– Прием, третий квадрат, засек движение, объект на прицеле.
– Прием, принято, выпускай дротики, когда объект будет в квадрате пять. В квадрате пять открывался полный обзор на объект и возможность не попасть в него близилась к нулю.
– Принял. Ещё через секунду, снова раздался голос:
– Парни, стреляем.
– Прием, квадрат три объект ранен. Спускаемся за объектом.
В связи с маленьким запасом времени, у охотников не было возможности проверять все с воздуха, нужно было сработать как можно быстрее.
– Прием, парни быстро-быстро все вниз, пока собаки не пришли. Объекты лежат где-то там в квадрате пять, – Брут бежал и давал указания своей команде, перепрыгивая через упавшие во время урагана деревья и ветки и держа в своей руке оружие для дистанционного обездвиживания.
Вдруг тишину мертвого города поразил звериный рык. В этот момент мир будто на секунду замер: рации охотников стихли, они встретились в одной точки и встали как вкопанные, переводя взгляд друг на друга, было ощущение будто даже их фильтрация воздуха стихла.
Егор в этот момент отслеживал подход к подъезду. Раздавшийся рык заставил его вздрогнуть, он выругался, не понимая что происходит, пытался понять действительно ли это был рык, а может это глюки. До конца не поняв, он вернулся к прицелу. Синеглазка засек троих остановившихся охотников…
Брут с ужасом смотрел сквозь траву, рукой показывая своим парням не двигаться.
– Цербер прием, нас окружили тигры, – шепотом сказал он.
– Что? Тигры? Какие тигры? Парни вы что? – последовал вопрос Цербера, который делал метки «дикие животные» на карте.
На охотников надвигались трое тигров с окровавленными мордами.
– Тигры из зоопарка… Видимо то выпущенное зверье… Объект не обнаружен, – ответил Брут также шепотом.
– Может тигры вас опередили и их сожрали? Уходите оттуда, – сказал Цербер.
Брут осматривал территорию, стараясь не двигать головой:
– Парни, медленно, не поворачиваясь спиной отходим к тачке. Медленно, – командовал Брут, уводя свою команду от тигров.
– Они сожрали наших живчиков? – шепотом спросил один из охотников, медленно отступая к своему автомобилю.
– Не знаю. Я ещё никогда не имел дел с тиграми. Отходим, – скомандовал Брут.
– Парни, прием. Я рассчитал, концентрации снотворного в ваших дротиках не хватит для того, чтобы вырубить тигра. Не геройствуйте, уходите, – в рации снова послышался голос Цербера…
Юля открыла глаза от стука в дверь. Подошла к двери, накручивая пучок на голове. Егор как ни в чем не бывало вошел.
– Не безопасно жить в самолете, нам нужно обустроиться в аэропорту, в случае если охотники сюда нагрянут и окружат борт-бежать некуда. План на день такой, надо вернуть ламбу и забрать кое-какие вещи из моего укрытия. Доброе утро, малыш, – сказал он, почесывая голову и усаживаясь в кресло напротив кровати девушки.
Юля была ещё сонная, никак не могла проснуться после таблетки атаракса, которую выпила перед сном. Стёпа посмотрел на хозяйку и отправился вниз по трапу для своих утренних ритуалов. А Юля открыла шторку иллюминатора, около которого и находилась её кровать. В надежде, что солнечный свет поможет ей проснуться. Салон самолета наполнился естественным светом, девушка прищурилась.
Степа с момента, как они переехали в аэропорт, самостоятельно гулял рядом с самолетом, либо же рядом с хозяйкой, не выпуская её из виду, он знал, что в случае звуков, которые его пугают нужно бежать к хозяйке, а не от неё.
Каждое утро песель совершал самовыгул, иногда Юля сидела на трапе и следила за ним, иногда лежала в постели и ждала, когда он вернётся.
– Давай как-то обговорим условия нашего проживания. Не надо ко мне вот так вламываться и нарушать мои границы, – сказала она синеглазке.
– Малыш, привыкай. Я мог бы открыть своим ключом, но я постучал. Егор потряс дубликатом ключа от «Борхана», который по всей видимости вчера стянул у неё, отвлекая все внимание на сэндвич. Егор посмотрел в иллюминатор, Стёпа завершив свои утренние дела, навострив уши, бегал за бабочкой рядом с самолетом, а когда бабочка упорхнула, он также весело виляя хвостом забежал по трапу в салон, дыша высунув язык, начал громко пить, расплескивая воду около миски. А после посмотрев на хозяйку, запрыгнул на колени к Егору, облизнул его лицо. Юлю это снова удивило. Стёпа никогда ни к кому не шел, он абсолютно не контактировал с другими людьми.
– Не выпускай Степу на летное поле, – сказал Егор, поглаживая песеля.
– Почему? Он всегда там гуляет, – ответила ему девушка и положила голову на подушку.
– Когда вся эта херня началась, в зоопарке животных усыпляли, тип они без людей не выживут. Мой кореш рассказал, что зоозащитники выпустили из вольера тигров, леопарда, пуму и ещё кого-то. Где-то же они бродят… – Егор вновь посмотрел в иллюминатор, поглаживая Степу и продолжил, – хуй знает, может напиздел.
– Я думала это вбросы были, типо того, что законсервированные атомки источают радиацию, – Юля посмотрела на непонимающее лицо Егора, который смотрел ей в глаза, ожидая разъяснений и продолжила:
– Когда население заметно поредело, инженеры решили законсервировать атомные станции, чтобы в случае отсутствия персонала ничего не рвануло и не настала лютая жесть. А сторонники всемирного заговора делали вбросы, что у ученых был план уничтожить Армагеддон’20 с помощью радиации. Поэтому они типо под видом консервации, наоборот выпускали радиацию маленькими дозами. Даже предположили, что число погибших возросло именно из-за этого, – поведала девушка.
–Ахуеть! – выпалил Егор и продолжил, – где, помимо самолета можно жить? – Стёпа уже задремал на его коленях.
– В лаунджах, в капсулах, а ещё есть комнаты отдыха для сотрудников. Думаю там безопаснее всего, от них много путей отхода и они скрыты от глаз, но их надо обустроить, – сказала она потянувшись в постели.
– Вставай малыш. У нас дохуя дел. Я бы обустроил все сам, но я не ебу где эти локации, о которых ты сказала. Тебе надо покушать, – ответил Егор, глядя на девушку.
– Покушать? Говори поесть. Какой ты надоеда, ужас, – Юля встала с кровати накинула поверх велосипедок и топа зиппер и все, включая собаку, который был на руках у Егора, покинули борт.
Солнце слепило в глаза, когда они пересекали ВПП на пути к зданию аэропорта. За ограждением Юля заметила движение, остановилась и пригляделась.
– Лошади! – сказала она, Егор повернулся в сторону, куда показывала девушку.
– Ого, можно добыть конину, – ответил Егор, поглаживая Степу за ухом.
– Я боюсь лошадей, как лягнет по твоим блондинистым кудряшкам. Да и конина противная на вкус, не стоит это твоих блондинистых волос.
Егор улыбнувшись посмотрел на зевающую девушку.
Ребята прошли в зону Duty Free. Егор только там отпустил Степу, который подбежал к хозяйке, сам парень ходил мимо стеллажей,взяв что-то он резко повернулся к девушке:
– Воспользуемся сегодня этим? – спросил он, крутя в руках упаковку презервативов.
– Зачем? – спросила Юля, выбирая какие печенье она хочет съесть на завтрак.
– Хочешь без? Ну давай без, может ребёночка родим. Надо планету возрождать, – ответил он.
– На голову себе натяни и воспользуйся ими и сегодня и завтра и даже послезавтра, – сказала она и взяв Степу на руки прошла дальше по залу.
– Это все равно неизбежно, малыш, – крикнул он ей вслед.
Девушка лишь показала ему фак.
– Наглый, грубый псих! Озабочка кудрявая, размечтался, не буду я с ним сексом заниматься, – думала про себя Юля, поедая печенье сидя на столе одного из кафе. Стёпа тоже завтракал кормом. Вошел Егор с батончиками киндеров и сел рядом.
– Любишь киндеры? – спросил он, разворачивая батончик и протягивая ещё один Юле. Девушка покачала головой, в знак отрицания.
– Я люблю кукурузные палочки, – ответила она, листая найденную в аэропорту книгу с иллюстрациями джунглей.
«Пиздец какая она красивая. Интересно, я ей хоть немного нравлюсь? Похуй, привыкнет. И зачем ей эта книга про растения джунглей, она очень странная», думал он. Девушка уже доела печенье и пила воду, продолжая листать красочную книгу, что-то читая.
