— Чего надо? — раздался грубый голос.

— Вы не могли бы мне помочь? — я сделала самый невинный голос.

— Сиди тихо, потому что если я войду, ты об этом пожалеешь.

— Но…

— Было велено с тобой даже не разговаривать, так что я сейчас уже сделал тебе большое одолжение. Дерьмо! Я прошлась по комнате, чувствуя, как мои веки тяжелеют. Что ж, толку от меня сейчас всё равно мало, а от неотдохнувшей — и того меньше. Не раздеваясь, я легла на кровать, моментально провалившись в сон.

Меня держали в комнате уже несколько дней, не выпуская даже на свежий воздух. Три раза в день мне носили еду и единственным моим развлечением было разглядывать в окно постройки базы ЧВК «хрен-знает-как-его-там». По базе туда-сюда сновали военные, но Антона я среди них не видела. Он вообще не заходил ко мне, даже чтобы поиздеваться. Это, вроде, должно было меня радовать, но в действительности, наоборот, сильно волновало. Если его нет здесь, значит он пакостит где-то в другом месте. Я уже давно перестала задаваться вопросом, почему всё это происходит именно со мной. Я даже начала привыкать висеть на волоске от смерти. Я провела пальцем по шраму на виске. Это был первый раз, когда я рискнула собой ради кого-то, уже тогда подсознательно понимая, что этот человек мне дороже собственной жизни. Саймон. Где ты сейчас? Жив ли ты? Нет, лучше об этом не думать, а то так и с ума сойти можно. Конечно, он жив. Ну что сделается такому здоровяку? Жаль, что его здесь нет. Жаль, что нет никого из них. И они меня не спасут. Вряд ли они вообще знают, во что я опять вляпалась. Не думаю, что отец стал бы докладывать им о сложившейся ситуации. А отец, наверняка, уже в курсе, иначе приехал бы хотя бы ради того, чтобы меня увидеть. Так уж вышло, что мои родители сами родили себе проблему. Но если бы не я, кого бы они тогда похитили? Сестру? Брата? Боже, как же я хочу их всех увидеть. А ещё хочу, чтобы Саймон стал частью этой семьи. В конце концов, он заслужил любящую семью. Мы бы поженились, у нас родился бы ребёнок и Саймон стал бы самым лучшим отцом на свете, подарив ему или ей всю ту любовь, которой был лишён сам. Как жаль, что такое может произойти только в моей голове. Два человека, настолько далёкие друг от друга, как две вселенные. Как бы больно не было это признавать, но Саймон никогда не откажется от той жизни, которой живёт сейчас, даже ради меня. Возможно, мерзкий Антон прав и он действительно скоро забудет обо мне. А может и к лучшему. Саймону и так уже от жизни досталось, чтобы втягивать его в новые проблемы. Он там, я — здесь. Жизнь вернула нас на свои места, издевательски напоминая, что игра продолжается и, Бог его знает, чем всё это закончится.

***

Антон с отцом сидели в его кабинете. Начальник службы безопасности, сцепив руки в замок, упёрся в них подбородком. В кабинете стояла траурная тишина. Казалось, что все звуки отсюда просто исчезли. Не было слышно даже дыхания. Антон решил нарушить тишину. — Я не понимаю, что это меняет? — Будь ты умнее, то не задавал бы подобных вопросов. — Макаров мёртв, но остальные живы. Когда на посту президента будет наш человек… — Наш человек?! Ты вообще соображаешь, что ты несёшь?! Не будет на посту президента никакого нашего человека. Все, кто нас поддерживал, после смерти Макарова попрятались в норы или покинули Россию, боясь расправы или ареста. Теперь в том, что мы делали, нет никакого смысла. Нам нужно улетать, пока ещё есть такая возможность. Работать наёмником можно в любой точке мира. Собирайся. — А девчонка? — Ты предлагаешь взять её с собой, болван? — Нет, я просто… — Забудь о ней. Самолёт уже ждёт. Скажи своим парням, пусть едут на другую базу, здесь ничего не оставлять, документы уничтожить. — Подожди, мы оставим Нику здесь одну? — Начинаешь соображать. Если её найдут в ближайшие дни, значит ей повезёт. — А если нет? — Не разочаровывай меня, сынок. Эта девчонка тебе никто, не стоит из-за неё так переживать. — Ладно, пойду раздам указания.

***

Я делала сотый круг по комнате, когда дверь в мою комнату открылась. Антон вошёл внутрь, закрывая за собой дверь.

— Ну надо же, — усмехнулась я, — давно не виделись.

— Ждал, когда синяки сойдут. Только вот шрам на переносице останется.

— Ну ничего, шрамы украшают мужчину.

— Смейся, пока можешь, скоро будет не до смеха.

— Клянусь, если ты подойдешь…

— Не об этом тебе сейчас надо волноваться. У тебя реальные проблемы.

— Да ну? А то, что было до этого, как называлось?

— Продолжай язвить, змеюка, пока есть такая возможность. Скоро останешься одна и сможешь жалить только саму себя.

— Как это понимать? Что значит одна? Я ведь и так здесь одна.

— А будешь совсем одна. Одна на всей базе, запертая в этой чёртовой комнате.

— Что за дебильные шутки?

— К твоему несчастью, это не шутка. Мы уезжаем, а ты остаёшься.

— Почему?

— Всё пошло немного не по плану, так что…

— И зачем ты припёрся тогда? Позлорадствовать?!

— Не сдержался, признаю. Хотелось увидеть твоё лицо, когда я сообщу тебе эту новость.

— И как, понравилось?

— Более чем. Признаться, я ещё надеялся, что ты бросишься мне в ноги и будешь умолять не делать этого, но и так сойдёт.

— Да я лучше сдохну, чем буду тебя о чём-то умолять.

— Ну, несколько дней без еды и воды сделают своё дело. Конечно, я мог бы оставить тебе небольшой запас, но… — он задумался. — Но не буду.

— Убирайся отсюда, козлина!

— Побереги силы, может дольше продержишься. С этими словами Антон вышел из комнаты и запер дверь. Я подбежала к окну. На улице была суета. Солдаты бегали от здания к зданию, перетаскивая в грузовики какие-то коробки и мешки. Похоже, Антон не шутил, они действительно покидают базу. Дело приняло неожиданный и, совсем отвратительный для меня, поворот. Я забежала в ванную и открыла кран. Чёрт! Эти сволочи перекрыли воду. Пытаясь не поддаваться панике, я сделала несколько глубоких вдохов. Нужен план действий. Окна мне не разбить, я уже пыталась. Силы, чтобы постараться выбить дверь, у меня точно не достаточно. Только если… Взломать замок! Навыки, полученные от Николая, должны были хоть когда-то пригодиться. Я принялась шарить по комнате, чтобы найти что-нибудь, хоть немного подходящее на роль отмычки. Я перевернула кровать вверх дном, заглянула под матрас, в прикроватную тумбу, обшарила каждый угол комнаты, даже ванную, но так и не нашла ничего стоящего. Я устало опёрлась о стену. Всё, это конец. Как бы мне не хотелось, я больше не могла питать иллюзий относительно моего положения. Когда-то я думала о неизбежности бытия и вот, сколько бы я не пыталась сбежать, судьба меня настигла. Здесь нет того, кто спасал меня всё это время и было бы глупо надеяться, что он появится здесь, перенесётся сюда с другого конца света. Если я сейчас скажу, что не боюсь умирать, я солгу, потому что теперь мне есть, что терять. Семья, которую я так и не успела увидеть, Браво, Саймон. Он, наверное, расстроится, когда узнает… Если узнает. Если меня вообще найдут. Эта база находится в такой глуши, что о её существовании могут даже не знать. И я буду потихоньку сходить здесь с ума, мучаясь от голода и жажды. Нет, это слишком даже для таких мерзавцев как Антон и его отец. Я подбежала к двери и начала стучать по ней кулаком.

— Антон, вернись, ублюдок чёртов! Будь мужиком! Сволочь! Чтоб тебя!!! Я не хочу так умирать! Не хочу… Я сползла по двери, понимая, что ответа я не дождусь. Здание опустело. Я вернулась к окну. Солдаты загружали последние коробки, кто-то уже расселся по машинам. Тяжело вздохнув, я зашла в ванную. Посмотрев на своё отражение в последний раз, я сняла со стены зеркало и разбила его о пол. Подобрав самый длинный осколок, я положила его на раковину. Оставлю его здесь на тот случай, если спустя какое-то время, мне вдруг захочется откусить кусок от собственной ноги. В отличие от того времени, когда я сидела связанная в Мексике и истязаемая Валерией, здесь я хотя бы вольна прекратить свои страдания в любой момент. И я больше не превращусь в овощ! А может вообще не оттягивать неизбежное и закончить всё прямо здесь и сейчас? Я взяла осколок и повертела его в руке. Будет больно, но не так больно, как представлять себя истощённой и на грани безумия. Я приложила осколок к руке, слегка надавила. Осталось только резко провести и ждать, наблюдая, как с каждой потерянной каплей крови жизнь начнёт покидать моё тело. Так, вдох-выдох. Всё ли в этой жизни имеет какой-то смысл? Я жила взаперти и умру взаперти. Я бы сейчас посмеялась над собой, но не могу. Я просто жду, когда перед моими глазами начнёт проносится вся моя жизнь, в которой лишь совсем недавно появился хоть какой-то смысл. Я зажмурилась. Итак, на счёт три. Один, два… Оглушительный взрыв заставил меня выронить осколок из рук. Я подскочила на ноги и бросилась к окну. Огонь, крики, паника. В опустившихся сумерках я видела лишь силуэты и вспышки автоматных очередей. Не знаю, что за чертовщина происходит, но самоубийство отменяется. Прижавшись лбом к стеклу, я пыталась рассмотреть хоть что-нибудь, чтобы понять, являются ли друзьями те, кто напал на базу. Сердце вдруг защемило от мысли. А если там… Саймон. Я буквально вжалась в прохладное стекло.