Новая композиция. И вновь медленная.

– Не возражаешь, если продолжим? – Руки Владимира обвили ее талию. – Честно говоря, соскучился по нашим разговорам.

«Было бы гораздо легче, если бы до этого я не дунула бокальчик «фанильского», – мрачно подумала Даня, позволяя вовлечь себя в новый деликатный танец. – Меня мутит. Уж лучше тут покачаюсь да повишу на Владимире».

– А ты здесь какими судьбами? Зачем вернулся?

– По работе. А принять участие в качестве члена жюри меня попросил знакомый. У него не получилось оторваться от дел, а я как раз пересек границу и пару дней спустя уже прибыл сюда. – На лице Владимира появилась досада. – Непривычная для меня публика. Своеобразное мировоззрение. Причудливое отношение к жизни. И некий налет цинизма по отношению к консервативному быту. Взять, к примеру, вашего конкурсанта Фаниля…

Даня полностью отключилась от беседы. Слова Владимира доносились до нее и плавно проскальзывали мимо. Хищно подобравшись, она бросала взгляд из стороны в сторону в поисках нужного объекта. При последней проверке выяснилось, что стол, который недавно занимали Яков и Потцев, ныне оккупировала другая компания. А те двое исчезли.

Присмотревшись внимательно к бокалу Якова, который еще не успели унести, Даня обнаружила, что тот почти пуст. Кто-то заглотил «ананасовый сок» и отправился бороздить просторы банкетного зала.

И лучше бы это был любопытный Потцев.

Даня активно замотала головой, будто поломанная игрушка, сканируя местность.

– Что-то случилось? – Поняв, что это бесполезно, Владимир оставил попытки заинтересовать партнершу беседой. Он тоже посмотрел по сторонам. – Потеряла кого-то?

– Не-е-ет, – неуверенно протянула Даня, ощущая нарастающую внутри панику. В поле зрения не было не только Якова. Она не видела нигде и деятельного Потцева. А теперь какова вероятность того, что они ушли вместе?

«Я ему дам по бананам, если он посмел ананасом закусить и запить». – Разбушевавшееся тело требовало немедленно воплотить в реальность агрессивно-фруктовую угрозу.

Тревога нарастала. Даня даже перестала изображать, что танцует.

Внезапно искомое было найдено. Белокурая голова мелькнула вдалеке и двинулась куда-то в угол за толпу. Даня напряженно уставилась на свою движущуюся мишень. Вот Яков шагает вдоль стены – подозрительно медленно, будто не доверяя полу. А за ним, воровато оглядываясь, семенит гадкий Творожок. Процессия прошла к углу зала, а затем скрылась за декоративной ширмой, покрывающей полстены.

Даня дернулась, как ужаленная. Ее рук коснулось тепло, но от этого прикосновения она лишь сильнее взбрыкнула.

От толчка в грудь Владимир опешил. Он отступил, чуть не налетев спиной на длинноногую модельку, и прижал к атакованному месту ладонь. А потом в замешательстве посмотрел на девушку.

– Ох, прости меня. – Даня, отчаянно дыша, выставила руки, неосознанно приняв защитную позу. – Прости, я не хотела.

– Даня?

– Мне… надо… Надо срочно… Срочное дело! – Она нырнула в толпу, оставив ошарашенного Владимира далеко позади.

Нечто нервирующее било по восприятию и гнало ее вперед. Иссушающий жар царапал горло, а шею словно стискивали чьи-то обжигающие пальцы. Шаг, снова шаг. Сколько она еще способна пробежать? Будь ее состояние обычным, она бы давно уже задохнулась. Однако неведомая сила буквально перетаскивало тело с места на место. Даня представила, как врезается в толщу воздуха и прорывается вперед.

Давление и легкость одновременно.

Ощущение эйфории вместо работы вечного двигателя.

Стена вынырнула перед носом раньше предполагаемого срока. Любопытствующих, наверное, крайне удивили ее рваные метания. Она продвинулась вдоль стены в стиле буйной мухи, беспорядочно бьющейся о стекло. Взбудораженность охватила теперь не только сознание, она заразила и тело.

«Где? Где? Где?» – Даня блаженно предалась этому однотипному потоку вопросов. Они отстукивали в голове ритм, пока она, подобрав подол ныряла за ширму. За ней оказалась дверь, ведущая в служебные помещения.

Чинно прикрыв за собой створку, Даня, абсолютно ничего не опасаясь, шагнула в темноту. Через пару секунд коридор вильнул в сторону. Под потолком горели тусклые лампочки.

«Я злюсь… Очень злюсь…»

Если бы Даня сейчас посмотрела на себя в зеркало, то крайне удивилась бы контрасту чувств и их отражения в мимике. Лицом владела прямо-таки блаженная безмятежность, и стороннему наблюдателю вполне могло померещиться, что она расслаблена.

Вот только истина была в ином.

«Где? Где? Где?» – Молоточек-вопросник отстукивал свою собственную линию, а Даня уверенно шла вперед, будто изголодавшийся, но не потерявший стимул путник, увлекаемый особым ароматом.

За следующим углом обнаружилась небольшая площадка, уставленная коробками. Пространство заполнял шуршащий шепот. Яков, согнувшись, прижимался боком к стене, а к нему со спины, нашептывая что-то несуразное и малопонятное, подкрадывался Потцев.

– Полегчало в прохладе? – чуть громче спросил мужчина, не скупясь вложить в одну фразу сразу уйму ласки. Руки с жирными пальцами потянулись к заманчиво оттопыренной попке Якова.

Судорога прошла по телу Дани от пяток до самой макушки.

«Я злюсь? Неа… Да я в бешенстве!»

Глава 10. БЕЗУМНАЯ КРЕПОСТЬ

Маслянистые глазки Потцева удивленно округлились, когда вместо округлой и упругой поверхности, обтянутой брюками, его пальцы наткнулись на чужую руку. Возникшая словно из ниоткуда Даня прижала ладонь к ягодицам Якова за мгновение до того, как на них позарились жадно трясущиеся пальцы-гусеницы спонсора.

От прикосновения потной мягкой ладошки Потцева девушку пробрало до дрожи. Однако снаружи она оставалась по-прежнему бесстрастной.

– Ох, Даниэла Аркадьевна?! – Потцев, моментально облившись потом, отскочил от нее, как резвый мячик, встретившийся с твердой стеной.

– Арсеньевна, – вежливо поправила его Даня.

Краем глаза она заметила, как Яков, распрямившись, медленно поворачивает голову, чтобы посмотреть через плечо. Он был бледен и явно испытывал трудности с фокусировкой. Пару секунд ребята просто смотрели друг на друга, а затем Яков усилием воли повернул голову до упора и заглянул себе за спину. Видимо, удостоверившись, что к его заду прижимается именно Данина рука, он с безмятежным видом вернулся в изначальное положение, тяжело привалившись к стене.

«Чего успокоился-то, а?! – вознегодовала Даня, не торопясь отнимать ладонь от мальчишечьих округлостей. – Типа мне дозволяешь? Да? Я рядом, и все, можно расслабиться? Ух, как же я зла!»

– Общаетесь? – Вопреки бушевавшему нутру, внешне Даня походила на образчик любезности. – Могу я присоединиться? – Мило улыбнувшись, она убрала ладонь со стратегической позиции и, встав точно между Яковом и Потцевым, скрестила руки на груди.

– Отчего же и нет. – Под тусклым светом краснеющий и бледнеющий мужчина выглядел еще забавнее. Как поломанный хамелеон, напрасно пытающийся спрятаться в тени. – Будем вам рады… Тут у нас Яшеньке малость поплохело, душно стало… Вот я и решил вывести его воздухом подышать.

– Как мило с вашей стороны. – Даня, продолжая растягивать рот в улыбке, многозначительно окинула взглядом глухие стены вокруг. В их легких воздух и то посвежее будет. – Благодарю за то, что позаботились о моем подопечном. Он сегодня отлично постарался.

– Отлично, больше, чем отлично, – поспешил согласиться Потцев.

Внезапно его взгляд опустился ниже. Даня воочию ощутила, что значит быть «общупанной глазами». А ведь недавно Потцев и на нее собирался открыть охоту. Почти бросился вдогонку, но тогда по счастливой случайности она налетела на Владимира. Сейчас же обстоятельства круто поменялись. Они ушли довольно далеко от зала.

И остались одни. В тишине и полутьме.