– В трудовую инспекцию, в прокуратуру, – менее запальчиво, понизив голос, перечисляла Марина. – Работаем сверхурочно за "спасибо", а то и просто за снисходительный взгляд. В отпуск надо чуть ли не умолять, чтобы отпустили, когда это нам нужно, а не по графику удобно. Я молчу уже про работу на больничном и отгулы без содержания.

– По документам-то всё чисто. Ты сама на всё согласна, – развела руками. – Нет. Ничего не исправишь, только себе хуже сделаешь. Отправят тебя по собственному на улицу, и это в лучшем случае, – вздохнула я печально.

– Безнадега какая-то, – фыркнула девушка, – Нет, точно надо искать богатого мужика и дома пыль с картин восемнадцатого века вытирать. Вот видишь, меня нужда сама толкает на брак по расчету, – Маринку отпускало, и она начала шутить.

– Эк как тебя понесло про картины, – засмеялась я в ответ.

– Даш, ну если без юмора, – уперевшись ладонями в мой стол и наклонившись ближе, спросила она, – Ты когда хочешь в отпуск?

– В июле — августе, – пожала я плечами. – Но так все хотят, у кого ни спроси. Уйдем мы все дружно, а кто работать будет?

– Инка пусть и пашет, – недовольно буркнула Марина. – Надь! – крикнула она погромче, привлекая внимание к себе.

– А? – отозвалась загруженная по самые уши женщина. Кабинеты наши были разделены тонкими перегородками, и не раз нам прилетало за такие переклички от начальства.

– Ты когда хочешь в отпуск?

– В августе. Дочь в школу собрать, – охотно ответила та.

– Ага, – весело прогремела Марина. – А в графике у тебя ноябрь. Пляши! У Дашки в октябре, меня от особой любви на декабрь поставили. А знаешь, кто в на весь июль уходит?

– Догадываюсь, – скептически выдала Надя, не называя имен.

– Беспредел, – возмущалась дальше подруга. – У меня денег на заграницу нет. Я в декабре куда должна ехать? В горы? Так я кататься не умею. И что теперь, всю духоту в этой стеклянной колбе сидеть?

– Устроим забастовку? – покачала я головой, понимая, что наш разговор уже стал интересом общественности, а, зная привычку Инны Петровны, всплывать неожиданно в самый неподходящий момент, уже представляла, как она, прислонившись к двери, внимает каждое наше слово. Как бы нам это всё боком ни вышло после.

– Да, – уверенно выпалила Маришка. – Я буду не я, если мы втроем не поедем вместе отдыхать. Поедем? – настороженно уточнила она, видимо, именно это было для нее главное мотивацией для саботажа.

– Если такое провернешь, – полушепотом проговорила Надя, появляясь возле моего стола. – То я точно еду.

– Даш? – требовательно поторопила меня подруга. А я задумалась. Сама того не желая, стала центром всеобщего заговора. Устроили собрание у моего стола...

– Если выбьешь нам отпуск, мы с Андреем едем, – махнув рукой согласилась я, лишь бы уже все пошли работать. У мужа проблем таких нет. Он человек более свободный, и всегда брал свои отгулы исходя из моего графика.

– По рукам, – радостно выпалила Марина и протянула свою ладонь.

– Всё, – пожав ее, шикнула на девушку. – Революционер в юбке, чеши в клиентский зал, там оргтехника лучше, распечатай снова свой отчет.

***

В субботу погода радовала своей безветренностью и солнечностью. На "семейном совете" было принято решение, что всю следующую неделю Степа проведет на даче у моих родителей. В такие деньки было кощунством держать ребенка на асфальте. Тем более бабушка и дедушка всегда ему были рады. Загрузив в багажник велосипед и сумки с вещами сыночка, мы отправились за ними. Папа мой никогда не имел машины и, дожив до своих седин, так и не получил права. Поэтому водителем в семье была я, редко Андрей. Муж всегда избегал семейных дел, списывая всё на занятость или на альтернативу в виде финансовой помощи. К слову, я тоже не испытывала радости от общения с его родней. Все наши посиделки или встречи сводились к причитаниям его мамы на тему, как исхудал, устал, осунулся ее мальчик и как поправилась я, вероятно, проводя слишком много времени на отдыхе…

Припарковавшись у подъезда и отправив Степку за бабушкой и дедушкой, терпеливо ждала, погрузившись в свой телефон. Я упорно добивалась от Юльки ее прихода к нам в гости, но у нее было много дел. С одной стороны, я понимала, как ей сложно устроиться заново в родном городе, с другой — в душе поселилась обида. Она словно избегала общения со мной.

– Привет, – вздрогнула от неожиданности, когда в открытом окне появилось улыбчивое лицо Сергея.

– Тьфу, – выдохнула испуганно, еле удержав в руках смартфон. – С тебя краска для волос.

– Извини, – покаянно произнес мужчина.– Не хотел напугать. А краска зачем?

– Седину закрашивать, – с улыбкой пояснила, выходя из машины. – К родителям приехал? – от мамы я давно знала, что Сережа редко навещал родных.

– Да, приехал вчера, и мне сдали, что ты тоже будешь, – загадочно сказал он, а я только сейчас обратила внимание, что мужчина что-то прячет за своей спиной. – Поэтому погостил подольше.

– А что там у тебя? – с интересом спросила, пытаясь рассмотреть коробочку. Но не тут-то было. Он выше и шире, и это нечестно!

– Закрой глаза, и узнаешь, – продолжал он говорить загадками. Мы так делали в детстве. Приносили друг другу какие-то малозначительные подарки и играли в "Угадайку". От ностальгии и эйфории настроение поднялось до максимума. Не столько было важно, какой сюрприз мне приготовили, сколько это томление и ожидание разгадки. Покорно выполнила его просьбу.

– Не подсматриваешь? – с наигранной суровостью уточнил мужчина.

– Нет, – возмутилась в ответ, честно закрыв глаза. – Что ты задумал? – меня распирало от любопытства.

– А угадай, – лукаво усмехнулся Сергей. Только хотела воспротивиться, как почувствовала едва уловимый приятный аромат.

– Сереж, серьезно?! – распахнув глаза, в изумлении посмотрела на лакомство. – Ты помнишь?

– Хотел тебя порадовать... – мягко улыбнулся мужчина, а я смотрела в его глаза и ощущала мелкие мурашки, что бежали по телу вверх к макушке, покалывая самое темечко. На его ладонях лежала коробка из кондитерской. Вафельные трубочки со сгущенкой. Еще школьницей я бегала в единственную пекарню и тратила на них все свои карманные деньги вместо того, чтобы взять полноценный обед. Мне казалось, нет ничего вкуснее на свете...

Ему удалось разбудить во мне ребенка, что радуется мелочам. Счастливо улыбаясь, переводила взгляд с его ладоней на лицо, и на глазах непроизвольно выступили слезы. Это было наше общее прошлое, наши маленькие секреты, которые никто, кроме нас, никогда бы не понял.

Глава 12.2 Юля

– Фух, наконец-то, народ схлынул, – стёрла со лба несуществующий пот Нина, наша кассирша. – Не день, а дурдом какой-то. Коленька, ты, случайно, не собираешься в магазин сходить?

– Я работаю, – хмуро отозвался Николай, что вместе со мной разбирал очередную корзину с нового завоза товара.

– Ну, пожа-а-алуйста, – женщина состроила глазки кота в сапогах из "Шрека" взмолившись.

От меня не укрылось, как Николай закатил глаза, понемногу выходя из себя.

Обычная ситуация, что повторялась изо дня в день. Нина Витальевна, наша главная звёздочка магазина, что была способна справиться с огромным количеством людей без помощи второго кассира, в очередной раз подбивала клинья к спокойному, тихому Николаю. На лице которого чётко прослеживалась борьба между воспитанием, из-за чего он не мог ответить отказом, и раздражительностью, ведь мужчине совершенно не импонировало внимание женщины на десять лет его старше.

Я наблюдала за подобной ситуацией не впервые, но ни разу не вмешивалась, предпочитая так оставаться незаметным сотрудником магазина, которого ни о чем не просят. Возможно, всё потому что сама не шла на контакт, большую часть времени переживая все в себе, а, может, дам из нашего коллектива банально бесило то, что Николай только со мной мог общаться без возможности заработать нервный тик на всю оставшуюся жизнь.