Что стоишь, качаясь, тонкая рябина,

Головой склоняясь до самого тына?

Она сидела на мате, поджав колени к подбородку, и смотрела перед собой.

Там, через дорогу, за рекой широкой,

Так же одиноко, дуб стоит высокий.

Дельфины, которые уже отплыли, вернулись и, высунув головы из воды, внимательно слушали.

Как бы мне, рябине, к дубу перебраться,

Я б тогда не стала гнуться и качаться.

Мирракс, который в очередной раз отдыхал на помосте, уже давно сидел в такой же позе, как она, но так, что ей его не было видно, и тоже слушал с большим интересом.

Тонкими ветвями я б к нему прижалась

И с его листами день и ночь шепталась.

Тихонько, чтобы случайно не сорвался камушек под ногами, профессор и два лаборанта крались на помост с аппаратурой.

Но нельзя рябине к дубу перебраться,

Знать, судьба такая – век одной качаться.

Песня закончилась, а Ольга так и не вернулась из своего ниоткуда. Слушатели замерли. Один из лаборантов хотел зааплодировать, однако профессор остановил его. Но вот свистнул дельфин. Мирракс упруго вскочил, подошёл к Ольге, подхватил её на руки. Она обняла его за шею одной рукой, другой – коснулась его щеки и робко подняла трепещущие ресницы. Мирракса обожгло зелёным огнём её изумрудных глаз. Он нежно коснулся губами её губ и вдруг шагнул вместе с ней с помоста в воду. Через несколько секунд они всплыли на середине бухты. Ольга возмущённо фыркала и била руками по воде. Он весело смеялся. На помосте тоже смеялись. Ольга поплыла к берегу, но её окружили дельфины. Они ласкались к ней. Повизгивая от восторга, она обнималась с ними, целовала их улыбающиеся мордочки, ей даже разрешили поцеловать дельфинёнка. Потом они катали её кругами по бухте, передавая от одного дельфина другому, а она прижималась к ним всем своим телом и замирала от восторга. Ей было очень хорошо и весело, огорчало только запоздалое сожаление о том, почему это случилось только сегодня. Раньше она ходила купаться в другую бухту. Она всё-таки их боялась.

Мирракс резвился вместе с ними, как молодой дельфин. И наступила его очередь катать её. И плыл он так же быстро, но прижималась она к его сильному телу плотнее и нежнее, чем к телам дельфинов. А они щёлкали как-то по-особенному, и она вдруг поняла, что животные подтрунивают над ней и Мирраксом. Но он беззлобно отщёлкивался, а ей было легко и весело. Она была счастлива. Жизнь улыбалась ей.

Так же неожиданно, как она оказалась в воде, она очутилась на платформе. Мирракс подбросил её высоко вверх, и она встала на платформу двумя ногами. И пока она соображала, как это произошло, он снова надолго скрылся под водой.

Ольга даже не пошла переодеваться. Никто никак не комментировал происшествие, как будто ничего не случилось. Все занимались своими делами, и она подключилась к работе. Дельфины по очереди добровольно позволяли опутывать себя датчиками и больше не скрывали, что понимают человеческий язык, чётко и быстро делали всё, о чём их просили. Они даже позволили взвесить и прослушать фонендоскопом дельфинёнка, а его мамаша проглотила сердечные лекарства.

Ольга была так поглощена работой, что не отслеживала ревниво каждый шаг и каждый взгляд Мирракса. Она испытывала какое-то незнакомое до сих пор чувство умиротворения от того, что он есть в её жизни, что он где-то рядом и тоже занят делом. Это было прекрасное чувство, оно жило само по себе, не мешало работать, думать, шутить и даже, наоборот, рождало новые идеи и раскрашивало всё в яркие тона.

Ольга поняла, что Мирракс для неё целый мир, в котором она хочет жить и служить ему до последнего вдоха. Но он был уже для неё не только внешним миром. Каждая клеточка её тела была полна его силой и памятью его прикосновений и не хотела больше без этого жить. И она вдруг поняла, что если она потеряет Мирракса, к ней больше не прикоснётся никакой другой мужчина. От этой невыносимой мысли она даже вздрогнула.

Ольга открыла глаза и поняла, что давно уже сидит так, свесив ноги в воду, на краю помоста. Первое, что она увидела – это уходящий вдаль буксир, потом почувствовала плечо Мирракса, сидящего рядом. Она скосила глаза, он смотрел на воду бухты. А там четыре дельфина, высунув головы из воды, смотрели ему в глаза. И даже мордочка малыша время от времени показывалась над водой.

– Ты готова, Ольга? Пора выпускать дельфинов.

Она вскочила на ноги. Платье её давно высохло. Все сотрудники биостанции были на помосте. Ольга посмотрела на море. Там, недалеко от бухты, резвилась стая дельфинов.

– Ну что ж, пора, так пора. Плывите! Будьте счастливы! Я любила вас. – И тихо добавила: – Как умела.

Дельфины сделали сальто, и двое из них подплыли к самому помосту. Мирракс наклонился к ней и прошептал на ухо:

– Я сейчас очень устал. А в пять часов выходи. Я приглашаю тебя в ресторан. Отметим это событие.

Он прыгнул на спины дельфинам, и все они умчались в море.

Люди на помосте смотрели им вслед, пока они не скрылись. На душе у них было и грустно, и радостно одновременно. Люди не разговаривали. Но глаза у них сияли, и было видно, что отпускали они дельфинов с лёгким сердцем.

Наверху Ольга подошла к профессору и обняла его. Потом отступила на шаг и, твёрдо глядя ему в глаза, сказала:

– Вызывай моих родителей, Хранитель.

– А не рано, Ольга? – спросил он тревожно.

– Я знаю. Я не все испытания прошла. Но он не человек, не человек Земли, он мне поможет. А я помогу ему. Он не умрёт. Я его люблю.

И медленно пошла в сторону своего дома.

В пять часов вечера Ольга при полном параде выпорхнула на улицу и увидела, что её ждет машина, а внутри неё и вокруг собралась вся ребятня посёлка. Но едва хлопнула калитка, как вся эта ватага схлынула. Мирракс вышел из машины в очень элегантном костюме. Он подошёл к ней, поцеловал руку, подвёл к машине, открыл дверцу, усадил её рядом с местом водителя, сел сам, и машина, сорвавшись с места, полетела как птица.

– Куда едем? – спросил он.

– Я хотела бы в большой приморский город, и чтобы ресторан был с видом на море.

– Ты знаешь такой?

– Да.

– Тогда показывай дорогу.

Нельзя сказать, что они ехали молча. Просто перекидывались репликами о том, что видели. И вдруг он спросил:

– Ольга, а каковы твои планы на будущее? Я имею в виду твои профессиональные амбиции.

Её аж в жар бросило, но она сдержалась.

– Мне нравится моя профессия зоопсихолога. И я собираюсь совершенствоваться именно в этой области.

– Хорошая профессия, – сказал он мирно.

Ольгу это очень удивило. После всего, что произошло, она думала, что он не считает её способной работать в этой области. Она всё ещё продолжала думать за других, поэтому не замечала той информации, которую ей подавали на блюдечке.

– А ты давно дельфинами занимаешься? – спросила она в свою очередь.

– Я не занимаюсь дельфинами. Я политик, но у меня очень широкий спектр интересов. Куда ехать дальше?

Она показала. И вскоре они въехали в городское предместье. Разговор, который начал становиться по-настоящему интересным, прервался.

Они подъехали к самому престижному ресторану. Припарковали машину. Он попросил её подождать несколько минут. Ольга была уверена, что им придется ехать в другое место. На дорогу ушло два часа, и сейчас было самое бойкое время. Но Мирракс вернулся очень быстро, помог ей выйти из машины и провел её в лучший зал ресторана, за столик у открытого окна с видом на море. Это было что-то невероятное. Больше свободных мест не было, а около их столика, рассчитанного на четверых, стояло только два стула. Он предложил ей выбрать место. Ольга выбрала то, откуда было видно море и почти весь зал. Мирракс сел напротив. К ним подошёл официант, и они сделали заказ. Ольга с удовольствием заметила, что все на них обратили внимание. Да, они были очень красивой парой. Мирракс предложил ей потанцевать.