От автора: Эту книгу я посвящаю моим бабе и деду, а также всем представителям поколения, которые победили в страшной войне, подняли страну из разрухи и делали всё, чтобы наше детство было самым счастливым в самой счастливой стране.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Мне 10 и я счастлив. Проснулся в 6 часов вместе с гимном. Намеренно вчера прибавил громкости. Рыбалка- дело святое.

Выхожу в кухню, а там баба печёт блины. На газу, потому что лето. А зимой прям в русской печке. Мне зимние нравятся больше, потому что они вкуснее. Их не надо переворачивать на сковородке. Они пропекаются сразу с двух сторон и напитываются запахами огня. Но сейчас и этим рад, потому что бабушка уже достала банку земляничного варенья и налила молоко. Вкуснотища! Марту бабушка уже подоила и угнала в стадо. А вот встречать коров вечером- святая обязанность внуков.

– И что тебе неймётся? Спал бы. Каникулы же. Вернёшься в город, там и будешь вставать ни свет ни заря.

Но я уже мысленно на речке, и сна ни в одном глазу.

– Иди умывайся, да вышаркивайся ладОм. А то Муську уже погладил. А ну пошла отсюда! У, постылая!

Почему Муська попала под раздачу, я не понял. Только знал, что это в городе кошка- королева, а в деревне очень даже бесправное животное. В зал и в спальню ей дорога заказана. Если случайно забредёт, получит мухобойкой. Кошка это знает, поэтому если втайне от деда пытаешься пронести кошку в зал, она вырывается и спешно убегает в подпол, который у нас в деревне почему-то называют гОлубес.

Речка в 50 метрах от дома. Надо перейти на другой берег вброд. Очень не хочется разуваться, ведь вода утром уже холодная, да и трава на том берегу в росе. Значит потом ноги будут долго сохнуть. Но желание наловить много рыбы пересиливает.

Вода неожиданно тёплая. От ног в разные стороны разбегаются мальки, а вот и щучка за ними погналась, оставляя характерный след на воде, будто решила устроить малькам зарядку. Эх, чувствую, будет клёв! Я точно знаю, что наловлю много карасей, Муська встретит, выбежав далеко за ограду, потому что знает, что я и ей несу мелочь. Днём сходим с бабушкой в лес за земляникой, а вечером, когда взрослые приедут с покоса, мы их накормим жареной картошкой с моими карасями.

Вдруг реальность меняется, я оказываюсь сидящим на стуле и кто-то мнёт мне спину. Вот же история! Сам попросил бабу сделать массаж, сам же и уснул.

– Иди руки мой, вышаркивайся ладОм и за стол.

Мне 48 и я счастлив. А 10 дочке.

– Вот именно, вышаркивайся, доча, ладОм.  И я с тобой. Вместе же Муську гладили…

***

– Пассажирский поезд номер 207 Омск-Семипалатинск отправляется с первого пути.

Голос диктора, звучащий на омском вокзале звучит немного гнусаво. Я почему-то представляю этакую немолодую даму, которую по каким-то причинам не взяли в синхронное плавание, но она так любит этот вид спорта, что не расстаётся с прищепкой никогда. Ну с той прищепкой, которую они надевают на нос перед выступлением. Мне становится смешно и я улыбаюсь.

Мама воспринимает мою улыбку по-своему.

– Ну что, дождались наконец-то?

И мы с братом действительно дождались. Мы снова едем в деревню! Позади очередной учебный год, законченный на все пятёрки, первая поездка в пионерский лагерь в составе спортивного отряда и много-много других событий, о которых не терпится расска-зать бабе с дедом. Мы везём наши похвальные листы и дневники. Это уже стало доброй традицией.

Как-нибудь после бани я лягу к деду под мышку и вручу ему дневник. Он будет перелистывать его и произносить:

– Математика пять! Молодец! Труд пять! Это важно. Физкультура пять. Иняз какой-то пять…Рус…Х-р-р-р…

– Деда! Не иняз, а иностранный язык! Английский!

– А? Ну, когда молодец, тогда молоде..х-р-р-р.

– А ещё мы записались в спортивную секцию. Занимаемся коньками.

Дед оживляется. Даже сон прошёл. Он очень любит фигурное катание.

– Вот это молодцы. Будете прям как этот… Пахомова и Гриньков!

– Во-первых не Гриньков, а Горшков. Гриньков с Гордеевой выступают.

Это подала голос баба.

– А во-вторых это не тот спорт. Это те, которые согнутся в три погибели и чешут по кругу.

Дед разочарованно акает и теряет интерес к дневнику. Наверное, он бы хотел увидеть своих внуков по телевизору. Его мечта сбудется через много-много лет. Но он, к сожалению, этого уже не увидит. А я, каждый раз выходя на сцену, буду представлять, что дед сидит в зале, слушает свои любимые песни, которые он с удовольствием всегда поёт во время застолий и улыбается. И всегда подпевает нашему ансамблю.

Поезд дважды пересек Иртыш, и мы едем по северному Казахстану. Тут названия станций особенно интересные: Урлютюб, Теренгуль.

Мы с братом смеёмся и придумываем рифмы. Кызыл-Туз – арбуз, Кожамбай – бабай. От этого нам ещё смешнее.

Часто на станциях мимо нашего первого вагона проезжает телега, запряженная лошадью. Она останавливается возле почтового вагона и начинается разгрузка писем, газет, посылок… На некоторых станциях есть магазины железнодорожного ОРСа. Тогда разгрузка продолжается дольше, потому что надо ещё выгрузить продукты для них.

Нам ужасно интересно наблюдать, как быстро ящики, лотки и пачки газет перекочёвывают из вагона в телегу, и как коняга, совсем не соответствуя столь важному и ответственному процессу, делает своё нехитрое дело прямо на перрон. Хозяин на него громко кричит, конь дёргается от неожиданности, но дело делать продолжает. Тётенька в белом халате, очевидно продавщица, что-то говорит хозяину коня, и он покорно кивает головой. Голосов не слышно, но нам понятно кто будет убирать кучи.

Поезд въезжает в мой любимый Алтайский край. Тут даже мой любимый стук колёс уже другой. Ту-тук ту-тук, ту-тук ту-тук. И уже веселее поётся в голове песня, которая написана в музыкальном размере специально для этого ту-тука. Наш парово-о-о-з вперёд лет-и-ит в комму-у-у-уне остановка. От нетерпения и предвкушения щекочет где-то… Не знаю где. Наверное в душе.

Поезд прибывает на нашу станцию ночью. Если прошёл дождь, дед не приедет встречать. Он просто не сможет добраться с нашего края до асфальта на своём Москвиче да ещё с ручным управлением. И тогда придётся сидеть на вокзале до утра. А утром пойдёт автобус в райцентр, куда нам и надо. Но сидеть всю ночь на деревянных сиденьях не хочет никто. На них не поспишь, придётся бодрствовать до полседьмого. Да ещё в зале может спать какой-нибудь алкаш, которого жена выгнала из дома. Внимательно всматриваемся в темноту.

Вот и долгожданные огни нефтебазы и станции. Луж нет и мы прыгаем от радости. Дедов жёлтый Москвич замечаем издалека. Начинается очередное счастливое время этого лета. Самое счастливое лето в самой замечательной стране.

Хоть СССР, хоть стране Детства.

***

Мы радостно подбегаем к деду, который прервал разговор с таким же встречающим и улыбаясь, распахивает руки для объятий. Начинается традиционная процедура встречи, которая нас всегда веселит.

– Хто?

Спрашивает дед, а приехавший должен назвать своё имя. После этого дед его повторяет, целует и обращается к следующему.

– Хто?

Нас это всегда веселит, но мы с удовольствием принимаем правила игры.

– Хто?

– Деда, ты что, забыл как зовут твою дочь?

Мы смеемся, маме тоже весело. Как всё-таки здорово, что мы опять здесь!

Пока едем 12 км от станции до райцентра, выспрашиваем все новости.

– Как кошки поживают? Есть ли рыба в речке? А грибы? А ягода?

Дед еле успевает отвечать на вопросы.

– Что с ымя будет.? Муська давеча окотилась. Где-то в поленнице. Видел как за ямку бегает. Там сидит с ымя.

Ямкой у нас называют погреб, который на улице. А погреб в доме – это голубес. Почти как голубец, только ударение на о.