Я обменялась взглядом с Хейли, и когда она пожала плечами, я поняла, что перестраховываюсь.

Очевидно, братья были не единственными, кто был ослеплён властными инстинктами, когда дело касалось её.

К нам присоединились Хендрикс и Нельсон, а Миллер, Кинг и Харрисон поменялись с ними местами. Они сели за стол и принялись за ужин с таким энтузиазмом, с каким только могли.

Но это было не так.

— Где Тайлер и Вон? — спросила я, откусывая кусочек холодного артишока.

— Эм… — начал было Нельсон, но тут же бросил взгляд на Хендрикса. — Просто болтают.

— Это хорошая беседа или плохая? — Хейли прищурила глаза.

Да, Тайлер была избалованной и порой смущающе наивной, но теперь она была нашей сестрой. Мы удочерили её, и по большей части она нам нравилась, иногда мы даже любили её.

— Они разрабатывают план, как сделать её более… эффективной, — осторожно добавил Хендрикс.

— Значит, Вон кричит на неё.

Я привстала, приготовившись идти спасать её от Вона и его высокомерного, бесполезного поведения. Сегодня она уже достаточно натерпелась.

— Нет, это не так, — поспешно возразил Нельсон. — Она сама подошла к нему. Честно говоря, он пытается ей помочь. Клянусь, — закончил он со смешком.

Мы с Хейли успокоились, но лишь слегка. Лучше бы он помог ей, а то я сама надеру ему задницу. Постепенно все вернулись и либо приступили к ужину, либо закончили его. Когда вошла Тайлер, мы с Хейли вопросительно посмотрели на неё, но она уверенно улыбнулась нам, и мы расслабились.

Ночь спустилась на землю, и нам были розданы дежурные задания. Верные своему слову, мы с Хендриксом в списке не значились.

Когда Нельсон и Харрисон ушли к входной двери и все начали устраиваться на ночь, Хендрикс отвёл меня в угол комнаты. Мы были частично скрыты за столом, но всё ещё делили комнату со всеми остальными.

Он сотворил подушки из наших рюкзаков и притянул меня к себе. Я легла на спину рядом с ним, но этого было недостаточно. Он прижал меня к себе, провёл носом по моей шее, по щеке и нежно поцеловал мочку уха.

— Ты дорога мне, Риган, — прошептал он. — Гораздо больше, чем я могу тебе сказать.

Я не знала, что ответить, но наклонила голову и встретилась с ним взглядом. Он посмотрел на меня сверху вниз, и в свете походного фонаря я увидела свирепую искренность на его лице.

— Ты мне тоже дорог, — заверила я.

Его глаза потемнели ещё больше, хотя вряд ли это было возможно, а эмоции на лице стали глубже.

— Есть вещи, которые я предпочитаю не говорить тебе сегодня вечером, Риган, но я хочу, чтобы ты знала, что они есть.

Горло у меня сжалось, а рот отказывался работать. Я знала, о чём он говорит, я чувствовала невысказанные слова в глубине своего естества.

— И я собираюсь сказать их в ближайшее время.

Я кивнула. Только на это я и была способна.

— А ты не будешь сходить с ума, — приказал он дальше.

Я чуть не улыбнулась, но передумала. Я не хотела поощрять такое властное поведение. Поэтому я покачала головой, соглашаясь с ним, и его губы изогнулись в плутоватой улыбке.

— Спасибо, что предупредил, — поддразнила я его.

— Это будет твоим единственным предупреждением, — прошептал он мне на ухо.

Он прикусил мою мочку и покусывал её, пока я не начала извиваться и дышать тяжелее.

— А теперь поспи, — резко потребовал он.

У меня всё ещё кружилась голова, когда он перевернул меня на бок и крепко прижал к себе. Его руки обвились вокруг моих, как тиски, и мы немного поёрзали, пока нам обоим не стало удобно.

Я была измотана. День выдался тяжёлым. Но я всё ещё лежала без сна, наслаждаясь ощущением его твёрдого тела, прижатого к моему, и обещанием его слов, крутящихся в голове.

Часть меня была в ужасе от Хендрикса и от того, как глубоко он ко мне привязался. А другая часть не могла дождаться, когда же услышит о его чувствах, выраженных словами, которые я запомню навсегда.

Он был намного больше, чем я могла надеяться. И эта жизнь была бесконечно больше, чем я могла себе представить.

Жить было тяжело, и пугающе, и так ужасно. Но были и хорошие моменты. Великие мгновения и прекрасные люди, которые останутся со мной в вечности.

Сегодня я чуть не умерла. И даже не считая этого, сегодня был один из самых трудных боёв в моей жизни. Но, в конце концов, я засну с улыбкой на лице и надеждой в сердце.

И всё это было связано с парнем, заключившим меня в свои объятия, и его щедрой семьёй, которая безоговорочно приняла меня и Хейли. Я не знала такой любви, разве что от родителей. И я никогда не познавала ничего подобного тому, что чувствовал ко мне Хендрикс.

Трудно было бороться изо дня в день. Почти невозможно. Но это была борьба, от которой я никогда не откажусь. Бой, который я никогда не проиграю.

И, несмотря на все трудности и боль, я знала, что каждый день будет заканчиваться именно так.

И это делало каждую битву, каждый травмирующий момент, каждый день… стоящими того.

ЭПИЗОД 8: ГЛАВА 01

698 день после начала заражения

ТАЙЛЕР

Я закрыла глаза и нажала на курок. Бам. Бам. Бам.

Глаза я так и не открыла.

Я слишком боялась смотреть, слишком боялась увидеть повреждения или их отсутствие…

— Разве ты не хочешь посмотреть? — поинтересовался Вон с той же осторожностью в голосе.

— Нет, — быстро ответила я.

— На самом деле всё не так уж плохо, — удивлённо протянул он.

Удивление это хорошо. Удивление означало, что я, возможно, сделала что-то правильно.

Я открыла глаза и уставилась на импровизированную мишень у одной из внутренних стен сувенирного магазина, который мы называли своим домом с прошлой недели. Я даже не попала в неё. Ни разу. Последние три пули смешались с отверстиями других выстрелов, грубо очерчивая приклеенную к стене офисную бумагу с художественным произведением Хейли в виде фигуры зомби с огромными сиськами в натуральную величину. Она назвала её Зомби-Партон. Я сказала ей, чтобы она следила за своим языком, когда говорит о величайшей певице и образце для подражания всех времён, моей прекрасной Долли Партон.

Это была наша первая настоящая ссора. Очевидно, Хейли была абсолютным музыкальным снобом и однозначно не с Юга. Мне было интересно, насколько хорош её вкус, если она не уважает Долли.

Благослови её господь.

Хейли, а не Долли.

— Вон, я ни во что не попала!

— Я знаю, — сухо произнёс он. — Но ты должна была сама убедиться, насколько ты плоха.

Я наступила ему на ногу, и он взвыл от удивления.

— Ты вселил в меня надежду!

— Чёрт возьми, женщина! — он запрыгал на одной ноге, словно идиот. — Как больно!

— Хорошо, по крайней мере, хоть что-то я могу сделать правильно.

Я опустилась в кресло в конференц-зале и положила руки на стол, по-прежнему разглядывая мишень.

— Было бы лучше, если бы ты держала глаза открытыми, — прорычал Вон с крайним разочарованием.

— Ничего не могу поделать! Это громко. И это меня пугает! Что, если я раню кого-то, кого не хочу?

— Скорее, ты попадёшь не туда, куда хочешь, если будешь стрелять с закрытыми глазами!

Он сел рядом со мной и заговорил своим серьёзным голосом, тем, который все остальные, казалось, без проблем внимали.

— Тайлер, ты должна начать относиться к этому серьёзно. На карту поставлены жизни, в том числе и твоя. Прямо сейчас ты в опасности без оружия и определённо опасна, если вооружена. Если ты хотя бы не попытаешься научиться, я не смогу тебе помочь. И без моей помощи ты умрёшь. Или ещё хуже. И поскольку ты пошла на все эти хлопоты, чтобы сбежать из маленькой колонии своего отца, я знаю, что ты не хочешь умирать. Начни думать о том, что бы это значило для тебя, если бы ты умерла или была укушена. Подумай, что это значит для Миллера. Вставай. Направь своё оружие. И на этот раз держи свои чёртовы глаза открытыми.