Она опять чмокнула мужа в лысину и ушла, постукивая каблучками по плитке, отчего бедра красиво покачивались. Но Григорио вслед ей не смотрел — они уже давно просто жили бок о бок, помогая и не особо следя за постельными приключениями друг друга. Главное было — не попадаться на злые языки кумушек города, с чем супруги прекрасно справлялись.

Глава 20

Сел на землю я не напрасно. В этот раз я сознание не потерял, но чувствовал себя так, как будто меня выворачивали наизнанку. Шарик не поскромничал, зачерпнул щедро и столь же щедро вывалил зачерпнутое на костер, в котором уже почти ничего не оставалось, кроме десмондов. В результате объединенными усилиями мы не только их спалили, но и создали на месте горения сплавленный конгломерат непонятно чего, по виду напоминающий стекло, но, на первый взгляд, не разбиваемый. Шарик задумчиво поскреб в затылке двумя лапами и тоже затруднился с идентификацией, сказал лишь, что магией от этого не фонит и что, скорее всего, мы сплавили все в какую-то горную породу, которая для чародеев интереса не представляет, поэтому он о ней не знает. Выкрутился, специалист доморощенный.

Но сил это у меня отобрало немерено. Из тела словно все кости вытащили остались только мышцы, которые сейчас больше походили на никуда не годное желе. Я мог только лежать и вяло переругиваться с Шариком, который был до отвращения бодрым. Потому что он-то тренированный, в отличие от меня. Пропускал и куда большие объемы энергии.

— Я у дона Леона часто на подхвате был в отношении чар, которые желательно поддерживать постоянно: защитных, там следящих, — радостно делился он. — Чтобы великому чародею не отвлекаться на всякую ерунду.

— Просто великий чародей не мог одновременно поддерживать много чар. Вот тебя и эксплуатировал.

— Ха! Да он десять сильнейших чар мог поддерживать, если не забывал, — встал на защиту своего кумира Шарик.

— Ключевое слово — не забывал. Вон ты тоже временами о чем-то забываешь. Возраст, наверное, сказывается.

— Я? Я ни о чем не забываю. У меня мозг крепок, как…

— Как вот этот сплав, что остался от костра, — подсказал я ему. — Поэтому что-то из него извлечь — та еще задача.

— Не выдумывай, — обиделся он. — Я все прекрасно помню и всегда могу использовать, а что тебе не подсказываю — так иначе ты свои мозги развивать не будешь, так и останутся они у тебя с мелкий орешек. Ты вон даже не задумываешься, как выстраивать отношения с семьей алькальда. Донна почти наверняка обидится, если ты придешь без гитары.

Я лежал на спине, раскинув руки, и глядел в небо, которое потрясало своей синевой, тем более глубокой, что время шло к вечеру. А совсем скоро на небе проявятся звезды. И тогда мир совсем перестанет походить на мой прежний.

— Донна если захочет обидеться, найдет причину. Местного этикета я все равно не знаю.

— Просчет. Нужно было вместе с бестиарием еще и учебник этикета заказать, — предложил Шарик.

— И самоучитель игры на гитаре.

— Последнее-то зачем? Бездарное растранжиривание денег.

— Отвлекающий маневр. Мол, жажду научиться, чтобы пойти навстречу прихоти прекрасной донны.

— Разве что.

Серхио закончил с плетнем, подошел, оценил результат совместной работы и присвистнул.

— Я начинаю вас бояться, дон Алехандро. Показанное вами сегодня выходит за рамки ученика чародея.

— Это все ками, — объяснил я. — От меня только сила. Похоже, у меня ее много. Но потратился я так, что могу умереть, если ее вскоре не восполнить.

Серхио намек понял, оборудовал рядом место для костра, и вскоре на сковороде скворчала огромная яичница, а рядом закипал котелок воды под травки. Запах еды заставил меня сесть, хотя слабость никуда не делась и руки дрожали. А вместе с ними дрожал и ломоть хлеба, выданный мне сразу. На удивление свежего хлеба, который Серхио привез из города еще утром. После того, как еда провалилась в желудок, я почувствовал себя на порядок лучше и уже не трясся, как жертва Паркинсона, когда пил заваренные травки.

— Хорошо бы рассаду сегодня высадить, — внезапно сказал Шарик.

— Я, конечно, герой, но не до такой степени.

— Хотя бы Жирнянку. Она за ночь обживется, — предложил Шарик.

Не просто так предложил: сейчас ненавидимое им растение стояло между ним и его продовольственными запасами. Но поскольку нычек у ками было предостаточно, а потерял доступ он только к самой крупной, до завтра от голода не умрет.

— Если я сейчас встану, то сдохну.

— Трудности чародея закаливают.

— Вот когда стану чародеем, тогда и буду закаливаться, а пока я ученик, мне простительна слабость.

— Но ты заметил, насколько в этот раз было легче? — гордо сказал ками, как будто это было его личным достижением. — Уговорил, в следующий раз тренируемся на колодце.

Я открыл было рот, чтобы высказать Шарику все, что я думаю о его способах тренироваться, но закрыл, потому что его предложение было не из тех, от которых отказываются. Возможно, в учебнике я найду что-то для очищения воды, но пока я оперирую на таком уровне, как сейчас, чистить буду с помощью учебника пару дней, если не недель, а вода нам нужна уже сегодня, потому что наших запасов хватит разве что на утренний чай.

— Ловлю на слове. Следующий раз будет завтра.

— Но только после высадки огорода, — победно блеснул ками глазами.

— Еще чего. Уверен, после огорода у меня сил не останется, еще свалюсь прямиком в колодец.

— Серхио вытащит.

— У нас нет веревки нужной длины?

— Закупите. Пока будешь травки высаживать, Серхио как раз смотается в город. Иначе как вы воду собираетесь доставать?

— Так чарами же.

— Что? — Пылая праведным гневом, Шарик подпрыгнул на моем плече. — Чары тратить на ерунду?

— Не на ерунду, а на выживание, — спокойно ответил я.

— На какое выживание? Всегда можно ведром набрать или, вон, до речки сбегать.

— Далековато бежать.

Кстати, я уже прикидывал не сходить ли помыться, но идти действительно было далеко, а гонять фургон ради этого было как-то… никак.

— Ладно, ты. Посчитаем это за дополнительную тренировку. Но твой почти полезный Серхио как до воды доберется? У него магии нет.

— Я воду насосом качать буду. На чародейской тяге.

— Хорошо, что дон Леон не дожил до такого позора. — Шарик схватился передними лапами за голову и забегал взад-вперед по моему плечу. — Чары использовать для таких низменных дел?

— А что делают чародеи-отшельники? Самостоятельно убирают? Носят ведрами воду? — заинтересовался я.

— На это у приличного чародея есть слуги, — отрезал Шарик. — Даже если он отшельник.

— У дона Леона были слуги, когда мы с ним познакомились? — удивился я.

— Разумеется. — высокомерно ответил Шарик, как будто лично нанимал помощников своему давно почившему шефу.

— Не заметил. Что с ними стало?

— За столько времени? Умерли, конечно, — без тени эмоций ответил Шарик. — Ты видел только одну комнату убежища, а их было достаточно, чтобы чародею жить в комфорте.

— Не стыкуется у меня что-то. Дон Леон жил куда дольше, чем обычный человек, из которых он и набирал слуг, так?

— Разумеется. Дон Леон был великим чародеем. Все великие чародеи живут долго.

— Но его слуги жили куда меньше.

— И что? Проблема выдернуть новых? Что может обычный человек против сильнейшего чародея?

— То есть он воровал людей? — недоверчиво уточнил я.

— Не воровал, а брал в услужение, — поправил меня Шарик. — У великого чародея прав больше, чем у того, кто не достиг его высот. Обычному человеку за счастье будет служить такому, как дон Леон. Ты думаешь, почему к тебя Серхио приклеился? Потенциал чует.

Ками говорил о вещах, которые были для него само собой разумеющимися, но для меня его слова звучали дико. Конечно, могло быть, что я попросту его неправильно понял.

— А услужение могло закончиться по инициативе слуги?

— Разумеется, нет. Нельзя было дать понять, что дон Леон не умер.