В перерывах между сочинением стихов и песен она стала каждые несколько минут проходить по палубе с десяток шагов. И ведь такие пошаговые упражнения принесли ей действительную пользу. Уже вскоре она могла вполне уверенно передвигаться по всему кораблю. Влад во время этих упражнений неотступно следовал за ней и во всём ей помогал. По нему было отчётливо видно, насколько сильно он проникся к ней нежными и тёплыми чувствами. Да что там говорить, он просто-таки влюбился в неё всей своей юной и чистой душой.

И надо отметить, его чувства не остались без взаимности. Это было так очевидно, ведь Берлен оказывала ему столь искренние знаки внимания, что их не смог бы заметить только слепой. Их видели все моряки на корабле, все, начиная от кока и кончая капитаном. То она украдкой поправит Владу его непослушную чёлку, то невзначай погладит по руке, а главное постоянно старалась быть рядом с ним, что очень радовало самого Влада.

Однако помимо этих всех обоюдных знаков внимания и нежных чувств ребят больше всего сблизила музыка. Чудесный голос Берлен, который Влад открыл для себя в первый же день их общения, теперь частенько звучал над мачтами корабля. Оказалось, Берлен также как и ребята была неравнодушна к музыке, и у себя дома в своём замке она с большим успехом занималась вокалом и игрой на клавире. И сейчас это пришлось как нельзя кстати. Уже на третий день плаванья она разучила наизусть несколько сложных песен и баллад из репертуара Юргена и Влада. Таким образом, у ребят получился хоть и небольшой, но сплочённый музыкальный коллектив. И они решили тут же, не откладывая в долгий ящик, опробовать его звучание. Взяли да и выступили для всей команды барка. Дали так сказать импровизированный концерт.

Правда для этого Берлен понадобилось переодеть во что-то другое, ведь её старые рваные лохмотья пришли в полную негодность. Вот тут-то и пригодился новый цветастый расшитый костюм менестреля, который Юрген убрал до поры до времени в сундук. Но прежде чем Берлен его надела, наряд всё-таки пришлось кое-где изрядно подшить, уж настолько он был ей великоват. Однако, в общем и целом всё получилось превосходно.

– Теперь ты настоящий менестрель! Ах, как чудесно ты в нём выглядишь! – восторгался ею Влад, едва примерка была закончена.

– Ну, хватит тебе вгонять меня в краску,… давай-ка лучше начинать,… видишь, сколько людей нас ждут… – шутливо улыбнувшись, ответила Берлен, и ребята поспешили на капитанский мостик, который они решили использовать навроде ярмарочного помоста для выступлений.

А тем временем на палубе прямо перед ним уже собралась огромная ватага свободных от вахты моряков. Ребята быстро взобрались на мостик, и тут же весело объявив о своём первом совместном представлении, начали. Юрген ударил по струнам соей лютни, Влад отстучал первые ритмы на бонго, а Берлен запела. О, и что же это было за пение. Так, наверное, поют лишь только ангелы в райских кущах. Всё, и музыка, и голос, слилось в чарующие звуки. На корабле в одно мгновенье воцарилось благостное, вдохновенное настроение.

Моряки с замиранием сердца слушали захватывающие выступление ребят, и казалось, даже море умерило всплеск своих волн, чтобы только услышать задушевное пение Берлен. Невероятно, но вскоре вокруг корабля собралось целое скопище всевозможных обитателей морских глубин. Были здесь, и диковинные рыбы, и коварные спруты, и странные цветастые моллюски. Конечно же, пожаловали и вездесущие дельфины. Они, резво выпрыгивая из воды, взлетали выше волн и старались разглядеть исполнительницу завораживающего голоса. Такого мелодичного пения морские обитатели не слышали ещё никогда.

А на палубе в этот момент творилось вообще что-то странное. Моряки, эти загрубевшие в суровых плаваньях здоровяки, прижавшись друг к другу, словно птенцы одной большой стаи, расчувствовались и вытирали со щёк счастливые слёзы умиления. До такой степени их проняло это непревзойдённое выступление ребят. И едва оно было закончено, как вся команда барка, без исключения, бросилась аплодировать, обнимать и целовать друзей.

– Ох, и спасибо вам милые ребятишки! Ах, вы наши родные,… ах, вы менестрелюшки! – радостно и сердечно голосили моряки, поздравляя друзей с великолепным дебютом. Ну а как же после такого триумфа не вдохновиться на новые песни и не продолжить дальнейшее совместное творчество.

И друзья сплотились ещё сильнее. Теперь их стало трое, молодых и очень одарённых музыкантов, и из них получилось самое настоящее трио менестрелей. Сейчас им было подвластно всё; и наитруднейшая партия церковного хорала, и сложная драматическая баллада, и легкая весёлая песенка трубадура. Ныне они могли исполнять любой репертуар с превосходным успехом. А меж тем корабль неумолимо шёл вперёд и вёл ребят к их заветной цели, к владениям султана Адиля. И чем ближе они становились к ним, тем больше строили планов и мечтали о выступленьях.

– Прибудем к султану и первым делом закатим ему такое представление, что он сразу поверит, мы самые лучшие менестрели на свете! А ты своим чудесным голосом, так вообще покоришь всех жителей его султанатства! Но только для этого мы представим тебя тоже юношей, как и мы,… потому говорят у султана крутой нрав и он не потерпит женщину в мужском музыкальном трио, да ещё и с непокрытым лицом. Тем более костюм менестреля у тебя уже есть, и тебе не составит никакого труда прикинуться парнем… – заранее распределяя роли каждого, предложил Берлене Влад.

– А что, я согласна,… парнем так парнем! Почему бы и нет, ведь это всё равно ненадолго! Пока корабль будет собираться обратно в путь, я останусь с вами,… ну а потом вместе с ним отплыву домой. А когда мы будем у султана, я, чтобы мне было лучше исполнять роль юноши, спрячу свои волосы под большим тюрбаном,… ведь тюрбаны же носят при дворе… – поддержав Влада, улыбаясь, согласилась она. Но такое согласие скорее расстроило его, чем обрадовало.

– Как же так? Разве ты будешь с нами только до той поры, пока барк не поплывёт обратно!?… А что же потом?… Что станется с нами?… Со мной?… С тобой?… С нашей дружбой!?… – мгновенно загрустив, спросил он.

– Ну, ты пойми,… я же не могу бросить своего отца,… он же ждёт меня там, дома,… а не в моём характере бросать родных мне людей. Я люблю своего отца,… и останусь верна своей дочерней любви. Не даром же он дал мне имя Берлен,… ведь оно означает «верная»,… отец как знал нарекая меня, что я вырасту преданной дочерью, и ни за что не оставлю его одного… – с неподдельной печалью ответила Берлен и опустила глаза.

– Да, ты права,… как же иначе,… конечно, родственные узы превыше всего,… ведь там твой отец и у вас близкие отношения. Но как же тогда быть с нами?… что же тогда у нас с тобой?… так, просто знакомые, встретившиеся волею судеб,… впрочем, какие между нами могут быть отношения… – чуть обижено начал было рассуждать Влад, но Берлен не дала ему продолжить и резко прервала его.

– Да что ты такое говоришь! Да как это просто знакомые!? да разве ты не понимаешь, как мне будет тяжело расстаться с тобой,… как мне будет плохо без тебя! – воскликнула она.

– Так и мне тоже будет тяжко без тебя! Да я ведь люблю тебя и уже никогда не смогу жить без тебя! – совершенно не сдерживая своих эмоций, вскрикнул Влад и в порыве чувств кинулся к Берлен.

– Этого-то я и хотела от тебя услышать,… ведь, и я тебя люблю… – ласково прильнув к нему, ответила она, и ребята нежно обнялись. Ну а потом, весь оставшийся вечер, влюблённые, после своего страстного признания, только тем и занимались что обнимались, целовались да обсуждали, как им быть дальше, чтоб не расставаться уже никогда.

Но всё же ближе к ночи, они, решив, что утро вечера мудренее, и все обсуждения лучше оставить на завтра, отправились спать. Юрген же, который всё это время был рядом с ними и вместе радовался их счастью, тоже решил вздремнуть и, настроившись на радостное пробуждение, ведь к утру, по расчётам капитана, барк наконец должен был достигнуть акватории султанатства, отошёл ко сну. Однако радостного пробуждения, на которое он рассчитывал, не получилось. Всё вышло с точностью до наоборот.