– Тогда какой смысл?
– Вопрос приоритета. Да, это некоторым образом лотерея. Но много шансов, что наша система подготовки выше, и здесь очень важно начать первыми, вложиться в собственного ходока, чтобы он шел на шаг впереди… Кроме того, есть много косвенных, и мы достаточно точно научились по ним определять, кто впереди.
– Если вы понимаете, что их ходок опережает нашего в уровне подготовки, в развитии…
– Да, вы правильно догадываетесь, мы избавляемся от него. Но сами! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы это сделал ходок с той стороны. Мы не можем также рискнуть отправить нашего ходока на ту сторону, если не уверены в нем на все сто процентов. Есть риск, что его перехватят, обманут, используют против нас, он вернется сюда из отхлестка с чужим ходоком и будет убит им здесь. Я вам говорил, что туннель - это ни что иное, как дуло приставленное к голове? Свой и только один к любому отдельному осколку, отшибку, отхлестку - неважно как мы его называем…
– Вы хотите сказать, что в любой момент мы можем быть подвержены риску…
– Да! Каждый подвержен риску. Вы идете по улице, наступаете на канализационный люк, а обводы его как раз к этому моменту прогнили до степени, чтобы не выдержать ваш вес. Да что угодно может случиться с каждым ежеминутно. Не рекомендую об этом писать.
– И все же? Неужели дела обстоят так плохо?
– Простите, не понял? В чем плохо? Дела прекрасные! Неужели вы думаете, что мы не страхуемся от подобного? Чтобы какой-то вшивый осколок, вдруг, пытался нам диктовать собственные условия? Вы совершенно ничего не понимаете в стратегии. Нам приставили дуло? Мы приставляем их три или пять через соседние отшибки, которые полностью контролируем. Возможно, что мы уже имеем туннели, только они законсервированы. Мы находим этого их, окончательно оборзевшего, ходока, что имел наглость протянуть собственный туннель, и, поверьте, смерть его не будет легкой. Мы узнаем все - талантливый ли самоучка или группа. Кто, что, почему? Впрочем, последнее нас не интересует - мало что возникает в воспаленных мозгах провинций? Вникать в каждое отклонение? Все будут примерно наказаны!
– Как долго может просуществовать туннель?
– Пока жив ходок, туннель существует. С его смертью он пропадает. Поверьте, нашим ходокам, выполнившим задание, очень хорошо, они под охраной и ведут очень здоровый образ жизни в месте, которое не известно даже мне. И вам того же желаю!
– Спасибо, тронута!
– Мы не можем позволить себе риск пропажи туннеля. Когда возраст туннеля с возрастом ходока подходит к критической отметке, готовится многоходовая операция по прокладке нового. Может быть задействовано достаточно большое количество не связанных между собой групп. Мы предпочитаем бить по площадям. Пусть лучше продублируется один туннель, чем не будет ни одного.
– А нельзя ли упростить? Например, наш хороший ходок на той стороне нажимает кнопку, и исчезает городишко, где предположительно находится вражеский ходок? Причем, даже не сообщать нашему ходоку, что он делает? Думаю, с подобным может справиться и бухгалтер.
– Мне нравится, как вы мыслите! Начали с палача-одиночки, а потом пришли к оптовому решению проблемы.
/смеется/
– Естественно, мало кому хочется, чтобы туннель, или, как вы еще его называете - дуло пистолета, может быть приставлено к твоей голове. Меня не прельщает знание, что он может оказаться в руках маньяка или необразованного дикаря.
– Да. Но скорее сложность заключается лишь в том, что вражеский ходок, убивший ходока на нашей стороне, закрывает, ликвидирует наш собственный туннель. Не более того. Теоретически уже отхлесток может варьировать, использовать его… тут я бы сказал - как заблагорассудится, но погрешил бы против истины. Знает ли дикарь, как распорядиться попавшим в его руки ружьем? Способен ли он снарядить его зарядами, и, если потребуется, произвести чистку и смазку механизма? Изготовить заряды к нему? Направить его в нужную сторону? Имеет ли он понятие о стратегии и тактике, теперь уже кардинально изменившихся, с момента, когда у него появилось это оружие? Будет ли действовать с приличествующего расстояния, скрытно, а не как он привык, размахивать дубиной направо и налево? Отвечаю - никогда дикарь не поймет тех преимуществ оружия! А пока, даже самый талантливый из них, попытается что-то понять, проводить эксперименты, его уже вычислят и перехватят. На сей счет мы имеем специальные службы. Не сомневайтесь. Наши ходоки убивают быстро и качественно.
/смеется/
– Так ли обязательно нашим ходокам проходить практику на собственной территории?
– В ходе множества экспериментов, мы выяснили, что ходоку лучше до самого последнего момента не сообщать, кто он есть на самом деле.
– Даже так?
– Да, именно! Не хватало нам еще некого профсоюза ходоков, возможности их кооперирования. Понимаете, во что это может со временем вылиться? Боюсь даже заглядывать. Любого можно подвести к главному в его в жизни таким образом, что он будет думать, будто прошагал сам. Что это его решение. Маньяк, убивающий направо и налево, не всегда может являться тем, чем кажется. Возможно, это его практика ходока, это мы подводим ему жертв, которые в большей степени соответствуют тому, с чем ему придется столкнуться по "ту сторону". Постепенно его выдавят куда надо, подведут, к чему надо и вынудят сделать собственную работу. Впрочем, это скорее исключение. Мы стараемся с подобным дел больше не иметь, не то, чтобы слишком сложно, но постоянно возникает некая непредсказуемость. С военными все гораздо проще. Понятие выполнения приказа у них в крови. Им оно вбивается. Каждый выявленный ходок автоматически считается призванным на воинскую службу, со всеми из нее вытекающими - довольствием и трибуналами.
(смеется)
– Насчет крови… ходят слухи, что…
– Подтверждаю. Это одновременно и ответ на ваш вопрос - почему бухгалтеру просто-напросто нельзя нажать на кнопку, и в безопасном от него отдалении домик или городок - пух! Экономически это даже не столь затратно, как подготовка весьма средненького ходока. Но кровь! Как-то странно сложилось, что ему необходимо перемешать кровь с кровью своего духовного дубля из отхлестка. Сила крови имеет здесь огромное значение. Сразу понятно, тянули пустышку или нет. И дальше по обстоятельствам. Анализ, как он вел себя, насколько вжился во враждебную среду, мимикрия внешняя, или, что нежелательно, затронуто и внутреннее? Стоит ли он того, чтобы предоставить еще один шанс, или это отработанный материал - шлак? Но, если повезло, то от точки входа ходока, к точке его операции протягивается еще один туннель - обычно страховочный из одного из наших отшибков. Мы в состоянии манипулировать - переносить, сужать, маскировать… Но не раньше, как закрепимся на той стороне. У точки входа пост постоянного дежурства, подтянута техника. Были случаи, когда ожидание составляло несколько лет. Одновременно - очень важно! - чтобы расстояние между точкой входа и местом, где он выполнит свое предначертание, было максимально коротким. Нам необходимо обеспечить переброс по образовавшемуся туннелю специальной оперативной группы, которая закрепит его на той стороне. Это потом мы начнем играть, как хочется, а первый этап чрезвычайно важен. Случалось, когда в слишком длинном хоботе, мы не успевали протащить ни технику, ни людей, и он по неизвестным причинам пропадал. Чаще это было связано со смертью нашего ходока, до того, как удавалось оказать ему поддержку. Куда выбрасывало группы, что с ними происходило, не смеем и гадать. В любом случае, следов и даже намеков до сих пор не находили. Мы научились управлять туннелями, произвольно расширять и сужать их, переносить в пространстве, а когда-нибудь, нисколько не сомневаюсь, и во времени! - работы над этим ведутся. Все это изменило военную тактику и стратегию. Достаточно иметь небольшую группу военной элиты, подготовленной к определенной операции, в иное время предназначенной лишь для мелко-тактических решений, чтобы сегодня с их помощью решать стратегическое вопросы. Переносить туннель в уязвимые точки, уничтожать инфраструктуру, социальные центры, управляющие обществом, узловые фигуры. Если надо мы воюем хирургически точно. И никто, ни там, ни здесь, не заметит, что мы находимся в состоянии войны. Это не обременяет нацию. Нет повода для беспокойства.
