- Наш долг, парень. Это то, за что вам платят.
- Тогда мне платят недостаточно.
- Я с этим и не спорю, - усмехнулся Макрон, упираясь калигами и опуская тело, чтобы поглотить удар любой атаки, которую попытается предпринять противник. - Мы обсудим вопрос о зарплате с префектом, когда увидим его в следующий раз, а?
Мятежник вытащил меч и галопом погнал своего коня на мост. Острия трех копий махнули в сторону лошади, она выпрямилась и встала на дыбы. Мятежник стиснул зубы, повернул животное в сторону и замахнулся мечом на Макрона, который принял на себя удар по щиту и ударил копьем в живот всадника, вонзив острие ему в ребра. Отведя его, он отступил на шаг, чтобы выровняться с двумя ауксиллариями, когда повстанец повернул лошадь прочь, кровь текла по его боку, промочив тунику насквозь.
Как только первый человек сошел с моста, еще двое всадников вышли вперед и тщетно попытались подобраться достаточно близко, чтобы использовать свое оружие. Большие овальные щиты ауксиллариев блокировали любые удары, а удары копьями римлян ранили лошадей и еще одного воина, прежде чем они отступили, чтобы присоединиться к своим товарищам. С вершины моста Макрон стал свидетелем ожесточенной перепалки между воином с косичками на ближайшей из трех колесниц, явно их лидером, и другим человеком верхом на лошади. Насмешливо фыркнув, воин на колеснице дал указание своему вознице, который на скорости направил двух запряженных лошадей к мосту.
- Они попытаются нас сбить, - сказал Макрон. - Встань на одно колено и приготовить копья!
Трое римлян преклонили колени за щитами, древки копий упирались в пятки их калиг, а острия были направлены на колесницу. Макрон видел, как воин, схватившись за перила одной рукой, поднял копье и метнул его в римлян. Оно отклонилось в сторону и плюхнулось в быстро текущую реку под мостом. Он мог различить свирепое выражение лица мужчины и понял, что у колесницы не было шансов притормозить или остановиться, прежде чем она достигнет их. Даже если лошади уклонятся от наконечников копий, они будут зажаты в упряжи и привязаны к ярму и будут отброшены на троих римлян, защищающих мост, инерцией погоста позади. Воин явно мало ценил жизни своих животных.
- Вот дерьмо …
Это было все, что он успел произнести, прежде чем правая лошадь была пронзена копьем человека рядом с Макроном. Копье сломалось, и ауксилларий упал на спину. Другое животное сумело свернуть на парапет, прежде чем его затормозил его раненый товарищ. Возничий ослабил хватку и перемахнул через перила, побежал вперед, бросившись на Макрона. Другой ауксилларий ударил его кинжалом в бок, и он упал на рухнувшего коня. Воин, ехавший на колеснице, вытащил длинный меч и поднял щит со дна повозки, прежде чем прыгнуть между умирающим конем и тем, кто застрял между парапетом и раненым животным. Макрон поднялся на ноги и поднял свой щит, держа копье нижней хваткой, напрягая мышцы рук, готовясь нанести удар.
Под плащом воина был кольчужный жилет, а на широкой шее – толстый золотый торк. Он сделал шаг к Макрону и выставил щит, чтобы проверить реакцию противника. Макрон вздрогнул, и воин усмехнулся, прежде чем внезапно броситься вперед, размахивая мечом, чтобы заставить центуриона заблокировать удар. Слишком поздно Макрон понял намерение этого человека, когда воин подставил свой щит под древко копья, и словно мощным рычагом отбросил римский щит в сторону и ударил мечом в сторону горла Макрона. У Макрона не было времени отреагировать, и в последний момент ясности он почувствовал неумолимую уверенность, что вот-вот умрет. Затем щит ауксиллария слева от него расплылся по лицу и принял удар с резким стуком.
Макрон отступил на шаг, чтобы освободить место для копья. Воин тоже отступил назад и зарычал от разочарования, размахивая мечом, демонстрируя ловкость, как будто бросая вызов римлянину выступить против него.
- Рад помочь, - прорычал Макрон, вернув равновесие и сделав ложный удар копьем. Он попробовал сделать короткую серию ударов, но воин с легкостью отразил каждый из них.
Центурион отстранился и рискнул бросить взгляд через плечо. Остальная часть его отряда выехала из долины и имела хорошую фору перед преследователями. Он оглянулся на бойню на мосту: умирающая лошадь и смертельно раненый возничий, путаница ремней и колесница, застрявшая в узком пространстве между парапетами моста. С одной стороны несколько повстанцев спустили лошадей к камышам и направились к открытой воде. Ему нужно было положить конец задержке, прежде чем она не превратилась в ловушку.
- Ладно, ребята, отступайте и садитесь верхом. Подготовьте мою лошадь, когда я вернусь.
Ауксилларии отступили на несколько шагов и повернули назад через мост к своему товарищу, державшему поводья четырех лошадей.
- Теперь только ты и я, - Макрон ухмыльнулся воину, рисуя маленькие круги кончиком копья. Он сделал полшага вперед, затем снова сделал ложный маневр и мгновение спустя метнул в мятежника свой щит. Последний был застигнут врасплох и инстинктивно отпрянул, дав Макрону кратчайшую возможность нанести удар. Он сделал выпад и вонзил копье, которое ударило воина в правое плечо, проникнув до кости. Меч мятежника упал, и он попятился к колеснице, подняв щит. Макрону хотелось закончить дело, но несколько бриттов уже побежали на мост.
- Твой счастливый день, солнышко. - Он поднялся и метнул копье через воина в сторону его людей, а затем помчался обратно к ожидающим лошадям.
Забравшись в седло, он взял поводья и отвернулся от моста, а ауксилларии погнали своих лошадей галопом рядом с ним. Они поднялись по пологому склону к вершине долины, прежде чем Макрон оглянулся. Всадников, попытавших счастья в реке, уносило вниз по течению, в то время как они изо всех сил старались переправить своих лошадей по ту сторону. На мосту воин прижимал руку к раненому плечу, а его люди начали поспешно убирать обломки и тела, чтобы продолжить преследование.
Макрон почувствовал мгновенное удовлетворение, выиграв достаточно времени, чтобы Гитеций и остальные смогли уйти от преследователей. Они были на три километра впереди центуриона и трех его спутников, а еще на несколько километров впереди он мог различить пыльную дымку колонны Светония. Достаточно далеко, чтобы сорвать любую попытку повстанцев на мосту настигнуть свою добычу, как только те перешли бы через реку.
*************
ГЛАВА XXII
Основная колонна армии Светония достигла места встречи всего за час или около того, прежде чем прибыли сам наместник и выжившие из его передовой колонны. Легионеры с кирками готовили ров и вал, чтобы окружить походный лагерь армии. Дальше вспомогательная пехота прикрывала подступы к лагерю и высматривала признаки противника. Колышки отмечали линии, где солдаты будут ставить свои палатки, когда оборона будет завершена. Командные палатки уже были установлены и занимали большую площадь в центре лагеря.
Всадники, идущие с юга, приближались ровным шагом, лошади и люди устали от ночного марша. Многие всадники свисали в седлах, и товарищам приходилось их подталкивать, чтобы они не упали на землю. Это оказалось мудрым решением – подтолкнуть людей вперед и не рисковать быть настигнутыми повстанцами. Пропретор остановил колонну в сумерках и приказал зажечь множество костров в надежде обмануть противника, заставив его думать, что они разбивают лагерь на ночь, и вынудить его задержаться, пока они готовят новую внезапную атаку. Тем временем колонна успела оторваться на несколько километров, прежде чем уловка была обнаружена.
Гитеций всю ночь находился в плохом состоянии, его преследовали плохие сны в перерывах между эпизодами агонии бодрствования. Но когда взошло солнце, его разум прояснился, и он с болезненным интересом разглядывал обрубок на месте его левой руки. На нем были только туника и калиги. Его перевязь свисала с седла, а доспехи несла вьючная лошадь Восьмой когорты.
