— Галпин, не трогай меня, сука! — развопилась она, оттолкнув меня, и я нахмурил брови от такой резкой реакции.

— Уэнс, что случилось?! — недоумевал я, глядя на её отталкивающее поведение.

— Я сказала — живо отошёл от моей двери. И больше не подходи ко мне. Что тебе, нахрен, непонятно?! — прозвучал очередной крик, и я схватил её за запястье, пытаясь оттащить в сторону. Хотя бы в ванную чтобы поговорить, потому что было уже слишком поздно. В общежитие стояла тишина. Но она совершенно по-сумасшедшему закричала. Я резко придавил её к двери, закрыв ладонью её рот и глядя в её ошалелые от злости глаза.

— Ты что вытворяешь? Давай мы поговорим? Я не сделал ничего, за что бы ты так меня ненавидела, — прошептал я, рассматривая её. — Просто скажи мне прямым текстом. В чём я виноват. С чего ты взяла, что я таскаюсь с другой. Я отпущу тебя. Сейчас, но не кричи, ладно?

Она молчала, и я медленно убрал ладонь с её рта. Она так громко дышала. От злости и от напряжения.

— Я не понимаю, Уэнс. Я ушёл от тебя. Встретился с Глорией тупо, чтобы вернуть ей вещи. А потом увидел тебя у него в комнате. Да еще и после той зажигалки. Что я, по-твоему, должен был подумать?! — излишне громко спросил я, потому что нервничал от её молчания.

— А что ты думал, когда пихал язык ей в рот?! — нервно выплеснула она, уставившись на меня с лютой злобой.

— Погоди, что?! С чего ты взяла это? — спросил я, опешив. Она ведь не могла видеть нас.

— Что слышал. Я была в видении и всё прекрасно видела. Как вы с ней лобзались, нахрен, отпусти меня. Мне тошно даже стоять рядом с тобой, — сопротивлялась она, пытаясь высвободиться из моей хватки, но я намертво прибил её к стене.

— Но это было вовсе не то, что ты подумала… — сказал я, понимая, что переубедить её не удастся. Я облажался. — Стой, Уэнс, реально. Я говорю правду.

— Что это не ты сидел там и лизался с ней?! — твёрдым, грубым голосом спросила она.

— Это было, но я не, — я не успел договорить. Потому что она осадила меня жестоким ударом между ног. В глазах заискрилось. Больно было так, что я тут же согнулся, съезжая вниз по стеночке. Пока моя Уэнсдей Аддамс уходила прочь с видом маленького садиста. Сука. Я вообще не знал, как мне быть дальше.

Ранним утром на лекциях она специально села рядом с ним. На нём не было ни царапины, тогда как я был весь в фингалах и ссадинах. Преподаватели косились на меня, но никто ничего не говорил. Я был так зол. Писал ей смс, она полностью игнорила меня. И вновь направилась с ним в эту чертову лавку. И именно в этот момент я вообще сходил с ума. Потому что прекрасно понимал, с кем имею дело. Я сам накосячил, она меня ненавидела и желала отомстить. Я ощущал, что теряю её. И понимал, что чем дольше я бегаю за ней, тем быстрее она будет убегать. Энид с самого начала говорила мне, что Джеймс ведёт себя с ней странно. Проявляет много интереса. Но я его понимал. Она ведь была самой лучшей девушкой вообще во всем мире. Даже если и была немного жестока и вероломна. Возможно, слегка несдержанна и грубовата. Но вопреки всему этому она была идеальна. После того, как они вернулись с лавки, я оставил на её столе записку. Она села, и даже не открыв её, безразлично скомкала и выбросила. Я уже не знал, как достучаться до неё. Единственным вариантом было связать её и заставить себя слушать. Но это было тоже рискованно. После этого она бы вообще могла со мной не разговаривать. На перерыве ко мне подсела Энид. Они с Уэнс по-прежнему почти не общались.

— Никак? — спросила она, сделав губы бантиком и скуксив лицо.

— Нет. Она вообще знать меня не хочет, — сказал я отрешенно.

— Ну, она отойдет. Я уверена. Не будет же она встречаться с Джеймсом. Это глупо, — сказала она, задумавшись.

— Ей с ним не обязательно встречаться, можно просто переспать, чтобы вырвать мне сердце, — сказал я, абсолютно не подумав.

— Вряд ли она так кому-то доверится, — произнесла она, а потом подняла взгляд и уставилась на меня. — Но вы ведь…?

— Что? — спросил я, состроив непонимающий вид.

— Вы ведь не спали? Тайлеееер??? — протяжно выдала она с нескрываемым шоком.

— Энид… — выдохнул я. — Не мучь меня. Это наше с ней дело.

— Черт, ребятки… А вы ведь влипли. Если вы так близки, то я тебе не завидую. Ты этим поцелуем заставил её жалеть, что она… Ну, знаешь. Это ведь не просто. Довериться. Отдаться.

— Черт, Энид, я знаю. Ааааааа, — громко проныл я в потолок, и все уставились на меня. В том числе Ксавье. Но он уже не бесил меня. Точнее, бесил, но не так.

Она зашла в кабинет и села вперёд. Рядом с Ксавье и Юджином. А этот гондон сел сзади меня, и, разумеется, я не выдержал. Я развернулся почти сразу, одарив его ненавистным взглядом, а он как всегда улыбался, скаля свою фальшивую, неестественную улыбку.

— Надеюсь, не придется снова украшать тебе ебало, — произнёс я со злостью. — Только тронь её.

Его улыбка ещё сильнее растянулась на лице. Он прикрыл ладонью рот, чтобы не расхохотаться.

— Извини, ты такой свирепый. Просто жутко страшно, — промолвил он, пытаясь ещё сильнее меня разозлить.

И только моя рука потянулась к нему, как он сжал ладонь в воздухе, а я ощутил, как его пальцы сдавливают моё сердце. Словно они были внутри меня. Я не мог говорить. Не мог думать. Это было так больно, что я ранее такого не ощущал. И его гримаса изменилась.

Он смотрел по-сумасшедшему, как безумец, но всё ещё улыбался, наклонившись ко мне ближе. Со стороны могло казаться, что мы просто болтаем на заднем ряду, если бы только не сжатое в тисках сердце. Я уже ощущал, как просто он может забрать мою жизнь. Глаза смотрели в одну точку. Слезились. Я начинал задыхаться, но при этом не мог издать ни звука. Даже хрипа или стона.

— Думаешь, ты самый крутой, Галпин? Если я только захочу, Аддамс будет моей. Не весь мир крутится вокруг тебя. Не зли меня, твой час ещё не настал, — сказал он, сцепив зубы и опустив свою руку. Так, что я начал громко кашлять и жадно глотать воздух.

Все тут же уставились на меня, и я кое-как собрал себя руки, чтобы не привлекать внимания. Я уже понимал, что я в пиздец какой проигрышной ситуации. Его способность была какой-то нереальной. Он точно попал сюда не просто так. Такая сила не даётся обычному школьнику. «Твой час ещё не настал». Что это ещё за хуйня?

Я вышел, отпросившись у преподавателя, и всё ещё пытался перестать кашлять и испытывать боль.

Но я и думать не смел прекращать бороться за неё. И я готов был превратиться и убить его к херам, лишь бы этот псих не занял моё место под солнцем. Место в её сердце.

Я вернулся, она, наконец, посмотрела на меня, будто что-то подозревая. Но ничего не говорила. Ближе к вечеру я совершенно измучился. Я вообще не знал, как я могу исправить всё, что произошло. Ведь я реально сожалел. И не мог представить, что она будет трогать кого-то, и тем более с кем-то спать. Меня трясло так, что я вертелся на кровати не в состоянии найти себе место.

— Чувак… Ты совсем с ума сходишь, иди в бассейн. Расслабься. Там сейчас нет никого, — сказал Кент, глядя на то, как мне хреново.

И я подумал, что это неплохая идея. Ведь иначе сошёл бы с ума от злости. Нужно было выплеснуть энергию. И я ушёл плавать. Меня не было около двух часов. И в очередном заплыве я увидел, что она зашла туда же.

Я недоверчиво подплыл к бортику, взглянув на неё, когда она просто стояла в пижаме и смотрела на меня.

— Принесла пираний? — спросил я, тяжело дыша. Дыхалка уже не вывозила.

— Что сегодня случилось на уроке? — спросила она удивленно и свела брови на переносице.

— Ничего такого, о чем тебе следует знать, — коротко ответил я. — Ты за этим пришла?

— Я пришла, чтобы сказать тебе, что мы с Джеймсом решили встречаться, — промямлила она, словно специально меня ужалив.

— Спасибо, что сообщила, — нервно сказал я. — А у меня есть право слова?

— Нет, — заявила она сухо.

— Что ж. Раз тебе плевать на моё мнение, больше не вижу причин тебе задерживаться здесь, — отпустил я её, заплывая в самую глубь бассейна. Надеясь больше не видеть и не слышать этот голос. Эти дьявольские слова. Эти издевательства. Блядь, как же это было больно. Ни одна девушка никогда не вызывала во мне столько боли. Отец был прав. Такие как она могут только мучить.