Ступор накрыл Даню с головой.
– Но Витюша назвал меня «очередной чикой». И это, значит, были и другие!
– А я очень даже тяну на «чику». – Регина приняла позу соблазнительницы и хлопнула себя по оттопыренному бедру. – А если честно, Ёж с первого этажа без ума от всех живых экземпляров женского пола. Видать, так засиделся в своих сетевых игрульках, что с живыми людьми мало контактирует. Может, у него того, и на древних старушек радар сработает. – Она хихикнула.
А вот Дане было не до смеха.
– Не понимаю…
– Это я в квартиру к Яшке захаживала, – терпеливо пояснила Регина. – И Шушу тоже периодически туда заглядывала. Ремонтные работы проконтролировать, вещички привезти, еще что по мелочи. Как такому милому мальчонке в просьбе отказать? Никак. А Ёж все время рядом вертелся.
– Но…
Даня указала на сорочку. Она уже давно чувствовала себя древним человеком, способным изъясняться только отдельными слогами с тянущимися гласными.
– Что? – Регина хмыкнула. – Спрошу прежде, чем ты задашь новый веселенький вопросик. А что это вы вдвоем с моей сорочкой такого творили, что она так измялась? Особо изощренно пытали бедняжку?
– Этотвоясорочка? – Картинка местности поплыла у Дани перед глазами.
– Моя, моя. – Снова легкомысленное хихиканье. – Я ее, кстати, потеряла и не надеялась уже увидеть. Ночевала в квартире у Яшки одну ночку. С утра шкаф должны были доставить, вот я и решила заночевать, чтоб утром не метаться, как оголтелая. И, видать, забыла потом в спешке свою одежонку. Что?! – Среагировала она на пристальный взгляд Дани. – Ну, подумаешь, прозрачная почти! Да! Люблю такие! И да, честно признаться, больше голышом обожаю спать! – Ее сознание резко переключилось на насущные вопросы. – Ох, Данюш, как думаешь, Владиславу нравятся распутные дамочки в самом цвету? Я в этой ночнушке очень даже шмекси.
– Не знаю. – Голова шла кругом. Даня едва не рухнула со скамейки. – Яков сказал, что… приводил кого-то…
– Правильно. – Регина снова ткнула себе в грудь пальцем. – Гость номер раз. Шушу – гость номер два. Только в такой нумерации и никак иначе. Не терплю быть на вторых ролях, милах.
Сердце едва не выскакивало из груди. Билось взбешенным зверем о прутья внутренней клетки.
– Он приводил кого-то, помимо вас, – медленно проговорила Даня, мертвой хваткой вцепившись в скамейку. Ее повело в сторону, но в последний момент удалось сохранить равновесие. – Девчонок. Одну, две, не знаю! У него там… в ящике… – Тяжело дыша, она попыталась передать мысль, используя пасы руками. – Презервативы. И он сам… так сказал.
– Сказал «как»? – Сейчас Регину смело можно было окрестить «виртуозом спокойствия».
– Что приводил кого-то. – Даня почувствовала себя оглушенной, как от сильного удара. Требовалось столько всего осмыслить, но разум упрямо отказывался анализировать новые сведения.
– Считаешь, он с кем-то переспал?
Глава 18. Ранимые небеса
Во рту пересохло, но сил попросить той самой ранее предложенной водички уже не было. Даня окончательно сникла.
– Милая? – Регина подалась вперед, чтобы заглянуть ей в лицо.
– Он уже спал с девушками. – Даня отвела взгляд. – Нет, я помню, что он совершеннолетний, но мало ли, какие там…
– Это тебе Яша сказал? – Устраиваясь на полу поудобнее, Регина подложила под подбородок кулаки и с интересом воззрилась на собеседницу. В отличие от Дани, чья нервная система была расшатана до критического уровня, Горская демонстрировала крайнюю степень спокойствия. Неспешная приятная беседа – на это и походил их странноватый обмен репликами.
– Да… – Прозвучало неуверенно, и, без сомнения, Регина это почувствовала.
– То есть ты сама не своя, потому что Яшка отрывается с какими-то девицами? – внезапно резанула по больному Регина.
– Я – егоменеджер. – Прикрываться этой осточертевшей фразой было в сотню раз легче, чем задумываться над тем, почему предполагаемые связи Левицкого вносят хаос в ее внутренний мир. – И нашла у него презервативы.
– Угу, – задумчиво протянула Регина, дергая одну из цветных прядок. – Беспокоишься?
– Я – его…
– Милаха.
– Нет, я не его милаха, – растерялась Даня. Заданная серьезность тона была мигом разрушена.
– Ты милаха просто потому, что очень милая. Особенно, когда находишься не в ладах с самой собой. – Регина подмигнула ей и, перегруппировавшись, уселась в классическую позу лотоса. – А хочешь подробностей о кутежах Солнышка?
«Нет. Не хочу знать».
Вопреки испуганным метаниям мыслей, Даня кивнула.
Улыбка Регины стала шире. Неужто заранее предполагала, что та не удержится от желания побольше узнать о Якове?
– Знаешь, милаш, – неспешно начала Регина. – Я же с Яшкой давненько уже знакома. С самого детства, считай. Ангелочек по виду, а не дитя. Только и хотелось, что умиляться да тискать его. Когда мне его поручили в качестве подопечного – эх, времена молодые да невинные, – я пришла в полный восторг. Такую куколку отхватила – закачаешься. Думала, сопельки ему буду подтирать да сюсюкаться в свое удовольствие. Вот только экземпляр задиристый попался. Не подкатить с налету. Малявка всегда держался отстраненно и по-деловому. Но тут и удивляться нечему. Яну, отцу его, да Амалии нужны были результаты. Мальчонка не знал ласки. Никто из них, родных, его никогда не хвалил и, в общем-то, и не собирался. Хотя Яшка очень быстро добивался ошеломительных успехов.
Выглядело все так, что Регина серьезно отклонилась от темы. Однако Даню это ничуть не огорчило.
– Его успехи воспринимались как само собой разумеющийся факт. Неудивительно, что и сам Яков не придавал особого значения своим талантам. Он просто должен был это сделать. Иного не дано. Никакого выбора. Амалия и Ян облачили эту мысль в покров неустранимой обязанности для Якова. В итоге получился прекрасный нелюдимый монстрик, готовый и умеющий работать на износ… Эх… Ну, это было вступление, ты поняла. – Регина небрежно подергала плечами. – Что я хочу сказать… Яков и в детстве был недотрогой. Но лет в пятнадцать, кажется, его отторжение приобрело размах. Он ненавидел, когда кто-то вторгался в его личное пространство. Его коробило и клинило. И такая клиника продолжается и по сей день. Когда приходится работать с кем-то на съемках, он собирает все силы, чтобы перетерпеть. Настоящее испытание для него. А ты вспомни девушек – моделек игривых. Уж эти-то не упустят шанса прижаться посильнее к стройному боку под вспышками камер. – Она досадливо цокнула языком. – Терпения-то у Солнышка ради работы хватает, вот только потом с завидной регулярностью он же и блюет в туалете. Понимаешь, к чему клоню?
Даня нервно сглотнула. Даже горлу больно стало.
– А то, лапуля, – Регина ткнула пальцем в сторону потолка, приняв до жути важный вид, – что тот, кого по-настоящему тошнит от одного прикосновения, уж точно не примет участие в непристойных игрищах. Пфф… – Она захлопала ладонью по полу и фыркнула еще раз. – Да он брезговать начнет, едва взглянет на голую девчонку, а рожу скорчит – смотри и рыдай от хохота. А потом его еще и вывернет. Не, правду говорю. Собственноручно Яшке помощь не раз оказывала, когда его выворачивало после близких контактов на съемках. При всех – дерзкий, улыбчивый, само очарование, а как лишние глаза исчезнут – все, улетела душа в рай.
– Но… – Даня с трудом переваривала вновь поступившие сведения. Боялась, что, если задумается всерьез, реальность ударит по ней отбойным молотком. – Как же презервативы?
– Моя подлянка. – Регина лениво подняла руку.
Даня вскинула голову и ошарашено уставилась на нее.
– О чем ты?
– Я их подложила. – Она как ни в чем не бывало хихикнула. – Я ему и в гостинице подкладывала. Ты бы видела, как он забавно реагировал! Такими милыми пятнышками покрывался, хех. Ну, и плюс воспитательный момент. – На упоминании «воспитательного момента» вместо того, чтобы использовать серьезные тональности и продемонстрировать тем самым важность своего поступка, Регина бесславно подавилась смехом и завершила признание хрюканьем. – Я ж типа взрослая дамочка. Должна напомнить о всякого рода ответственности. Хотя ему и не грозит, но все же… ой, фотка где-то у меня была с его личиком. Он только-только ящик открыл, а там… Сюрпрайз!.. О, Данюш, тебя, по-моему, потряхивает. Знобит, что ли?
