Следует упомянуть две группы субъектов из частного сектора, которые заслуживают особого внимания при решении вопросов обеспечения национальной безопасности в киберсфере.
Первая группа — это те, кто предоставляет инфраструктуру информационных и коммуникационных технологий, в' том числе провайдеры интернет-услуг, хосты данных и другие. Эти организации имеют уникальные возможности для реализации мер безопасности, масштабируемых по всей экосистеме.
Вторая важная группа — это те, кого называют системно важными поставщиками критически важной инфраструктуры. Это субъекты, владеющие активами и управляющие ими, от которых в более широком смысле зависит остальная часть экономики, правительства и общества. Эти субъекты часто становятся мишенью для национальных государств, и, несмотря на все усилия субъектов, они будут скомпрометированы. В интересах государства поощрять, стимулировать, и иногда требуется, чтобы частный сектор наращивал потенциал и устойчивость, чтобы оба могли работать вместе для защиты от наиболее серьезных угроз. Отказ или нарушение работы этих объектов становится проблемой для национальной безопасности государства, поэтому обеспечение их надежного функционирования должно быть наивысшим приоритетом.
7.4. «МНОГОСЛОЙНОЕ» СДЕРЖИВАНИЕ
Анализ феномена СЗ как ТДГВ, главными инструментами которой являются доктрины сдерживания посредством отрицания и принуждения, строится на рассмотрении двух качественно отличающихся градаций сдерживания.
Во-первых, применительно к СЗ понятие «стратегическое ядерное и неядерное сдерживание» должно рассматриваться в рамках анализа общего контекста отношений между ядерными державами.
На основе полученных результатов анализа разрабатываются международные или национальные нормативно-правовые акты, вносятся изменения в стратегию.
В табл. 7.1 приведены факторы стратегического ядерного и неядерного сдерживания, влияющие как на международную политику в целом, так и на тактики сдерживания и принуждения, применяемые в СЗ.
Таблица 7.1
Доктрины стратегического ящерного и неядерного сдерживания
Окончание табл. 7.1
В стратегическом ядерном и неядерном сдерживании на поверхности находится материальная военно-техническая составляющая. Это в первую очередь ядерные боезаряды и различные средства их доставки, а также системы предупреждения о ракетном нападении и системы контроля космического пространства, системы ПРО и т. п. Важным дополнением к стратегическому ядерному сдерживанию служит стратегическое неядерное сдерживание, использующее угрозу применения высокоточного оружия в обычном оснащении большой дальности действия.
Стратегическое ядерное и неядерное сдерживание сохраняет свое ведущее место во внешней политике великих держав, в том числе и в их действиях в СЗ.
Во-вторых, относительно новая градация сдерживания должна учитывать, что важным следствием трансформации военных конфликтов является использование в межгосударственном противоборстве доктрин сдерживания посредством отрицания и принуждения как самостоятельных инструментов внешней политики, являющихся составной частью стратегии ГВ.
В табл. 7.2 приведены факторы, обусловливающие характеристики доктрин, используемых в СЗ как ТДГВ в пределах которого реализуются инструменты доктрин сдерживания посредством отрицания и принуждения. Факторы этих доктрин по сравнению с факторами стратегического ядерного и неядерного сдерживания носят гораздо более приспособленное к конкретному объекту, индивидуальное содержание. Формулировки факторов определяются особенностями стратегической культуры государства, входящего в границы СЗ. В общем виде такие особенности отражены в матрице стратегической культуры[180].
Таблица 7.2
Доктрины сдерживания посредством отрицания и принуждения
Окончание табл. 7.2
Обе доктрины осуществляются скрытно и пока не нашли отражения в официальных документах. Вместе с тем доктрины как часть стратегии ГВ детально разрабатываются в ряде научно-практических исследований аналитических центров США и активно применяются Госдепом и Пентагоном против России, Китая, Ирана и некоторых других государств.
Новый импульс планы США по использованию инструментов сдерживания посредством отрицания и принуждения в отношении Китая и России получили в подготовленном администрацией Д. Байдена документе «Временные указания по стратегии национальной безопасности» от 3 марта 2021 г.
Анализ заявленных в Указаниях основных положений политики США показывает, что Вашингтон по-прежнему намерен объединять две основных доктрины военно-силовой политики во внешнеполитической сфере: «оборонительную» (сдерживание) и «наступательную» (принуждение). Каждая из доктрин характеризуется своими количественными и качественными военными, политическими и экономическими параметрами, а также различием основных целей: сохранения или изменения статус-кво. Сдерживание — типичная доктрина сохранения, тогда как принуждение — доктрина по изменению.
Применительно к России обе доктрины предусматривают проведение последовательной и весьма агрессивной политики, направленной на то, чтобы сорвать наше развитие, затормозить его, создать проблемы по внешнему периметру с использованием «удушающей» петли СЗ, спровоцировать внутреннюю нестабильность, подорвать ценности, которые объединяют российское общество, в конечном итоге ослабить Россию и поставить её под внешний контроль.
В этом контексте принуждение — это активная, наступательная доктрина, рассчитанная на длительный период применения ГУ, включающих меры военного давления, экономические санкции, идеологические подрывные мероприятия в рамках стратегии КВ. Конечная цель принуждения — заставить объект решить, что уступчивость — лучший способ действия, чем игнорирование требований принуждающего. Принуждение предполагает активное политическое и военное поведение, нацеленное на переубеждение оппонента изменить статус-кво под угрозой применения силы или наращивания масштабов военносилового воздействия, экономических санкций, кибератак, угроз из космоса, информационного давления.
Эффект принуждения измеряется тем, насколько быстро удастся сломить противника и подчинить его своей воле. Следует иметь в виду, что уступка угрозе принуждения — более видимая, поэтому уступающая сторона должна заранее подготовить объяснение сделанных уступок. Сочетание указанных и некоторых других факторов обеспечивает значимую роль принуждения в спектре стратегий обеспечения интересов Запада.
В контексте отношений с Россией американцы надеются, что за счет усиления мер принуждения им удастся через значительное ухудшение Социально-экономического Положения внутри РФ оказать решающее воздействие на слом политической системы, ее переориентацию на Запад с одновременным отказом от установления многополярного мира в пользу такого мироустройства, в котором нашей стране будет отведена роль второстепенной региональной державы при подчинении российских национальных интересов глобальным приоритетам США.
Новому хозяину Белого дома вторит бывший советник экспрезидента США Дональда Трампа Джон Болтон, который на страницах консервативного издания National Review обратил внимание на СЗ вокруг России[181]. Речь идет о постсоветских республиках, переманивание которых на сторону НАТО позволит США укрепить позиции и «потрясти Кремль».
Среди стратегических находок отставного политика: лишить Россию СЗ на границах с альянсом, т. е. активно использовать в своих интересах потенциал СЗ, найти новые и раздуть старые тлеющие конфликты, столкнуть Россию и Украину в кровавой схватке, принять в НАТО и направить против России всех желающих.