– Видимо, ещё один подарок, – проворчал Демид, глядя на марширующую к нему женщину, и отставил бокал на рояль от греха подальше.

Софья смерила конкурента взглядом. Крайний провел оперативное расследование – какого-то несчастного часа хватило, чтобы обнаружить крысу, которая слила "Лекто" разработки "Хвоста кометы". И вот теперь этот беспринципный негодяй смел публично приписывать себе славу и заслуги совершенно других людей. Да уж, праздник закатили на славу. В лучших традициях "Карнавальной ночи". Но графен был достижением "Хвоста кометы", и Софья не собиралась позволять паршивцу присваивать себе чужое.

Откинув полы смокинга, Демид поставил руки на бедра. Удивительно, но воинственная Софья вызвала в нем странную смесь энергичности и будоражащего любопытства, а отнюдь не злости. Девчонка была непредсказуема и совсем молода для должности исполнительного директора.

– Мерзкий ублюдок! – рявкнула Софья и залепила ему пощечину. Ладонь обожгла проявившаяся к вечеру жёсткая щетина.

– Твою ж…– от неожиданности Демид дернулся, но сразу сориентировался и поймал руку, занесенную на второй удар.

Софья попыталась вырваться.

– Спокойно! – рявкнул Демид, дёрнул нахалку на себя. – Не устраивайте сцен.

Девушка ударилась носом о его грудь. От мерзавца пахло просто божественно, на что подобный тип, по ее мнению, просто не имел права.

– Ничего я не устраиваю! – толкнула его, пытаясь отодвинуться и увеличить дистанцию.

– Мне так не кажется, – сказал Демид и тут же, разжав руки, указал на репортеров: – Смотрите.

Обернувшись, Софья наткнулась на лавину вспышек. Закрыла рукой глаза, чтобы хоть что-то рассмотреть. Толпа бегала туда-сюда.

– Софья Андреевна, вы пришли свести счёты с "Лекто"? – выкрикнул грузный журналист с микрофоном.

– Боже, – Софья осмотрела зал.

Отступать было некуда. Совершенно несносный день! Сотрудники "Лекто" отлипли от угощений и столпились за спинами репортеров. Камеры так и щелкали. Следом за первым посыпались и другие каверзные вопросы. Сбежать Софья не могла, поэтому одернула пиджак и начала отвечать: нет, разумеется, какие счёты сегодня и сейчас, месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным. Да, очевидно, "Лекто" обошла "Хвост кометы". Нет, никаких сокращений пока не предвидится. Да, "Лекто" достигла новых высот. Нет, теперь "Хвост кометы" не сможет производить линзу.

Вопросов становилось больше, импровизированный разговор стремительно превращался в пресс-конференцию. Софья почувствовала первые признаки мигрени. Что и говори, публичные выступления как были для нее нервотрепкой, так и остались.

Журналисты упорствовали. Что противопоставит "Хвост кометы"? А правда ли, что 90% отрасли перешли в руки "Лекто"? Вас еще не освободили от места исполнительного директора?

Стук в висках нарастал, Софья глубоко вздохнула, поискала глазами дверь. Может быть, бегство – не худший вариант? Но как бы там ни было, между выходом и Софьей находилась толпа людей, почуявших кровь. Пройти через них не представлялось возможным.

Легкое касание к локтю отвлекло. Обернулась. Демид склонился к ее уху:

– Пойдёмте, – и потянул за собой.

Разглядев за его спиной еще один коридор, позволила увести себя. Журналисты бросились следом. Пропустив девушку вперед, Чернов хлопнул дверью и повернул ключ. После гомона и топота, щелчков камер и криков внезапная тишина показалась звенящей.

Присев на край стола, Софья положила руку на лоб.

– Благодарю вас, – закрыла глаза, помассировала виски.

Чернов налил стакан воды, подошёл ближе:

– Возьмите, вы бледная, как мел.

– Спасибо, – взяла стакан, глотнула.

Демид положил руки в карманы брюк. Девчонка выглядела уставшей и огорченной, но при этом деловой и смелой, в широком голубом пиджаке и прямой юбке, демонстрирующей хорошую фигуру хозяйки. Из-под пиджака чернело маленькое кружево топа, вызывая интерес. Разозлившись из-за своей реакции на этот топ, Чернов отвернулся, прошел по кабинету:

– Я могу понять, почему вы захотели поговорить со мной, – сказал он, двигаясь мимо стойки с кубками и спортивными достижениями в боксе, – но по-моему, явиться сюда одной прямо посреди празднования под камеры журналистов – это поступок на грани идиотизма.

Софья сжала стеклянный бокал – захотелось отправить его в полет к лицу мерзавца так же, как ту вазу в своем кабинете.

– Да что вы говорите. Можете понять меня? Я в этом как раз не сомневаюсь. Если бы я украла открытие "Лекто" и представила рынку, как свое, то безусловно, у вас бы тоже ко мне были вопросы.

Чернов вдруг остановился и бросил на нее свой знаменитый осуждающий прямой взгляд:

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что сказала. Вы украли нашу технологию и выдали за свою. Мне хотелось бы получить объяснения.

В глазах мерзавца появилось что-то темное – угроза, Софья отставила стакан.

– Графен от начала и до конца – наша разработка, – странно спокойно сказал Демид.

Надо отдать должное его выдержке, несмотря на ярость, Чернов выглядел вполне уравновешенным. В отличие от нее, поняла вдруг Софья, когда стакан опять оказал в ее руках.

– Как интересно, – оттолкнулась от стола и прошлась по кабинету, беря себя в руки. – А вот мой начальник службы безопасности говорит обратное. Два месяца назад ваш шпион устроился к нам в лабораторию. Поскольку мы тщательно проверяем каждого новичка, он заплатил одному из наших юристов, который скрыл найденную информацию. Сразу после того, как формула была выведена, он уволился и выехал из страны.

– Так, получается, вина лежит на вашем юристе.

Обернулась. Ослепляющая ярость овладела Софьей. Как же она его ненавидела!

– Поставьте стакан.

– Что?

– Поставьте стакан. Вы слишком крепко его сжимаете. Я начинаю опасаться.

С громким стуком хлопнула стакан на стол:

– Вы полагаете, вам все можно? Отнюдь! То, что вы сделали, имеет название – промышленный шпионаж! Вы присвоили себе плоды разработок чужой компании, и я не дам вам ими насладиться. Мои юристы уже готовят иск. И вот тогда репутация "Лекто", Демид Евгеньевич, ой как пошатнется.

В два шага Чернов преодолел расстояние между ними и навис над Софьей. Она никогда не считала себя пугливой, даже в непростые детские годы, когда жила в интернате и была вынуждена отстаивать свои границы, но вот теперь почувствовала самый настоящий животный страх – как перед хищником, который мог разорвать ее в любой момент. Уставилась, не мигая, в зелёные глаза разъяренного мужчины. Ближе к зрачку радужка приобретала янтарный цвет. Как у тигра, подумала вдруг.

– Последний раз повторю вам, Софья Андреевна, и больше от меня вы это не услышите. Графен – исключительно наша разработка. Формула засекречена, и как бы ни хотелось зазнайке с милым личиком прибрать ее к своим рукам, линза останется достижением "Лекто". Что же касается иска, то окажите милость, подавайте. Очень хотелось бы посмотреть, как "Хвост кометы" в своих отчаянных попытках выползти на первое место окажется на последнем. Не стойте у меня на пути, Софья Андреевна, вам это не понравится.

Оттолкнула его ладонью и молча пошла к двери. Демид тяжело вздохнул – вот же заноза мелкая!

– Не сюда! – рявкнул, злясь на себя и странный коктейль эмоций. – Там стая журналистов хочет вашей крови, помните?

Девчонка послушалась и остановилась, что Демида по какой-то извращённой причине порадовало.

– Направо, – указал на вторую дверь за шкафом. – Там другой выход. Спуститесь в тишине и окажетесь на заднем дворе.

– Спасибо, – промаршировала по жемчужно-серому паркету, открыла дверь и шагнула на лестницу. – До свидания, Демид Евгеньевич.

– До свидания, Софья Андреевна, – пробормотал он под щелчок захлопывающейся двери.

Стук каблуков ее туфель еще стоял у него в ушах, когда Демид подходил к бару. Праздничное настроение развеялось вместе с духами нежданной гостьи. Налил воды в бокал и поднял его на свет. Луч скользнул по хрусталю и засиял. Эта малышка, действительно, собиралась бросить в него стакан? И вступить в драку?