– Здравствуй, свет мой ясный,… хотя, какое там здороваться, когда мы вчера даже и не попрощались,… вроде, как и не расставались,… давно ли ты меня ждёшь? – едва приблизившись к Егорушке радостно улыбаясь, шутливо спросила она.

– О нет,… совсем чуть-чуть! Ах, как же я по тебе соскучился,… я всю ночь не спал, всё переживал, что мы так разошлись, как-то несуразно получилось,… всё думал о нас,… почему мы скрываемся. Ведь так долго продолжаться не может,… мы должны быть вместе,… иначе я без тебя сойду с ума! Мы должны немедленно предстать пред твоим отцом,… я буду просить у него твоей руки,… и будь что будет… – нежно приобняв её, и мягко вздохнув, взволнованно произнёс он.

– Нет-нет,… что ты! Это только всё испортит,… уж поверь мне, я своего отца знаю,… нам лучше обождать. Ты что же думаешь, я не переживала,… думаешь я спокойно спала! Да я всю ночь только и делала, что смотрела в окно и ждала рассвета, чтобы скорей увидеть тебя. Ведь и я по тебе скучала,… ах, ты мой ненаглядный Егорушка свет мой ясный Помидорушка,… уж я так за тобой тосковала, что думала и утра не дождусь… – с не меньшей нежностью обнимая Егорушку, прижавшись к нему, ласково молвила Настя.

– Так что же нам тогда делать, лапушка ты моя милая,… душенька моя Настенька… – не в силах на что-либо решиться, теряя голову от трепетных чувств, тихо проронил Егорушка.

– Вот уж не знаю,… будем уповать на небеса… – также негромко ответила Настенька и они, толком ещё не понимая, что им делать, взялись за руки и медленно побрели по аллеи.

– Ах, Егорушка, милый,… как же хорошо с тобой идти… – вздыхая от счастья, тихо шептала Настя.

– Ах, Настенька,… а с тобой-то как хорошо… – вторил ей Егорушка. Так они и шли, сладостно вздыхая, и счастливо наслаждаясь друг другом, совершенно не заботясь о том, какое решение им принять. Однако далеко ребятам уйти не пришлось, решение настигло их само собой, да ещё и с такой неожиданной стороны. Едва они добрели до конца аллеи и, развернувшись, направились обратно, как вдруг откуда-то с боку раздался грубый, пронзительный крик.

– Это ещё что за такое? Какого чёрта тут происходит? Что я вижу!? – то горланил Настенькин отец. Он раньше времени вернулся из удела и, держа свой путь домой вдоль Летнего сада, внезапно средь рядов деревьев увидел Настеньку, гуляющую с неизвестным ему молодым человеком. Он чуть ли не на ходу выпрыгнул из кареты, и теперь потрясая тростью и куцыми фалдами камзола, нёсся к ним.

– Как так,… моя дочь и с каким-то ухарем? Где эта старая хрычовка нянька,… почто она за тобой не смотрит? – ещё сильней размахивая увесистой дубовой тростью, продолжая кричать он. Складывалось такое впечатление, что он прямо сейчас начнёт колотить этой дубинкой всех кого не попадя. Хотя на самом деле она была ему нужна лишь для того чтобы удерживать равновесие, ведь он, впрочем как и все бояре, был тучен, грузен и с трудом справлялся со столь быстрыми перебежками.

Но вот наконец-то добежав до ребят, он почти весь выдохся, и у него уже совсем не осталось сил так рьяно размахивать тростью. Однако Егорушка на всякий случай всё же выступил вперёд и прикрыл собой Настеньку от столь резкой выходки её отца. А кто его знает, вдруг ещё хлобыстнёт.

– Батюшка, да ты успокойся,… мы ведь ничего плохого не делали,… просто гуляли,… мы только вчера на государевой ассамблеи познакомились,… и я тебе ещё не успела всё рассказать! И нянька тут ни при чём,… мне самой так захотелось,… ты бы лучше, чем кричать, поздоровался сначала… – выглядывая из-за Егорушки пытаясь успокоить отца, запросила Настенька.

– Да, и я вас прошу,… не волнуйтесь вы так,… у меня нет никакого дурного умысла,… честно говоря, я сегодня же собирался просить руки вашей дочери… – тут же заступился за любимую Егорушка. Но такое заступничество только ещё больше раззадорило отца.

– А ты кто такой будешь?! Может принц или родовитый дворянин, чтобы руку моей дочери просить? А коли нет, так отойди в сторонку! Вижу я, неровня ты ей! И не будет такого никогда, чтобы я столбовой боярин Малахов, да свою дочь за безродного отдал,… не бывать этому! – всё ещё тяжело дыша от пробежки, грубо оборвал он Егорушку.

– Что правда, то правда,… я не принц, и не дворянин! Я и без этого честно служу отечеству! Я капитан флота Российского,… мне сам государь сей чин присвоил! – выправив грудь колесом и важно посмотрев на боярина, воскликнул Егорка.

– Ах, так ты у нас капитан,… ну, тогда это меняет дело! А где же твой кораблик? Что-то я его в гавани не видел? – с издёвкой в голосе и с нескрываемой неприязнью, жёстко вопросил боярин.

– А его в гавани пока и нет,… он ещё на стапелях стоит! Но скоро его спустят на воду и тогда я займу на нём капитанский мостик! – гордо подняв голову, ответил Егорушка.

– Ха! Вот когда займёшь, тогда и поговорим, а теперь нам не о чем с тобой судачить! Ну а ты Настька, быстро марш домой! Вот с тобой-то я сейчас как следует поговорю,… да и няньку свою, хрычовку эту старую, с собой забери,… у меня и к ней тоже речь будет! – уже полностью отдышавшись и не на шутку озлобившись, не скрывая своего гнева, прокричал боярин, да ещё и пригрозил тростью спешащей к ним няньке.

Делать нечего, супротив отцовского решения не пойдёшь. Сказано – сделано, и Настенька, бегом подхватив няньку, поторопилась домой. А боярин, ещё раз измерив Егорушку презрительным взглядом, отправился вслед за ними пешком, даже и не воспользовавшись ожидавшей его каретой. Вот так нескладно закончилось второе свиданье ребят. И вновь они расстались, не попрощавшись, словно кто-то свыше не желал их разлуки. Однако такое резкое расставание пошло им только на пользу. После него Егорушка уже точно определился, что ему надо делать. От его прежней нерешительности и сомнительности не осталось и следа.

– Ах ты, боярская твой душонка,… не нравиться тебе, что я не принц, и не важный дворянин,… не хочешь, значит, за меня Настеньку отдавать,… не жених я для тебя! Ну что ж, ладно,… делать нечего, надо к государю идти, у него поддержку искать! Мне-то ты, бояришка, отворот поворот, а вот посмотрим тогда, что ты царю скажешь! Уж ему-то ты перечить не станешь… – справедливо рассудил Егорушка, да тут же решил с этой самой загвоздкой сразу к Петру Алексеевичу обратиться. Уж он-то такие дела на раз устраивал, вмиг сватов засылал, а то и сам ехал, и вот тогда попробуй, откажи ему.

А государь как раз в это время на верфях находился, и проверял тот самый фрегат, что вскоре должен был к Егорушке перейти. Ходит, оглядывает его, и вдруг смотрит, в его сторону быстрым шагом его любимец направляется. Ну, государь, конечно, очень обрадовался и к нему навстречу выступил.

– А, друг мой сердешный Егорушка-Помидорушка,… вижу, и тебе не терпится на свой фрегат посмотреть! Вон гляди, какой красавец! А помнишь, как мы в Голландии такие же мастерили?… да только те помельче были! А наш-то не в пример им, те ему и в подмётки не годятся! Вон наш насколько велик и прекрасен! Нам тогда о таком только мечтать приходилось! А теперь вот он, стоит могучий красавец! – нахваливая фрегат, поприветствовал царь Егорушку.

– Что и говорить государь, сей фрегат превосходит все ожидания! Побольше бы нам таких кораблей,… уж тогда бы у нас флот такой стал, что и никакой враг нам не страшен! – внимательно разглядывая оснастку судна, восхищённо заметил Егорушка.

– Да уж,… фрегат отменный, слов нет,… но ведь им ещё и править надо уметь,… это тебе не поросячье корыто! Ты-то как,… готов с таким совладать?… справишься ли, не дрогнешь? – чуть подзадев Егорку за живое, азартно спросил Пётр.

– Да что ты государь,… дрожать тут нечего! Справлюсь и ещё как,… это что,… мне таким кораблём управлять, что воздухом дышать,… труда не составит! Но вот только есть у меня ныне другая забота,… и она для меня не менее важна… – грустно вздохнув, отозвался Егорушка.

– Это что же ещё за забота такая?… вон как запечалился-то,… чую, что тут без девицы не обошлось! Уж не влюбился ли ты? – широко разулыбавшись, живо откликнулся Пётр.