– Я так и думала, что вы об этом попросите… Как это показывают по телевизору, – отвечает миссис Кэри, после чего глубоко вздыхает. – Честно говоря, я рада, что мне не придется самой это делать. Я не хочу видеть его… таким. Я хочу помнить его таким, каким он был, – заканчивает она и опять начинает плакать.

– Да. Это нас вполне устроит, – говорит Адам. Он тоже рад, что ему нет нужды рассказывать ей о том, что случилось с ее мужем. Пытаться дать ей понять, что способны натворить крысы, лисы и личинки. Что у ее мужа больше нет лица, которое можно было бы опознать.

Все еще плача, миссис Кэри встает, чтобы принести зубную щетку мужа, и оставляет их в гостиной.

Адам, глядя на Джейми, шепчет:

– Не думаешь, что кто-то мог вломиться в дом? Чтобы тут осмотреться?

– Не исключено. Только вот зачем? – так же тихо отвечает Джейми. – И где же его все-таки убили? Если б кто-то хотел просто прикончить этого мужика, было бы проще оставить его там, где он упал.

Адам кивает. Он уже читал описание Стивена Кэри: рост пять футов одиннадцать дюймов, каштановые волосы, карие глаза… Деятельный, энергичный… Не такой уж мелкий мужчина, чтобы тащить его на себе.

Они замолкают, когда его жена возвращается с красной зубной щеткой; Адам протягивает ей прозрачный пакет для улик, и она бросает ее внутрь.

– Как он умер? – с мольбой в глазах спрашивает миссис Кэри. Адаму уже доводилось такое видеть. Эту отчаянную нужду хотя бы в крошечной крупице надежды на то, что близкие люди не страдали, что им не было больно.

– Расследование только открыто, – отвечает он. – Скоро мы будем знать больше. Вам назначат сотрудника по связям с родственниками, который всегда будет в пределах досягаемости и сможет держать вас в курсе расследования.

– Но его убили?

– Да, мы так считаем.

– О боже… – Она опять съеживается, обхватив голову руками.

Пожилая женщина возвращается в комнату, ведя за собой обоих мальчишек, – завидев свою мать в слезах, те сразу же замолкают. Адам воспринимает это как намек на то, что пора уходить.

Они подходят к машине Джейми и садятся в нее.

– Двое детей… – произносит детектив-сержант, пристегивая ремень безопасности. – Ты их видел? Два замечательных мальчугана, которым теперь предстоит расти без отца…

Адам смотрит, как он шмыгает носом, а потом вытирает его рукавом куртки.

– По крайней мере, возьми салфетку, – советует Бишоп. Джейми роется в карманах и вытаскивает одну – старую, скомканную.

– Прости, – бормочет он. – Все это, блин, крайне печально… Просто не понимаю, как тебе это удается. Сохранять такое спокойствие.

Адам мрачно улыбается.

– Старая закалка.

– М-да, хотел бы я, чтобы хоть что-то из этого передалось и мне… Уж вроде после более чем пятнадцати лет службы в полиции пора бы уже научиться сообщать о смерти близких без слез… – Джейми смотрит сквозь ветровое стекло на дом покойного. – Но мне просто никак не выкинуть из головы, каково это. Когда копы появляются у тебя на пороге с таким известием.

– Да, хорошего мало, – соглашается Адам. Джейми опять шмыгает носом, и Бишоп тихонько хихикает. – Никогда не меняйся, дружбан, – говорит он, похлопывая его по руке.

– Хорош издеваться.

– А я и не издеваюсь, честное слово, – заверяет Адам, когда Джейми недоверчиво смотрит на него. – Ты – моя совесть. Ты тот, кто делает меня человеком. Если б у меня тебя не было, где бы я сейчас был?

– В полном шоколаде. Кум королю, – отвечает Джейми. – С такой-то уверенностью в себе… С таким-то апломбом… Когда ничто на свете тебя не колышет.

– Вот уж спасибочки! – смеется Адам, но его заместитель невозмутимо смотрит на него.

– Хотя, если серьезно, Джейми, – продолжает Бишоп, – ты и вправду хороший человек. И в результате стал хорошим копом. Если тебе приходится платить за это, иногда пустив слезу перед безутешными родственниками, то это не та цена, которая стоит упоминания.

Джейми мгновение пристально смотрит на него.

– Ты тоже хороший мужик, Адам, – отвечает он, но тот хмурится – эти слова звучат диссонансом у него в голове.

– Ну что, поехали? – говорит он вместо ответа, и Джейми заводит мотор.

Обратно в отдел едут молча – паузу заполняет радио, а мысли Адама заняты предстоящим делом.

Он достает из сумки досье, составленное службой по поиску без вести пропавших, и еще раз просматривает фотографии, быстро перебирая их одну за другой. На первом снимке – симпатичное улыбающееся лицо. На следующем Стивен Кэри со своими мальчишками. На двух других снимках он на финише десятикилометрового забега – подтянутый и сильный. Джейми прав: такого нелегко одолеть и утащить на себе. Что живого, что мертвого.

– Не думаешь, что его кто-то преследовал? – спрашивает Адам. Джейми на миг отрывает взгляд от дороги. – Следил за ним, изучал его распорядок дня… Воспользовался открытой задней дверью, чтобы осмотреться в доме…

– Не исключено. Тогда убийца точно знал бы, когда его можно похитить без всяких свидетелей. Только вот зачем? Чего в нем такого особенного?

– Что ж… Именно это нам и предстоит выяснить.

Преступник намеренно избрал своей целью именно Стивена Кэри? Адам молча размышляет. Он знает, что чаще всего жертвами серийных убийц становятся те, кто наиболее уязвим: работницы и работники секс-бизнеса, геи, дети и младенцы, сбежавшие из дома подростки и пожилые люди. Стивен Кэри не подпадал ни под одну из этих категорий. Или, может, все-таки входил в какую-то из них? Может, у него были свои секреты? Он мог быть далеко не первым женатым мужчиной с нетрадиционной сексуальной ориентацией…

Звонит телефон Адама, прерывая его размышления. Это детектив-констебль из морга.

– Док уже закрывает свою лавочку! – выпаливает тот. – Давайте скорей сюда, босс, иначе он свалит и ничего вам не расскажет!

Адам неистово жестикулирует Джейми, и тот быстро разворачивает машину в сторону больницы.

Когда прибывают Адам и Джейми, Росс все еще на месте, но уже готов «свалить», по выражению детектива: на нем пальто, а в руке портфель.

Он вздыхает, когда видит Адама.

– Как любезно с вашей стороны присоединиться к нам, Бишоп… Полагаю, вы желаете, чтобы я еще больше сократил остаток своих выходных?

– Да. Будьте так добры, – отзывается Адам, стараясь скрыть сарказм в своем голосе.

Росс одаривает его снисходительной улыбкой, после чего делает ручкой в сторону смотровой в задней части зала. Там на столах из нержавеющей стали разложены пять тел; некоторые уже накрыты простынями, готовые к упаковке в мешки для трупов и отправке в холодильник, другие патологоанатомы всё еще зашивают, возвращая внутренние органы на их законные места.

Росс указывает на ближайшее тело.

– Итак, слева направо: номер шестнадцать, который был мертв дольше всех. – Росс смотрит на детективов через плечо, приподняв бровь. – Насколько я понимаю, пока что у нас опознан только Стивен Кэри?

– Мы как раз этим занимаемся.

– Можете не спешить, – пренебрежительно отзывается доктор. – Итак, на данный момент мы назвали их в соответствии с их порядковыми номерами. Дама номер шестнадцать была найдена почти полностью погребенной под каким-то строительным мусором. Открытые участки тела – такие, как руки и голова, – полностью скелетированы, некоторые части отсутствуют, вероятно растасканные падальщиками. Туловище сохранилось получше, но даже при всех стараниях моих высококвалифицированных коллег его состояние оставляет желать лучшего.

Адам смотрит на тело. Черная плотная строчка стежков делит грудь пополам, сбегая к боку и обходя нечто больше похожее на слизистую кашу. Рядом разложены какие-то серые кости, череп без челюсти пустыми глазницами таращится в потолок.

Росс продолжает:

– Туловище практически полностью вскрыто без нашего участия. Причиной смерти стал геморрагический шок от множественных проникающих ножевых ранений. – Помрачнев, он делает паузу. – И их было довольно много – больше двадцати, по моим оценкам. Ее сердце и легкие практически превратились в кашу.