Луций кивнул и смахнул слезы, тем временем Петронелла вернулась, волоча матрас. Катон помог ей водрузить его на каркас кровати и проделал то же самое с сундуком для одежды, который добавила Клавдия. Затем он отступил назад и оценил их усилия.

- Это должно задержать их на некоторое время, - сказал он, скорее для того, чтобы подбодрить остальных, чем из каких-то внутренних измышлений. Он повернулся к Порции. - Ваш сундук с деньгами, он здесь?

- Да, - осторожно ответила она. - И что?

- Где именно он находится? Он может нам понадобиться.

- Это мое. Оно принадлежит мне и больше никому.

Он холодно посмотрел на нее. - Послушай. Это все, что нам осталось для сделки. Те люди внизу скоро закончат обыскивать остальную часть гостиницы, а затем они ворвутся сюда и убьют нас всех. Если мы позволим им забрать сундук и уйти, есть шанс, что мы выйдем из этого живыми.

- Я не сдамся, - твердо ответила Порция. - И уж точно не сейчас, когда во мне еще осталась хоть капля силы для борьбы. Я не трусиха.

- Я тоже. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы держать их на расстоянии. Но если станет ясно, что мы не можем помешать им ворваться в это место, тогда мы должны попробовать что-то другое. В таком случае, мне будет нужен сундучок. Какой тебе прок от твоих монет, если мы все умрем?

Он понимал, насколько неприятными могут быть его слова для Луция, и подошел, чтобы положить руки на костлявые плечи мальчугана.

- Пришло время тебе проявить себя, сын. Сможешь ли ты быть храбрым ради меня?

- Я... я попытаюсь.

- Молодец, парень. А теперь слушай. Мы в отчаянном положении. Мы не можем покинуть это место. Окна слишком маленькие, чтобы мы могли выбраться. Но ты можешь протиснуться и спуститься на улицу.

- Я не оставлю тебя умирать!

- Я не прошу тебя об этом. Мне нужно, чтобы ты был героем и проследил за тем, чтобы мы были спасены. Ты можешь это сделать?

- Как?

- Как только ты окажешься на улице, я хочу, чтобы ты направился в штаб-квартиру наместника.

- Большое здание в конце улицы?

- Именно. Так вот беги туда и найди человека по имени центурион Туберон. Скажи ему, что ты сын префекта Катона, и скажи, что я хочу, чтобы десять его людей вернулись сюда как можно скорее. Скажи ему, что от этого зависит наша жизнь. Все ясно, сынок?

Луций кивнул, и Катон почувствовал, как его сердце сжалось от тревоги за мальчика из-за опасности, которой подвергнется его сын при выполнении задания.

- Держись в тени вдоль края улицы, насколько это возможно. Если кто-то появится на твоем пути, не двигайся и не шуми, пока он не уйдет. Если они увидят тебя, беги как можно быстрее. Сможешь ли ты это сделать?

- Да, - ответил Луций с решительным выражением лица.

- Хорошо, тогда пошли. - Катон провел его в комнату Клавдии и открыл маленькое квадратное окно, чуть более тридцати сантиметров в поперечнике.  - Вылезай и держись за подоконник. Клавдия, передай мне это одеяло.

Когда Луций сделал, как ему было сказано, и его босые ноги уже болтались примерно в двух метрах над землей, Катон вытянул шерстяной материал, пока тот не взялся за угол. - Используй это, чтобы спуститься пониже, сынок.

Луций крепко ухватился за складки одеяла и, преодолев последние полметра и приземлившись на корточки. Он бросил последний взгляд на отца, когда Катон высунул голову из окна.

- Беги, мой мальчик! Как можно быстрее.

Маленькая фигурка метнулась вдоль стены здания и быстро скрылась из виду. Катон замер, прислушиваясь к любым признакам того, что мальчика заметили, затем нырнул обратно внутрь.

- Ты действительно думаешь, что он сможет вовремя прийти с подкреплением? - спросила Клавдия.

- Я не знаю. Все, на что я могу надеяться, это на то, что снаружи он в большей безопасности, чем здесь. И если он доберется до штаба, за ним присмотрят. Туберон – хороший человек. Он будет хорошо относиться к моему сыну.

С лестничной площадки раздался глубокий глухой стук, и они бросились из комнаты как раз в тот момент, когда сундук, лежавший на матрасе, содрогнулся от сотрясающего удара о раму кровати. Катон понял, что они, должно быть, используют ту же самую стойку, что и раньше, но на этот раз угол наклона затрудняет нанесение удара с прежней силой.

- Будьте готовы, парни, мы должны удержать эту позицию, - инстинктивно сказал он. - Извините, матроны ...

Ему было забавно видеть себя в отчаянном последнем бою с женщинами вместо своих боевых товарищей. Такого конца он себе не представлял за все годы службы в армии. Но если бы дело дошло до этого, он бы сражался и умер вместе с ними и считал бы это таким же почетным концом, как и любой другой.

Люди внизу продолжали колотить по раме кровати, и вскоре раздался треск и крик триумфа, после чего штурм возобновился. Катон стоял с мечом и одним из тесаков, взятых наверху. Клавдия сделала шаг назад и наклонила голову набок. Затем она схватила его за руку.

- Прислушайся!

Сначала он не мог разобрать, что привлекло ее внимание, но потом услышал: откуда-то сзади донесся тихий стук. Он быстро обернулся, и на этот раз он был уверен в этом.

- Оставайтесь здесь! Если они высунут голову или руки из-за матраса, вы знаете, что делать.

Петронелла подняла свой тесак в знак готовности.

Катон вернулся по коридору, проверил первые две комнаты и не обнаружил в них никаких признаков опасности. Открыв дверь в третью комнату, он услышал стук и треск, и в отблесках огня снаружи увидел, что одна из досок пола вылетела вверх. Другой удар выворотил соседнюю, а затем чья-то рука пошарила по расщепленным доскам и вырвала одну из них, отбросив ее в сторону от проема. Катон тихонько подошел к дальнему краю дыры в полу и присел там, подняв тесак, балансируя на корточках.

- Вот и все, ребята, - раздался голос из помещения внизу, одной из комнат, используемых в рабочее время проститутками, нанятыми в гостинице. - Продолжайте расчищать путь, а мы поднимемся наверх и разберемся с ними.

Следующая доска пола была быстро расшатана, и еще один удар разломил ее на двое. Руки потянулись за обломками, и Катон, затаив дыхание, приготовился нанести удар. Мгновение спустя две руки потянулись вверх, и он увидел макушку человека, которого поднимали его товарищи.

- Ну что там видно?

Бандит приподнялся так, что его плечи оказались в проеме. Он остановился и взглянул на дверь. - Здесь никого.

Катон поднял тесак, прицелился в центр головы человека и нанес ему жестокий удар. Тяжелое лезвие раскололо череп, как яйцо, и вошло глубоко в мозг, почти до челюсти. Руки мужчины раскинулись в стороны, пальцы раздвинулись, и он забился в судорогах. Упершись ногой в плечо своей жертвы, Катон стал дергать тесак из стороны в сторону.

- Какого хрена ты меня пинаешь! - раздался голос снизу, затем, более тревожно: - Фескул?

Тесак освободился, и Катон толкнул человека плечами назад через отверстие, так что тело тяжело упало на тех, кто находился внизу, под хор гневных криков.

- Фескул! Ты неуклюжий ублюдок. Вот дерьмо. Он в жопе ... Посмотри на его голову!

- Я предупреждал вас! - Крикнул Катон вниз через дыру. - Убирайтесь отсюда, пока можете! Я послал за помощью. Скоро здесь будут солдаты. Если они схватят вас, клянусь, я позабочусь о том, чтобы каждый из вас закончил жизнь на кресте! Даю вам слово. Идите, пока еще можете.

- Тут никого нет, кроме нас! - ответил лидер мародеров. - Никто не пройдет через моих парней. Вы тут сами по себе, и вы заплатите за то, что сделали с моими людьми. Вы либо бросаете нам свое оружие и сдаетесь, либо остаетесь на месте и поджариваетесь. Если ты попытаешься сбежать из огня, мои парни тебя прирежут. Если ты отдашь нам деньги этой старой дряни, я отпущу женщин. Но только не тебя. Не теперь, когда ты убил Фескула.

Катон поднял голову и увидел, что свет горит ярче, чем когда он входил в комнату. Подойдя к окну, он окинул взглядом заднюю часть трактира и увидел, что две кладовые во дворе охвачены пламенем. Пламя пробивалось сквозь небольшие щели в черепичных крышах. В свете пламени он увидел тело Денубия, распростертого на спине у горящего здания, с темным пятном вокруг головы. Пламя уже распространялось к задней части постоялого двора.