— Что ж, мистер Галпин, Вы забыли упомянуть, что мы также очень мстительны и кровожадны.

— Без сомнений, мисс Аддамс, — подтвердил он, опираясь на трибуну, отчего я снова начала пялиться на его мускулистые руки. Прекрати, Уэнсдей, не позорься. Холодный ум — вот, что важно.

— Жюри учитывает все ваши ответы и заданные вопросы, теперь ваша команда задаёт, — промолвил ректор, глядя на Тайлера.

Зелёные глаза ядовито сверкнули на меня, а на лице появилась лисья ухмылка.

— Сирена влечёт, волк воет и грызëт, вампир пьёт кровь и обладает бессмертием, что делает хайд? — задал он вопрос, отчего по моей спине побежали мурашки.

— Убивает, — не задумываясь произнесла я, вспоминая всё, что было.

— Ответ неверный. Хайд служит, мы никогда не были просто убийцами. Нам это незачем. Читай ты лучше, а не между строк, ты бы это знала, — с укором произнёс он. И так я поняла, что он испытывает обиду и ненависть ко мне, ничуть ни меньше, чем я к нему.

— Хайды не могут перечить приказу, сиренам на шею повесили амулеты, сновидцы способны блокировать видения, а волки обращаются в полнолуние. Какой сдерживающий фактор у экстрасенсов? — задал он вопрос, и, честно сказать, я растерялась. Ведь вообще не знала, что влияет на мои чертовы видения. А Энид и подавно не знала ответа на этот вопрос.

— Ты не знаешь, верно? — улыбнулся он, — Что ж… Я поделюсь. Ваш сдерживающий фактор — спокойствие. Отсутствие эмоций. Когда вы слишком расстроены, зависимы, возбуждены… ваши видения овладевают вами с новой силой. Это неспособность держать эмоции под контролем. Ничего не напоминает?

— Нет, — прервала я его, пытаясь стереть этот чертов дьявольский оскал с его лица.

— Это как когда вместо того чтобы помочь другу, ты пытаешь его в сарае, а потом делаешь вид, что ты здесь не причём. Как тебе такая правда, а, Уэнс? — состроил он убийственную гримасу и меня передернуло.

— А что скажешь насчет того, когда тебе врут прямо в лицо, а потом втыкают нож в спину? Пытаются убить в густом лесу, предварительно сводив на свидание. Эта черта тебе знакома? — парировала я в ответ, сжав кулаки.

— Мне много что знакомо. Особенно то, когда кто-то действует по своей воле, а кто-то нет. Когда чьи-то намерения идут из своего сердца, а чьи-то из чужого. Но, порядок, называй их лицемерами, уж тебе то явно незнакомо это ужасное качество. Ты никогда не врешь. Повезло твоему парню, — выдал он, глядя на Ксавье, и мне захотелось свернуть ему шею.

— Пошел ты на хрен! — ляпнула я очень громко, все уставились на меня, а ректор тут же покачал головой и дисквалифицировал.

Энид смотрела на меня потерянным взглядом. Меня отправили к школьному психологу, пока других награждали. Я буквально кипела от злобы и ненависти к нему. А он снова победил, довольно глядя как меня уводят из зала. Что это была за провокация. Почему я не могла игнорировать это.

Быть умнее. Холоднее. Сдержаннее. Я облажалась.

Уже после игры и разговора с психологом я вернулась в комнату. Энид ещё не было, зато ко мне пришёл Ксавье. Он излишне молчаливо обвел меня подозрительным взглядом.

— Что это было? — спросил он, оперевшись на стол.

— Он – охреневший мудак, — коротко ответила я.

— Это понятно. Но у вас с ним словно что-то есть, — сказал он, приподняв брови, и я скуксила лицо.

— Нет, ты что?! Ничего у нас нет. Этот ублюдок ломает мою жизнь. Ему мало того, что он сделал тогда, надо добить здесь, — возразила я, присев на кровать в бешенстве и Ксавье немного успокоился.

— Значит, то, что он говорил не имеет ничего общего с вами двумя? Ну, знаешь, насчет лжи мне и прочего, — спросил он, и я на секунду зависла. Уэнсдей… Какого хрена ты врешь ему? Просто отшей его… Но без него тебе не удастся поставить Галпина на место. Чёрт.

— Ничего общего, — категорично заявила я, и он направился присесть рядом.

— Я думал, ты его придушишь, — приобнял он меня за плечо.

— Я была недалека от этого, — согласилась я, думая о конфликте.

— Хочешь, я разберусь с ним? Разобью ему лицо или натравлю на него пауков? — засмеялся он, и я одарила его беспощадным, кровожадным взглядом.

Ведь я не просто хотела этого, я хотела сделать это сама. Ты хочешь понять, что такое боль? Я устрою это тебе, гаденыш.

Мы поговорили и уже вечером Энид сидела на кровати и игнорировала меня.

— Слушай… Я не виновата, что сюда принимают неизвестно кого, — парировала я её молчанию, но она продолжала убивать меня тишиной.

— Энид… Я держалась как могла, — сказала я вдогонку.

— Ну, прости меня, — выдавила я кое-как, наверное, это было второе моё перед ней извинение.

Она сразу же подняла свой взгляд.

— Что между вами происходит?! — спросила она, не отводя глаз.

— В смысле? — впала я в ступор.

— В смысле не думай, что я обиделась на дурацкий конкурс. Я обиделась потому что ты врешь мне и между вами с Тайлером явно что-то было! — рявкнула она, сжимая в руке лак для ногтей.

— Смотри не сломай баночку, — указала я на её руку.

— Уэнсдей! — крикнула она напоследок.

Я понимала, что рассказывать нельзя. Это неправильно. Какое-то самое настоящее издевательство. Но может мне нужен был совет? Нет… Я просто не могла так опозориться.

— Он считает, что я его обидела, а я — что он меня. Это всё, что между нами есть. Мне больше нечего рассказать, — сказала я, пожав плечами и глядя прямо в её глаза.

— Правда? — спросила она, будто даже обрадовавшись.

— Да, — ответила я, сглатывая слюну. Чёртова лгунья.

Энид обняла меня, и я чихнула. Дурацкий кокос.

— А в субботу танцы! — заявила она, хлопая в ладоши.

— Что?! Опять?! — высказала я в негодовании.

— В смысле опять? В последний раз они были в прошлом семестре! — спросила она, скорчив рожу.

— А это разве не слишком часто? Раз в год вполне достаточно, — прервала я её радость, присаживаясь на кровать.

— Уэнсдей, что ты говоришь?! Я бы умерла если бы танцы были раз в год! — произнесла она, полным драмы голосом, и я вдруг задумалась… А танцы ведь отличный способ вывести Галпина на эмоции. В прошлом году я танцевала для него, в этом буду для Ксавье. Пусть он понервничает. Да вот только идея была так себе. Я ведь не знала будет ли он нервничать по поводу меня. Он вполне может прийти туда с той же Глорией. Ну уж нет. Я вообще не пойду туда. Так будет правильнее.

— Уэнсдей, всё нормально? — спросила она, замельтешив перед моим лицом.

— Да, танцы — средневековье. Я не пойду на них, — отрезала я очень сухо и пошла к своей кровати, доставать учебники.

— Ладноооо…зануда, — подытожила она, надеясь меня обидеть.

В пятницу, как я и думала, прямо на лекциях Ксавье собственноручно приготовил для меня приглашение на этот Кровавый бал, как они его называли, воссоздав в воздухе красные розы, которые взрывались и разлетались кровавыми каплями по всюду. Бьянка смотрела ревностным и ненавистным взглядом. А я всё же была вынуждена принять его приглашение. Мы с Тайлером игнорировали друг друга, лишь изредка бросая свои взгляды в сторону второго. И я всё сильнее сомневалась в том, что хочу идти туда.

Пойти было не в чем. Деньги у меня были, но ходить по магазинам я просто ненавидела. Однако Энид всё же потащила меня в антикварную лавку. Я стояла перед ней на огромных шпильках и не понимала, как они на них ходят.

— Просто шагай свободно, делая упор на перед стопы, — учила она меня и что самое удивительное примерно за полчаса я вполне себе поняла, каким образом это делать.

Но что было самым необыкновенным, так это платье, которое я нашла. Чистое винтажное кружево. Полностью облегающее и непростительно короткое. Хотя Энид сказала, что в самый раз. Рукав три четверти, глубокий вырез на спине. Спереди всё закрыто. Оно было выше колена, но закрывало бедра. Выглядела я симпатично. По меркам наслышанной объективации женского пола, наверняка, меня можно было счесть за стандартную пустышку. Но мне всегда было наплевать на чужое мнение. Поэтому я решила пойти так.