Что здесь делает Серая Сойка из Вилда?

Мужчина в свою очередь посмотрел на него, а затем явно сбросил со счета. Пенрик подошел, чтобы поцеловать кольцо архижрицы, небрежно протянутое к его измазанным чернилами пальцам и пробормотал:

— Чем могу служить, ваша милость?

— Что ж, давайте узнаем. Возьми себе стул, Пенрик, — она кивнула на стену, где стояли несколько стульев для привилегированных посетителей или просителей. Лишенные привилегий оставались стоять. Серая Сойка уже получил один, а секретарь — другой; принцесса-архижрица заняла свое резное кресло, возможно, не случайно напоминающее трон, и единственное, снабженное подушкой. Просителей не поощряли задерживаться не из-за высокомерной гордости принцессы, а потому, что всегда были другие просители.

— Как продвигается ваш последний перевод? — мягко спросила Ллевен.

— Что ж, ваша милость. Еще две недели без перерывов, — Пенрик постарался подчеркнуть это последнее слово; Дездемона тихо хихикнула, — и работа будет готова выйти в мир после своих сестринских томов. Я начинаю думать об издании на ибранском языке. Некоторые недавние медицинские тексты на этом языке были бы полезны для справки, если бы их можно было достать для меня. Гельвия и Амбрейн дали мне вилдинскую и дартаканскую терминологию, но Аулия из Браджара не была врачом. Кроме того, ее знания могли устареть.

Рука незнакомца нетерпеливо сжалась на колене. "Ваша милость…" — выдавил он сквозь зубы, протестуя, сдерживаемый вежливостью или, возможно, благоразумием человека, чье желание еще не исполнилось.

— Ах, да, — сказала принцесса. — Позволь мне представить старшего следователя Освила, агента Ордена Отца в Истхоме. По его словам, он находится здесь, преследуя по пятам преступника, но это дело осложненно некоторыми очень специфическими аспектами, из-за которых он убедительно просит помощи волшебника.

Старший следователь был званием храмового дознавателя среднего ранга; не простая ищейка, не высокий чин дознавателя или, что более головокружительно, старшего дознавателя, которые обычно были учеными богословами, но что-то среднее между ними. Хотя название отделения его Ордена, из самой королевской столицы, добавляло некоторого молчаливого влияния. Пенрик сел, заинтересованный, и одарил мужчину дружелюбной улыбкой и легким взмахом пальцев. Тот не улыбнулся в ответ.

— А это Пенрик, мой волшебник, — продолжила принцесса Ллевен, кивнув в сторону Пена.

Глаза Освила расширились. С нескрываемым удивлением в голосе он сказал:

— Это ваш придворный волшебник? Я ждал кого-то… постарше.

И, может быть, лучше одетого? Пенрику очень нравились его с трудом заработанные белые одежды Ордена Бастарда, и он страшно гордился своими наплечными шнурами, обозначающими его как жреца и волшебника, но он быстро научился не носить их во время работы. По крайней мере, не тогда, когда он работает в одной упряжке с демоном беспорядка с сомнительным чувством юмора. В результате большую часть дней он ходил по дворцу в виде простого писца, за которого его, очевидно, принял Освил. Поскольку обитатели дворца уже знали, кто он такой, обычно это не было проблемой. Он мог явиться достаточно эффектным (и отмытым) украшением двора, если бы кто-нибудь взял труд его предупредить…

Подумав о своем незаконченном переводе, Пен подавил свое вспыхнувшее любопытство и предложил:

— Вы могли бы попросить просвещенного Тигни в Ордене Бастарда на Каменистой улице. Он старший и надзиратель над всеми храмовыми магами в этом округе. — Не то чтобы в этом замкнутом сообществе насчитывалось много людей. В это число не входил и Пенрик, который был обязан присягнуть на верность непосредственно принцессе-архижрице в обмен на свое позднее обучение.

— Я начал с Тигни. Он послал меня сюда, — разочарованно буркнул Серая Сойка. — Я сказал ему, что мне нужен кто-то могущественный.

— Я надеюсь, — тихо сказала принцесса, — что в ваших расследованиях вы не судите поспешно по внешнему виду.

Освил немного напрягся, но проглотил любую попытку ответить на это замечание, так как "да" или "нет" были одинаково неудачным выбором.

Чувствуя легкую жалость к этому человеку — он сам пару раз сталкивался с острым языком принцессы, хотя никогда не заслуживал этого, — Пенрик миролюбиво спросил:

— Так зачем вам нужен этот могущественный колдун?

— Расскажите эту историю еще раз, пожалуйста. — Принцесса взмахнула украшенной перстнями рукой. — На этот раз, можно чуть подробнее. Если что-то настолько опасное проникло на мои земли, я должна это понять.

Освил глубоко вздохнул, как человек, собирающийся рассказать одну и ту же историю, по предположению Пенрика, в третий раз за день. По крайней мере, это должно быть хорошо отработано. Наконец он обратился прямо к Пенрику:

— Что вы знаете о королевских шаманах Вилда?

Пенрик несколько растерялся.

— Ну-у, не слишком много. Я никогда не встречал ни одного из них лично. Их сообщество занято попыткой восстановить что-то из лесной магии Древнего Вилда, которая, как считалось, была уничтожена во время завоеваний Аудара Великого. За исключением того, что на этот раз они подчинены дисциплине Храма.

Дартаканское завоевание Вилда заняло три поколения тяжелых боев, пятьсот лет назад; три поколения спустя империя Аудара снова распалась в результате внутренних разногласий. Но

когда дартаканский прилив отступил, Храм остался, и старые лесные племена, раздробленные и рассеянные как течением времени и развитием мира, так и оружием Дартаки, не смогли занять свое прежнее место. Пенрик не знал, почему восстановленные, хотя и сильно изменившиеся священные короли Вилда покровительствовали этому возрождению древностей, когда в их распоряжении были достаточно хорошие храмовые маги. Но любопытный ученый в нем это неосознанно одобрял.

— Магия шаманов — это творение человека или, по крайней мере, восходит из тварного мира, а не спускается или убегает от бога, как это делают демоны, — продолжал Пенрик. — В старых лесах, как говорили, племенные шаманы наделяли своих воинов духами диких животных, чтобы те обрели их силу и свирепость в бою. Шаман создавался примерно так же, только в большей степени. Духи животных приносились в жертву другим такого же рода, поколение за поколением, накапливались, пока они не становились чем-то большим, Великим Зверем. Вложенный, наконец, в человека, дух такого существа передавал ему свои силы примерно так, — он откашлялся, — как демон белого бога поступает с волшебником. Несмотря на очень разное происхождение этих способностей.

Дездемона хмыкнула, но не стала противоречить.

Когда Пенрик перевел дыхание, принцесса подняла руку, останавливая его.

— Пенрик очень любит читать и с радостью поделится всем, что узнает. Но, может быть, не все сразу? Продолжайте, пожалуйста.

— Да, конечно, — Серая Сойка потер лоб, как будто он болел, и поморщился. — Для начала в Орден Отца в Истхоме об этом случае сообщили после беспорядка на похоронах, что было уже поздно. Нас должны были вызвать, как только обнаружили тело. Что бы там ни было. Меня послали расследовать и сообщить о подозрительной смерти в поместье одной из младших ветвей семьи кин Боарфорд, примерно в десяти милях от столицы. К счастью, не дом графа-выборщика, хотя для этого, я полагаю, они послали бы кого-нибудь рангом повыше.