Берзак, увидев противника, радостно закричал и, понукая коня, бросился в атаку. С копьями наперевес поединщики, набирая скорость, летели друг на друга. Вот они были уже почти рядом, вот уже совсем близко. Неуловимым движением поединщик урусутов уклонился в сторону от копья Берзака, но его копье ударило половца в плечо и выбило того из седла.
Раздался дружный вздох разочарования с половецкой стороны, зато из лагеря урусутов раздались радостные вопли.
Когда урусутскому поединщику удалось остановить коня и повернуться, Берзак уже был на ногах и сжимал в руках саблю. Урусут спрыгнул с коня, как будто на нем не было двух пудов брони, положил копье и, выхватив саблю, побежал навстречу противнику. Тот держал саблю в левой руке, видимо копье, хоть и не пробило латы, но ушиб был сильный.
Гзак стоял в первом ряду и хорошо видел саблю, которую держал урусут.У него появилась слабость в ногах, и он чуть не упал. Эта сабля была ему хорошо знакома, всего несколько лет назад она была в руках его старшего брата. Еще несколько минут назад он следил за схваткой полный надежд, а сейчас был близок к отчаянию. Между тем два огромных воина стояли напротив друг друга. Мощный удар урусута и сабля вылетает из руки Берзака. Он бросается вперед и обхватывает противника за грудь. Тот, ухватив шлем половца руками, тянет его вверх, с треском лопаются застежки и шлем катится по земле. Открытыми ладонями урусут бьет половца по ушам и тот опускает руки, несколько секунд стоит неподвижно и потом медленно валится на землю. Урусут нагнулся и легко свернул шею Берзаку. Те, кто когда-то видел, как раньше это делал половец, наверно сейчас бы подтвердили, что руками урусута это получилось, по крайней мере, не хуже.
После этого он медленно поднялся, повернулся в сторону стана, прошел несколько шагов и рухнул на землю. Набежавшие ратники, скрыли его от глаз Гзака и быстро унесли в лагерь.
Я очнулся от воды, льющейся мне на лицо.
-Живой, слава те Господи, живой,- раздался надо мной голос Ратибора. Я попытался сесть, и резкая боль пронзила грудь. М-да, похоже, сломано ребро. Да, мне повезло, если бы не панцирь, поломал бы мне половец грудную клетку только так. Похоже, зря кичился своей силой, вот и нашелся человек сильней меня. Мне просто повезло. Очень уж зажат был противник. И реакции не было такой, как надо. Все-таки для нее нужны совсем другие упражнения. Но вот в борьбу я с ним совершенно зря полез. Чудом жив остался.
Кряхтя, я поднялся с помощью Ратибора и посмотрел на себя, металл панциря там, где меня «обнимал» половец, был немного вмят. Прихрамывая, я подошел к телегам.
Со стороны половцев не было слышно ни звука, только изредка всхрапывали кони, наверно удивляясь, почему их хозяева так долго стоят на месте.
Я посмотрел на своего воеводу:
-Ратобор, а чего половцы ждут, я думал, что они сразу после поединка разбегутся?
-Правильно сказал Туазов, ничего ты Глеб Владимирович не знаешь. Некуда им бежать. Ни один род ихзнать не захочет. Небо им ясно сказало, они потеряли милость своих богов. Все прочие рода будут их избегать, чтобы и на них не перешло это проклятие,- сообщил мне собеседник,- теперь они смиренно будут ждать, что с ними сделает победитель.
Неожиданная идея пришла мне в голову.
Прошло около часа с момента поединка и опять над станом урусутов взревели трубы и на поле выехали два человека. Один из них был поединщик, а второй пожилой воин.
- Половцы, закричал пожилой,- Князь Глеб Владимирович, в своей милости и, убедившись в доблести вашего рода, берет вас всех под свою руку.
Отныне и до скончания века он и его потомки будут ханами вашего рода, и с ним вы дойдете, побеждая всех, до края мира.
Мрачные шеренги конных половцев неожиданно ожили и все воины, соскользнув с коней, легли ниц перед двумя всадниками.
Поединщик что-то негромко сказал спутнику и тот вновь закричал:
-Встаньте воины, князь берет вас в свой род, и теперь его удача ваша удача. Его жизнь - ваша жизнь.
Лежащие воины вскочили, раздались радостные крики, еще минуту назад, все они ожидали, что их разоружат и в ярме отправят на побережье, как они сами делали много лет, а сейчас они члены нового рода, который не несет на себе проклятия предков.
Неожиданно среди них послышался звон оружия и шум схватки. Продолжался он недолго. Толпа расступилась, на примятой траве лежал труп мальчишки, по виду лет пятнадцати.
Когда князь с толмачом подъехали к лежащему, вперед вышли два половцавстали на колени и один из них сказал:
-Прости наш новый хан, это был молодой Гзак, сын хана Джурая. Это- он решил устроить божий суд, проиграл, и должен умереть. Если ты наш хан решишь, что мы виноваты, умрем с радостью, зная, что с наших детей и внуков тобой снято это проклятие.
Август 6626 года в Константинополе выдался жарким. Василевс Иоанн Комнин возлежал на кушетке. Два чернокожих евнуха усердно работали опахалами, посылая на молодого императора волны теплого воздуха.
Перед ним стоял логофет секретов Василий и, периодически вытирая лысую голову, сообщал своему владыке последние новости.
Всего лишь месяц назад Иоаннстал басилевсом после смерти отца. Это далось нелегко, его мать Ирина Дукиня вместе с дочерью, составили заговор в пользу мужа Анны.
В десятый раз Иоанн с благодарностью вспомнил северного варвара, благодаря которому он достаточно легко выпутался из этой ситуации, а печать отца, которую заговорщики похитили, и считали, что все уже сделано, вдруг совершенно неожиданно для них оказалась в его руках.
Он так глубоко погрузился в свои мысли, что почти потерял нить разговора. Но, вдруг услышав знакомое имя, он встрепенулся и закричал Василию:
-Погоди, погоди, повтори еще раз!
-Слушаю и повинуюсь величайший,- с поклоном произнес великий логофет и вновь начал читать донесение наблюдателя из Тьмутаракани.
…Сообщаю, что эпарх Таматархи и окрестностей, по прибытии в город развил активную деятельность. Почти сразу после того, как он появился, среди окрестных касогов разгорелась жестокая междоусобная война, вследствие чего, опасности захвата города в настоящее время нет. Сведений, что за этой войной стоит эпарх Глеб не существует. Но нельзя не отметить, что это событие произошло почти сразу после его приезда.
-Ха, воскликнул Комнин, - узнаю Константина или Глеба, тьфу, все еще путаю имена, это явно в его стиле проделано. Наверняка еще и поимел на этом много чего.
-Да Василевс,- с поклоном отвечал Василий. У эпарха сейчас в личном владении почти пять тысяч рабов и все они работают на строительстве крепости в Корчеве.
-Интересно, интересно,- задумчиво пробормотал Иоанн,- зачем ему там крепость?
-Василевс, - это не самое главное, три месяца назад, как ты уже знаешь, он вышел в военный поход, собираясь соединиться с полками своего брата Ярополка, и попытаться оттеснить куманов за Итиль.
Логофет дрома, дал мне обстоятельный отчет по его подготовке, ведь почти все оружие для этого похода изготавливалось здесь. Но Глеб, похоже, нас провел. Насколько мне известно, в боях у него было использовано новое оружие, чем-то напоминающее греческий огонь, но действующее совершенно по-другому. Благодаря этому оружию, или божьему промыслу, я даже не знаю, как это назвать, он сумел подмять под себядесять половецких родов. Вырезал всю их верхушку и сейчас является ханом, почти шестидесяти тысяч воинов. А ты басилевс знаешь, что слова хана для куманов - закон.
Кстати, когда я попытался выяснить, что за штуки Глеб заказывал мастерам бронзового литья, то оказалось, что оба мастера, занимающиеся этими заказами, исчезли вместе с семьями, а их работники погибли при различных обстоятельствах. Кроме того, совершенно точно известно, что с ним в Таматарху отплыл некий мастер фейерверков Бахидж. Когда мне весной об этом донесли, я, к, сожалению, не придал этому значения, но видимо, это каким-то образом связано с новым оружием. Кроме того, с момент его приезда, там значительно выросли цены на земляное масло, которое, в больших объемах, закупали только мы. Это наводит на определенные мысли,- многозначительно резюмировал Василий.
