— Там может ничего уже и не быть, — заметила Тайлер.

Обернувшись, Вон бросил на неё испепеляющий взгляд.

— Ты права. Но опять же, там может быть много чего. Мы должны это выяснить. У нас нет выбора.

Тайлер небрежно пожала плечами, но вся кровь отхлынула от её лица. Я потянулась назад и сжала её руку.

— Держись поближе к нам, мы не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — прошептала я.

Она кивнула и схватила Миллера за руку. Он пристально таращился на затылок Пейдж со смешанным выражением решимости и страха. Сегодня она была нашим самым большим риском. Все это знали.

— Когда мы войдём, — продолжил Вон. — Я хочу, чтобы все оставались позади, кроме Риган, Хендрикса и меня. Мы грабим магазин. Остальные остаются с Пейдж, Миллером и Тайлер и защищают их.

— Я могу защитить себя, — отрезала Тайлер.

— Нет, — медленно проговорил Вон. — Ты не можешь.

И он был прав.

У меня скрутило желудок. Слишком много слабостей было у нас. Мы лишались четырех человек, чтобы защитить наиболее уязвимых. Это было здорово, я хотела, чтобы все остались живы, но это сулило нам неприятности и опасность.

Тайлер и Миллер — хотя он с каждым днём становился всё более опытным — были так же уязвимы, как и Пейдж, а иногда и больше, потому что они не столь хорошо слушались.

Сидевший на переднем пассажирском сидении Хендрикс оглянулся на меня и встретился со мной взглядом.

— Да? — тихо спросил он.

— Да, — выдохнула я.

У меня было такое чувство, будто мы с ним сейчас живём одним мозгом. У нас были схожие страхи, общая тревога за предстоящую задачу, и мы были вместе. Рядом с ним. Близко друг к другу. Он всё уладит, он обеспечит нам безопасность.

Вон выключил двигатель, но оставил ключи в замке зажигания. На стоянке не было никаких Пожирателей, но не пройдёт много времени, прежде чем они вылезут из тёмных мест, где прячутся.

Внезапно Вон испустил успокаивающий вздох, заполнивший, казалось, всю машину, а затем открыл дверцу и сосчитал до трёх. Мы последовали его примеру, каждый с сумкой для лакомств и оружия. У меня была деревянная бейсбольная бита, ещё чистая. Я вовсе не горела желанием врываться в здание.

Харрисон открыл боковую дверь, и мы все осторожно выбрались наружу. Я крепко сжала руку Пейдж в своей и позволила ей нести клюшку для гольфа и холщовую сумку в другой руке. Она смотрела на меня своими большими голубыми глазами, и я старалась быть сильной ради неё, заставляла себя проявить бесстрашие. Но именно мужество, которое я нашла в её доверчивых глазах, придало мне уверенности, что я смогу пройти через это. Она верила, что мы её защитим, верила, что мы выберемся отсюда живыми.

Двери фургона закрылись, и мы направились к магазину.

Стоянка была заполнена машинами, припаркованными как можно ближе к дверям. Некоторые даже столкнулись друг с другом. Нам пришлось переползти через несколько из них, воткнувшихся капотами в багажники. Люди, по-видимому, отказались от них ради перспективы заполучить полуавтомат.

Таков был выбор. Что лучше: убежать или отбиваться?

Поломка нашего последнего фургона и то, что мы застряли на обочине дороги, послужили аргументом в пользу того, что лучше иметь возможность сражаться. Но с другой стороны, мы были полностью окружены, и если бы фургон не был таким ненадёжным куском дерьма, мы могли бы оставить этих голодных до плоти Пожирателей в нашей пыли.

Итак, спор продолжался.

В магазине, похоже, было отнюдь не тихо. Низкие стоны становились всё громче, чем ближе мы подходили к входу. Болезненное паническое чувство омыло мою кожу, и я оглянулась на фургон. Я хотела спрятать Пейдж там и запереть двери, пока мы не закончим. Но я знала, что это плохая идея. Пока мы ходили по магазинам в здании без окон, полностью сосредоточившись на своей задаче, Пейдж могли съесть заживо всего в паре сотен метров от нас, а мы бы и не узнали.

Мы держались вместе, достаточно близко, чтобы всегда слышать крики друг друга.

Мы перешагивали через мёртвые тела, изо всех сил стараясь не задохнуться. Кровь, покрывавшая тротуар, была, по крайней мере, засохшей, так что мы не скользили по ней. Я отказывалась смотреть вниз на наполовину обглоданные лица и выпотрошенные тела, кишащие личинками и другими насекомыми. Птицы даже не улетели при нашем приближении, просто перепрыгнули на другое тело или жадно уставились на нас.

Это было очень жутко.

Единственной передышкой от уровня зловещей обречённости, наполнявшей воздух, было тёплое весеннее солнце, палящее прямо над нами. Оно казалось таким странно неуместным, что я с трудом могла примирить яркий солнечный день с нашим окружением и целью.

Пейдж крепче сжала мою руку, и я ответила ей тем же. Она была невероятно храброй, когда мы шли через парковку, превращённую в открытое кладбище.

Было удивительно, как она держала себя в руках, потому что даже мне хотелось просто свернуться в тугой клубок и истерически закричать. Её маленькая рука придавала мне смелости, она вливала в меня мужество, и я вцепилась в неё, крепко прижимая к ноющему сердцу.

Наконец мы добрались до стеклянных дверей и осторожно переступили через неровные края разбитых окон. На потолке виднелись световые люки, сквозь которые проникал яркий солнечный свет. Внутри было удивительно хорошо всё видно, но это означало только то, что у нас была чёткая линия видимости толп Зомби, поджидающих нас.

Внутри здания стоны были ещё громче, зомби находились по другую сторону стены. Я слышала их. Я внимала их запах. Я чувствовала их близость, как саван страха.

Я ещё раз крепко сжала ручку Пейдж и передала её Нельсону. Мы встретились тяжёлыми взглядами на три секунды, прежде чем прошли в главную часть магазина. Он взглядом сказал мне, чтобы я не умерла, а я попросила его сберечь мою лучшую подругу и свою младшую сестру.

В этих сценариях не было слов, только многозначительные взгляды и спасительная цель.

А потом всё произошло одновременно, и у меня не было времени думать о страхе, смерти или о том, что может случиться. Я была брошена в драку с живой и ужасной кровавой смертью, имея лишь бейсбольную биту.

Этого должно быть достаточно.

Моя спортивная сумка была перекинута через плечо, и я двинулась в сторону Хендрикса, когда на нас обрушилась первая волна Пожирателей.

Они бесцельно бродили вокруг, пока не учуяли наш запах, а затем напали одним отрядом. Их было, по меньшей мере, десять, но мои навыки счёта были не совсем точны из-за всех этих размахивающих конечностями движущихся тел.

Харрисон схватил Пейдж и Тайлер и пихнул их под кассовый аппарат, а затем начал играть в домашнее дерби с лицом Пожирателя своей монтировкой.

Я отвернулась, как только они были надёжно спрятаны, я занялась своим собственным Пожирателем. Это была женщина лет тридцати пяти, если судить по её изодранной одежде и тому, что осталось от лица. Она тянула ко мне свои руки, её почерневшие, сочащиеся кровью зубы скрежетали. Её глаза были кроваво-красными, и от неё разило Зомби-гнилью. О, боже, она была отвратительна.

Я взяла бейсбольную биту и замахнулась. Я ударила по её плечу, и она качнулась в сторону, но довольно скоро выпрямилась.

Вот в чём была проблема с битой. Я не знала этого оружия. Это был не мой привычный стиль. И хотя я была окружена ружьями, ни одно из них не было заряжено, а пули хранились в другом месте.

Я поняла, что у нас не будет другого выбора, кроме как очистить этот магазин, прежде чем мы займёмся «покупками». Не то чтобы мы могли просто похватать всё подряд и надеяться, что что-то подойдёт.

Хорошей новостью было то, что здесь определённо был избыток, из которого можно было выбирать.

Это означало, что здесь, вероятно, была сотня Зомби, судя по тому, сколько машин осталось брошенными на стоянке. Очевидно, до сих пор не прошло ни одной успешной попытки грабежа.

Потрясающе.

До тех пор, пока они не сойдутся на нас все сразу…