Позорнее всего было смотреть на лорда в этот момент, в его глазах прямо читалось “Ну как всегда”.

Парни кинулись помогать мне, но лорд остановил их.

— Я помогу, а вы стойте на месте.

Пока я ждала приближающейся помощи, Строптивец начал месить копытами болото, словно увязал в нем, и через несколько секунд я поняла, что тоже тону, медленно погружаясь в грязь.

На землях стал сгущаться туман, и я почувствовала, что болото начало быстрее поглощать меня.

Строптивец пытался топать копытами, но и ему это уже не помогало. Я посмотрела вперед и поняла, что уже не вижу ничего дальше пары метров, весь отряд так же скрыло туманом.

— Кассандра, – Я услышала голос лорда, он впервые назвал меня моим настоящим именем при отряде.

— Йен, – становилось все страшнее, сапоги уже полностью повязли в земляной топи, а туман стал густым и обволакивающим, он словно стал живым и материальным.

— Послушай меня, он питается страхом, ты не должна бояться.

Строптивец ржал и вырывался, туман не просто обволакивал меня, он меня поглощал.

— Кассандра, говори со мной, я вытащу тебя, слышишь? Просто говори!

— О чем?

— Расскажи историю, про совенка со сломанным крылом.

Голос лорда был очень обеспокоенным.

— Говори со мной, прошу, я не смогу найти тебя если не будешь говорить.

Туман не просто обволакивал меня, он пел мне. Его песня была о девушке, что хотела помочь, но только всех погубила. Эта песня была обо мне. Соберись Кассандра, говори.

— Я нашла совенка с подбитым крылом, когда мне было девять лет. Он упал из гнезда и сильно поранился.

— Хорошо, продолжай, – я слышала голос Йена, но даже не смогла бы определить сторону, с которой он раздавался.

— Он был маленьким и слабым, мама сказала, он не выживет.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться.

— Что было с совенком, Кассандра?

— Я долгое время лечила его, и он выздоровел, но крыло срослось неправильно. Тогда я впервые сняла браслет. Я применила магию и вылечила его. Это было просто. Я отпустила совенка, и он улетел.

— Хорошая история, – голос лорда был совсем рядом.

— Давай руку, – я открыла глаза и увидела протянутую руку лорда, я схватилась, и лорд вытащил меня. Можно сказать, он выкинул меня на несколько шагов от себя, и я оказалась за пределами центра тумана.

Туман не собирался отпускать добычу, он окутал лорда и бедного Строптивца. Теперь туман пел для лорда. Его песня о маленьком мальчике, который боялся темноты.

— Лорд, – я всматривалась в туман, я знала, что он в паре шагов от меня, но увидеть не могла.

— Активируй амулет переноса.

— Что? – я не могла поверить в услышанное.

— Уходи, Кассандра, – песня тумана стала громче.

— Не уйду, – я пыталась пробиться к лорду сквозь туман, но он не пускал.

— Уходи, пожалуйста.

Голос лорда стал таким измученным, что мне защемило сердце.

Я уже теряла близких, но его я не потеряю. Тьму может рассеять лишь свет, в этот раз защелка браслета не подвела и поддалась на удивление быстро.

Глава 24

Когда я проснулась, лорд жарил мясо, а Строптивец спал.

— Что случилось? – голова жутко болела, а место, в котором мы находились было совершенно незнакомым.

— Ты сняла браслет и перенесла нас. У тебя очень высокий магический потенциал, Кассандра. Внутри тумана отчаянья не сработал бы даже амулет переноса.

— И куда я нас перенесла, – стало страшно, вдруг мы уже не на землях драконов, как же тогда моя мама?

— Когда я был маленьким, называл это место Долина плачущих.

Я огляделась, сейчас был вечер, и многое увидеть я не могла, но я рассмотрела, что мы находились на маленькой поляне рядом с которой есть лес и озеро.

— Почему?

Лорд не повернул голову, он продолжил жарить мясо, но даже на таком расстоянии я чувствовала напряжение.

— Когда драконицы умирали, их тела отдавали этому озеру.

— Отдавали?

— Говорят, здесь живет богиня воды Галлия, покровительница женщин. Драконы приносили ей тела, а она возрождала их души, превращая в прекрасных русалок.

— И что же потом случилось? — легенда была очень интересной, раньше я ее никогда не слышала.

— Русалки были бессмертными, а драконы умирали. Мне говорили, они поют о страданиях и плачут.

— Ты слышал, как они поют?

— Нет. Это все сказки, Кассандра, и лишь наивные глупые девочки вроде тебя могут поверить в это.

Вот значит как. Я спасала его, рисковала жизнью, а он за дуру меня держит.

— Я не наивная и не глупая, Йен.

— Тогда почему ты делаешь глупые поступки? Я велел тебе уйти! А ты что сделала!

Видеть лорда злым было непривычно, со дня нашего знакомства Йен впервые закричал.

— Я спасла вам жизнь.

Лорд быстро вскочил со своего места бросив мясо и в секунду оказался рядом со мной.

— Правда? А о себе ты подумала? Ты кое — что потеряла Кассандра.

Как я не заметила, браслет, должно быть он упал в топь.

— Как думаешь, чего я хочу теперь, когда Дараг больше не скрывает твою сущность? — Лорд жестко схватил меня за подбородок и заставил смотреть прямо в его черные глаза. — Я ужасно голоден. И я не хочу мясо, я хочу твою жизнь, высосать ее всю, до капли.

— Вы так не поступите лорд, –я говорила это уверенно, глядя ему в глаза.

— Почему же?

— Вы благородны!

Йен рассмеялся, смех лорда я тоже слышала впервые.

— Хочешь я расскажу тебе про мальчика, который боялся темноты?

Глава 25

Мне было шестнадцать, когда к нам привезли мага света. Русоволосый мальчишка из деревенской семьи имел высокий потенциал, он был самым сильным из всех саар, что я видел. Агаст забрал мальчика себе.

Однажды на охоте я поймал самого дикого кабана и Агаст, сказал мне, что я заслужил награду. Он отвел меня в комнату, где было очень темно и тогда я познакомился с Эриком. Его родители также предали и продали его. Он сказал, что раз я так хорошо себя вел, то могу отведать его саара.

Я пытался сопротивляться, но моя сущность оказалась сильнее. Тогда я укусил его впервые, познал, как это сладко, пить мага света. Я ненавидел себя, после я несколько раз пытался подружиться с ним, я приходил к нему в тайне от Агаста, но он говорил мне гадости.

Агаст награждал меня таким образом несколько раз и каждый раз я клялся, что не буду и каждый раз я обманывал сам себя. Наш король специально не кормил меня перед этими встречами, чтобы голод стал сильнее, чтобы я не сдержался. Агасту нравилось смотреть, как он страдает.

Однажды я пришел к нему снова и увидел его лежащим в крови. Он своровал нож у охранника и порезал себе вены. Я должен был позвать на помощь, но вместо этого я припал к его телу и выпил из него все, что осталось. Когда он умер, мне передался его страх и его боль. Сумеречные видят воспоминания другого только в двух случаях, если они первые пьют саару и у них образовывается связка или если выпивают из него жизнь. Во втором случае ты получаешь страх и боль жертвы. Эрик боялся больше темноты, Агаста и меня.

Я так ненавидел себя. Я понял, каким чудовищем я стал. Я сбежал, я мечтал сдохнуть, но ни одна тварь не захотела меня прикончить. Твари любят светлые и чистые души, а моя прогнившая, чудовищная сущность их только отпугивала.

— Вот что я такое, Кассандра! Я чудовище из сна мальчика, который боялся темноты.

Глава 26

Я не могла поверить в услышанное. Как же тебя сломали, Йен, я знала, что тебе приходилось несладко, но, чтобы настолько. Мы с лордом стояли на расстояние протянутой руки друг от друга.

— Мне так жаль… — начала я.

Я сделала шаг, чтобы обнять его, но он лишь отступил назад.

— Ненавижу жалость, тем более я ее не заслуживаю.

— Йен…

— Нет! Ты не слышала? Я УБИЛ ЕГО. Я получал удовольствие, когда забирал его жизнь. Это было вкусно и приятно. — Лорд посмотрел мне в глаза и продолжил, – Я не маленький беззащитный совенок, Кассандра. Я опасный хищник, которого мучает голод. Держись от меня подальше.