прочухал!

– Ничего себе всё! – возмутилась Санька. – Это же… Нет, это просто неслыханно. В голове не укладывается. Я не могу поверить.

– Сам в шоке. И все-таки дактилоскопия – очень точная наука. Если эксперты сказали, что отпечатки принадлежат Валерию Карликову по кличке Карлик, то значит, так оно и есть.

– Подожди, – насторожилась Саня. – Что значит по кличке Карлик? И откуда в милиции его отпе-чатки?

– Молодец! Вот молодец ты, честное слово! Как у тебя хорошо голова варит! Мигом самую суть усекла. Да, Карликов неоднократно попадал в поле зрения наших родных органов милиции. Сидел он дважды. Правда, оба раза отделывался маленькими сроками. Статьи были следующими: мошенничество и подделка старинных изделий.

– Подделка?

В голове у Сани снова промелькнула мысль. И вновь унеслась, потому что Леша заговорил и спугнул ее.

– Этот Карликов вообще незаурядная личность. Помимо тех двух дел, по которым он угодил за решетку, он также проходил свидетелем не меньше чем по пяти эпизодам, так или иначе связанным с кражей или подделкой произведений искусства. А сегодня мы встречаемся с бывшим подельником Карликова – Николаем Шебутновым. По отзывам сотрудников-кураторов, этот также неоднократно судимый гражданин, искусствовед по образованию, нынче совершенно завязал со своим криминальным прошлым. Встал на путь исправления. И честно работает.

– Где? В каком-нибудь музее?

Санька хотела пошутить. Но Леша ее шутку не понял. И вполне серьезно ответил:

– В фондах хранилища Русского музея.

– Как же он туда попал? – ахнула Санька. – С его-то криминальным прошлым?

– Не забывай, что, помимо криминального прошлого, у него имеется еще масса знаний. В вопросах оценки антиквариата ему буквально нет равных. Это признают все, и свои, и чужие.

– Его взяли оценщиком?

– Что-то вроде. Он числится у них независимым экспертом.

– Музей принял на работу вора и мошенника?

– Да.

– Да он же!.. Да там же!..

Санька была до того возмущена, что просто не находила слов, чтобы выразить возмущение. Как могли быть сотрудники музея такими легкомысленными и доверчивыми? Да ведь это же все равно, что пустить волка в отару овец! Черного кобеля не отмоешь добела! Горбатого могила исправит! Вор не в состоянии стать честным человеком, потому что вор – не просто профессия, это состояние души.

– Едем немедленно к Шебутнову! – воскликнула она, получив возможность вновь заговорить. – Господи, еще и фамилия-то какая у человека подходящая! Одним словом, едем!

И лишь в машине Лешки девушка обрела способность логически мыслить.

– Ты узнал настоящий адрес Карликова?

– Узнал. А что толку? Он не местный. Родом откуда-то из местечка Мытное. Это в Белгородской области. До последней отсидки жил на съемной квартире. А после того как угодил за решетку, его никто ждать не стал. Квартиру сдали другим людям. И где Карликов обитает поныне, увы, никому не известно.

– Как же он живет в Питере без регистрации?