– Князь Андрей, а вы были женаты?

– Был… Моя жена Елизавета Мейнен умерла при родах, – Болконский замолчал, но далее продолжил: – потом я полюбил другую, сделал ей предложение, но она изменила мне, – он тяжело вздохнул. – Я не люблю об этом говорить.

Дарья не ответила ничего.

– А вы замужем, Дарья? – то самое, что он хотел спросить давно.

– Нет, разве вы не поняли – я ведь княжна.

– И никогда не были?

– Нет, никогда.

– Но отчего же? – её ответы настолько удивили Андрея, ведь всё это казалось ему абсурдным в её-то возрасте.

– Я ждала вас, – княжна, с ухмылкой, взглянула на него. – Шучу, я ценю свою свободу, и, как я уже говорила, завоевать моё сердце весьма трудно, – княжна Дарья взглянула на небо и произнесла: – А я ошибалась.

Князь Андрей посмотрел туда же, тучи разошлись совсем, небо было ясным, лишь разорванные облака клочками висели по краям неба.

Последовало долгое молчание.

– Знаете, мне уже пора, – она взглянула в глаза Болконскому. – Вы не похожи на других, князь Андрей, запомните это. До свидания, – Дарья отвернулась и спустилась с крыльца.

– À bientôt[3], Дарья, – он глядел ей вслед, пока она отдалялась от него медленным и размеренным шагом. Пройдя какое-то расстояние, княжна остановилась перед каким-то человеком, который был вершков[4] так на восемь или даже девять выше её.

– Неужели Михаил Алексеевич почтил своим визитом этот вечер.

– Здравствуй, Darie, – князь Кибаков, с притворной нежностью, поцеловал руку сестры. – Comment vas-tu ici?[5]

– Я уже уезжаю, можешь не радоваться, – проговорила она, грубо отдёрнув свою руку.

– Так скоро? Может останешься ещё?

– Non[6], хватит с меня этих глупостей, мне здесь не место.

– Постой, у меня есть просьба к тебе. Я через три дня даю бал, и…

– Я должна присутствовать там? – княжна перебила брата. – Да ни за что на свете.

– Милая, s'il te plaît[7], ради меня, а я сделаю для тебя что-нибудь, – князь Михаил давил сестру своим умоляющим взглядом.

– Ох… Куда ж вы без меня все… – Дарья закатила глаза.

– Так ты приедешь, Dorothée? – от такого обращения княжна поморщилась.

– Я просила, кажется, меня так не называть, а, коли разучился понимать русский, для особо одарённых на французский не перевожу, – с пренебрежением, произнесла она.

– Андрей, куда же ты ушёл? – Пьер вновь появился неизвестно откуда.

– Очень утомил меня сегодняшний вечер, – произнёс князь Андрей, всё ещё смотря как уходит княжна Дарья.

– Ты что, разговаривал с этой Кибаковой?..

– Да. Она весьма, хм… Интересный человек.

– Неужели? – Пьер был достаточно удивлён. – Ты же не…

– Нет. Я больше не свяжусь с женщинами, но она не похожа на них на всех…

– André, да ты хоть понимаешь, во что ввязался? Она просто жестоко поиграет с тобой! У неё ведь чувств никаких нет!

– Ты слишком низкого мнения о ней, княжна Дарья не та, кем кажется, – Болконский решил для себя, что через три дня обязательно поедет к Кибаковым на вечер. Князь Андрей не верил в эти «сказки» про то, что у Дарьи нет чувств. Отчего-то он был уверен, что они у неё есть, просто где-то глубоко в душе, ещё и эта её загадочность… Которая так и манила его к себе.

Часть I. Глава II.

***

Через три дня Андрей Болконский отбыл в Бологое Тверской губернии, которое принадлежало князю Михаилу Алексеевичу Кибакову и находилось в трёхстах сорока верстах от Москвы и в стольких же от Петербурга. Это была не очень большая деревня, казалось, что родовое имение в центре, которое некогда принадлежало князю Алексею Сергеевичу Кибакову, было куда больше её самой. Князь Андрей через главный его вход, вымощенный широкими резными белыми колоннами, сразу же попал в огромную залу, из центра потолка которой свисала большая люстра, с множеством горящих на ней свечей. В зале было достаточно шумно из-за большого количества людей.

Только и успел князь Андрей войти, как перед ним сразу же возник хозяин сие торжества – князь Михаил Кибаков, которого Болконский сегодня наконец разглядел лучше – это был человек весьма высокого роста, намного выше князя Андрея (вершков так на шесть или даже семь), с весьма красивыми чертами лица и волосами светло-русого цвета, его серые глаза как-то странно глядели на всё. Видно было, что этот князь хитёр, расчётлив, тактичен и воспитан.

– О, князь Андрей Николаевич, bonjour[8]. Вы с кем-то приехали или один? – произнёс он, с ног до головы оглядывая князя Андрея.

– И вам здравствовать, Михаил Алексеевич. Je suis seul[9].

– Вы приехали к кому-то лично? Просто вас так редко видят в высшем свете…

– Я не имею права посетить ваш бал?

– Нет-нет, что вы! Не подумайте ничего плохого, – князь Михаил старался быть приветливым, но его назойливость начала раздражать Болконского. – Давайте выпьем немного вина?

– Извините, я не люблю это дело.

– Мы совсем немного, – Кибаков подошёл к столу, налил в два бокала вино и протянул один из них князю.

– Ладно, коли немного, – князь Андрей нехотя взял бокал из рук Михаила.

– Давайте-ка, Андрей Николаевич, выпьем за наше с вами знакомство, – произнёс князь Михаил и, чокнувшись своим бокалом с его, почти залпом, выпил всё вино.

Болконский не стал пить так быстро, ибо понимал, что его здоровье не позволяло этого, и ежели он выпьет всё и сразу, то потом его будет мучить сильная головная боль. Он поднёс край бокала к губам и очень-очень медленно выпил всё.

Князь Андрей, поставив пустой бокал на стол, оглядел залу, пытаясь найти взглядом Дарью. Он отыскал её довольно быстро, она сидела, как и обычно, в одиночестве, с краю, за одним из столов. Сегодня она была в таком же закрытом, как и в прошлый раз, тёмно-синем платье; её роскошные тёмно-русые волосы с рыжим отливом были уложены в низкий хвост. Княжна была где-то в своих мыслях. Она увидела князя Андрея, и на её лице выразилось глубокое удивление, вперемешку с показным равнодушием, а в глазах загорелся огонёк; в мыслях её, которые были никому неизвестны, было только одно: «Болконский… Откуда он здесь?.. Недавно приехал, а идёт прямо ко мне, неужели хочет… Нет! Глупости какие! Разумно нужно мыслить, а не глупо мечтать. Но что же ему всётаки нужно?..»

Князь Андрей подошёл к ней и тихо произнёс:

– Здравствуйте, княжна Darie, – он поцеловал её миниатюрную руку, которая была в чёрной бархатной перчатке.

– Здравствуйте, Андрей Николаевич, – Кибакова произнесла это уж очень размеренно, выражая явное безразличие, коего на самом деле не было.

– Разрешите предложить вам тур вальса?

– Разрешаю, но это пока, посему вы не радуйтесь, – равнодушно ответила она, встала и подала князю Андрею руку. Именно этого княжна и ждала, оттого, поистине, мысли её оказались не глупыми, а просто предвиденными и вполне очевидными.

Они вышли в центр залы. Князь Андрей одной рукою крепко взял Дарью за руку, а другую завёл ей за спину, она же положила свободную руку князю на плечо, на его погон. Затем они уже пустились в танец, во время него между ними завязался весьма любопытный диалог.

– Зачем вы приехали? – с каким-то недоумением, спросила княжна Дарья.

– По одной простой причине – я хотел увидеть вас. Причина моего желания мне, увы, неизвестна, – князь Андрей слегка улыбнулся, отчего его красивое лицо стало ещё куда более прекрасным.

– Не пройдёт нам даром этот танец… Светское общество такое, сразу поползут сплетни: княжна Кибакова танцевала с князем Болконским – будет что обсудить всем, – Дарья оглянулась в сторону Михаила, который, мягко говоря, был очень удивлён. – Представляю, какие слухи о нас с вами поползут… Хотя лично мне это безразлично.

– Михаил Алексеевич, кажется, не похож на сплетника.

– Да, с виду не похож, но вы его плохо знаете…

С одной стороны, ей бы лучше слышать сплетни о ней и князе Андрее, чем то, что она слышит обычно: «старая дева, что сторонится всех», «всё время молчит, а коли говорит, лишь такие вежливые грубости, что и ответить нечего» или «у неё совсем нет чувств, она презирает мужчин и всех людей», но большой вопрос, как относился к этому сам Болконский.